Заявление главы Минпромторга Антона Алиханова о том, что в России не ждут «с распростертыми объятиями» ушедший зарубежный автопром, вызвало определенный диссонанс. С одной стороны, озвученный Алихановым тезис о том, что отечественная промышленность после ухода иностранцев получила огромные возможности для развития, от которых «не хотели бы отказываться», понятен. Массовый исход зарубежных компаний разом расчистил конкурентное поле: собственно, на нем остались «АвтоВАЗ» и многочисленные китайские производители. Вместе с тем следует признать, что именно потеря качественных иностранных автомобилей (европейских, южнокорейских, японских, американских) оказалась наиболее болезненной для миллионов россиян. На мой взгляд, за прошедшее время российские автоконцерны так и не смогли выдать нечто похожее на конкурентоспособный автомобиль. «Жигули» стоимостью за два с лишним миллиона выглядят по меньшей мере странно — равно как и китайские ноунеймы с подчас космическим ценником. Потому и выходит, что автопарк страны стремительно стареет, россияне стараются потерпеть, всячески тянут с покупкой «до лучших времен». Тем, кто тянуть по разным причинам не может, выбирать особо не из чего. На рынке сформировался огромный неудовлетворенный спрос, и это тоже проблема, учитывая, что Россия — традиционно автомобильная страна, во многие места у нас можно добраться только на машине. На автомобили плотно завязаны многие другие отрасли: например, развитие внутреннего туризма, потому как авиационное и железнодорожное сообщение внутри страны также оставляют желать лучшего. Важно и другое: попытка заниматься импортозамещением и построением технологического суверенитета выглядит несколько лукаво. Конечно, можно клепать машины, разработанные советскими инженерами еще в 70-е годы прошлого века. Более того, в условиях дефицита их вполне возможно даже продавать. Однако к эффективности названных процессов это не имеет ровным счетом никакого отношения. Да, можно загрузить заводы заказами, людей — работой. Но рано или поздно, когда геополитическая разрядка случится, экономика потребует выхода за искусственно обозначенные границы. И вот тогда мы в очередной раз увидим, что наши разработки и «новинки» — морально устаревшие и, возможно, никому не нужные. Потому как серьезные технологические достижения невозможны в условиях вакуума. Несомненно, нужен четкий и понятный фильтр, благодаря которому государство должно решать, какие из ушедших компаний все еще нужны, а какие — нет. В этой части соглашусь с первым вице-премьером РФ Денисом Мантуровым, который заявил, что российские власти допустят на отечественный рынок только те иностранные компании, в которых страна заинтересована. Полагаю, что очень важно сформулировать понятные и прозрачные правила игры, разумно отстаивая, с одной стороны, интересы отечественных производителей, а с другой — создавая действительно конкурентные условия для построения технологического суверенитета, под которым понимается не механическое переклеивание шильдиков. Илья Гращенков, политолог
