Возвращение традиции проведения школьных дискотек может помочь в борьбе с демографическим кризисом, считают в Минпросвете. «У нас возраст, где ребятишки хотят видеть себя в семейной жизни от 18 до 21 года, всего 8%. Это очень немного. А это почему? Мы не создали им условия для романтических отношений», — заявила директор департамента госполитики в сфере воспитания, дополнительного образования и детского отдыха в Министерстве просвещения России Наталья Агре. Кроме предложения поработать над сокращениями размеров названий правительственных департаментов, могу отметить следующее. Достаточно логично инициативы по популяризаторству беременностей и браков среди студенческой среды спускаются и ниже, в старшие классы. Причем, похоже, даже не стоит задавать вопрос — а зачем «ребятишкам» вообще думать о себе в семейной жизни в то время, когда на них наваливается множество забот, от полового созревания до попыток понять себя, выбрать свой будущий путь и подготовиться к экзаменам? Нужно — и точка! Если так пошли плясать, то, возможно, имеет смысл доводить эту музыку до конца. И просто резко сократить возможности для поступления в старшие классы, как и в колледжи, и в институты с университетами. В духе скрепных традиций предков, когда, обучившись грамоте, 90% идут в цех, в поле или к прилавку — обслуживать «новую аристократию» и зарабатывать себе на жизнь, а также на содержание «молодой семьи». Ведь свободного времени в подобном случае и для дискотек, и для визитов на сеновал будет более чем достаточно. А понимания, чем его занять, кроме самого элементарного, приятного и доступного даже дебилу занятия, не будет за отсутствием кругозора и образования. В итоге и останется только плодиться и размножаться, как раз в стиле архаизирующейся, деградирующей эпохи. Вот такие мысли. И мое предложение, подозреваю, хоть и поражает сейчас многих радикальностью, но идет строго в русле невеселой и погружающей нас все глубже в недра XIX динамики. Цех/купеческая лавка/извоз/государева ратная служба, как и было заведено. Ну а институты с университетами не для «кухаркиных детей» — для них плодиться, платить налоги, смотреть телевизор и служить. Жить и умирать, по возможности незаметно и не беспокоя своими проблемами начальство. И ведь жили же, даже прекрасно, как многим казалось, жили: для одних — балы, приемы, торжественные парады и «хруст французской булки», для других — ясность и послушание. И подобное казалось вечным, пока не рванули почти подряд три революции. С известным для тех, кто все же удосужился отучиться в старшей школе, результатом. Можем повторить? Андрей Никулин, философ, политолог
