Чем ближе к Свету, тем виднее грехи

Иногда люди задают вопрос, как можно объяснить такой христианский парадокс: обретая правильную веру и постепенно воцерковляясь, мы, вроде, должны становиться все лучше и лучше, но вместо этого Святые Отцы учат, что мы должны всегда себя чувствовать еще хуже, чем когда-то были, «ниже всех», грешниками из грешников?

Дело в том, что мы чаще всего видим только внешние проявления греха через слова и поступки. Наша душа похожа на айсберг, мы видим лишь его верхушку, большая же его часть находится вне поля досягаемости нашего зрения. Корни грехов на уровне потаенных мотивов, желаний и стремлений часто скрыты от нас, как будто покрыты густым мраком.

Одно из первых ви̒дений, которое сообщает нам благодать Божия при духовном пробуждении, – это мистическое ви̒дение своих грехов и страстей. Чем ближе человек к Богу, тем глубже он видит свою душу, тем при свете благодати яснее становится для него грязь его страстей, гнездящихся, словно змеи, на дне его сердца.

Авва Дорофей приводит такой пример. Человек входит в комнату, где нет света. Он не видит в темноте грязи и беспорядка, и только когда приоткрывается занавес окна, то перед его глазами предстает скопившаяся в комнате нечистота. Чем ярче свет, тем яснее он видит пятна грязи и клочья паутины. А если в комнату проник луч солнца, то в свете этого луча видны уже тысячи мелких пылинок.

Чем ближе человек к Богу, тем он яснее чувствует и понимает, как далеко отстоит от того, каким его хотел бы видеть Бог. В зеркале Евангелия искренне смотрящий в него снимает с себя весь привычный для падшего человечества грим, ибо желает окончить игру в жизнь и начать уже жить по-настоящему.

Это больно: видеть себя таким, какой ты есть на самом деле, всё уродство своей души, которое ты приобрел за годы безбожной и порочной жизни. Но надо сказать, что покаяние связано с очищением и утешением, поэтому душа человека вместе со скорбью о своем падении испытывает чувство радости о возрождении и возможности спасения. Чувство радости от того, что тебя, наконец, выпускают на свободу после долгих лет заточения в мрачной темнице. Ты еще пока не знаешь, что такое свобода и как вообще жить свободным, но горечь рабства в темнице, в которой ты пребывал, для тебя уже становится невыносимой.

Бывает же и прямо противоположное, когда дух и совесть человека замолкают, как бы каменеют. Человек спокойно совершает грехи, но ничего не чувствует − всё как бы вымерло внутри, но при этом он вполне искренне может считать себя порядочным и достойным человеком. Если ему кто-то даже осторожно и деликатно укажет на его несовершенство, то он это сочтет личным оскорблением, обидится и подумает, что человек ему просто завидует.

Есть рассказ, как один известный преступник и убийца, будучи смертельно раненым в перестрелке с полицией, успел перед смертью написать несколько слов, тем самым оставив как бы свое завещание. И какие же это были слова? Увы, не про прощение… Испуская дух, он писал: «Я не сделал ничего плохого, а все преследовали меня!» Это может значить только одно: до своей физической смерти он был уже мертв душой.

Тут лишь с грустью вспоминаются слова Теодора Драйзера из его «Американской трагедии»: «Он был лишь одним из множества людей, которые рождаются, живут и умирают, так ничего не поняв в жизни. Они появляются, бредут наугад и исчезают во мгле».

Иеродиакон Кронид (Полежаев)

Публикация сайта Раифского монастыря