Незаменимый Путин.
Холодный осенний ветер вперемешку с дождем хлестнул вновь, на этот раз уже с другой, неожиданной стороны, почти вырвав из рук мой старенький зонт и вывернув его наизнанку.
«Очередная спица сломалась»,-отстраненно отметил я, понимая, что выбора у меня не остается: надо ловить машину. Правда, в кармане оставались какие-то жалкие пять тысяч, которые было стыдно даже предлагать, а маршрутки от Адмиралтейской набережной до места моего жительства не ходили. Пока я предавался сим мрачным размышлениям, правая рука будто сама приняла горизонтальное положение. Рядом громыхнуло.»Неужто гроза?»-ужаснулся я.-«Нет, это биллборд сильно качнуло ветром…Надо же, реклама Олимпиады в Зальцбурге в феврале следующего, 2014 года. Уже скоро, через три месяца с небольшим… А ведь могла пройти в Сочи. И здесь – неудача…Все про…али Все, что только можно! Демократы, твою мать!»
Резкий сигнал автомобильного клаксона заставил меня вздрогнуть. Изящный черный силуэт с фирменным знаком, трехлучевой звездой, известной всему миру как логотип компании «Мерседес-Бенц» стоял у обочины и приветливо подмигивал сигналами аварийной остановки. Я с сомнением покачал головой: вряд ли это ради меня. Но проверить стоило. Я неуверенно двинулся в сторону блестящего автомобиля.
-Вам куда?- пристальный изучающий взгляд серых глаз, устремленный на меня развеял мои сомнения.
-Мне бы до метро «Ломоносовская», или до Володарского моста хотя бы… -просительным тоном начал я.
-Садитесь! Будет вам «до Ломоносовской», - отрезал водитель, мужчина лет пятидесяти –пятидесяти пяти, одетый в дорогой, с иголочки, темный костюм.
«Бизнес класс, однако»,- с уважением подумал я, торопливо складывая зонт и усаживаясь на шикарное кожаное кресло рядом с водителем.
-Вы как, без машины, и в такую погоду?- сардонически улыбаясь посетовал незнакомец.
Я лишь вздохнул.
-Хотел и мечтал купить машину: сначала «Фольксваген Пассат» универсал думал взять, потом «Форд Мондео». Но сначала кризис один грянул, 2004, с которым Немцов, наш бывший ненаглядный президент, не справился, потом уже мировой, 2008 года, с которым обещал справиться уже Навальный. Вот – до сих пор «справляется».
-На пару с Ходорковским,- подхватил незнакомец, играя желваками.-Знаете, это как в басне Крылова: «А вы друзья, как не садитесь, все в музыканты не годитесь.»
Это же надо: только в России за период кризиса 2008-2010 годов ВВП упал более чем в 2 раза, - незнакомец недоуменно поднял брови, глядя на меня.- Сейчас, когда цены на нефть восстановились, жалкий рост на 1-2 процента. Это что, нормально? Вас, кстати, как зовут?
-Филипп,- ответил я.
-Владимир Владимирович,- протянул мне руку водитель.-Вы знаете, Филипп, я о власти знаю не понаслышке. Я работал заместителем Собчака и был вторым человеком в Питере. Но в 1996 году, с приходом команды Яковлева, вынужден был уйти. С тех пор – я в бизнесе и к политике имею лишь косвенное отношение.
Владимир Владимирович встретился со мной взглядом, его лицо осветилось все той же легкой сардонической улыбкой.
-У страны была армия, ее больше нет, Немцов решил, что в нынешних геополитических условиях она не нужна. И это при том, что мы потеряли Дагестан, а до этого -Чечню. Сначала Степашин не справился.Когда боевики вторглись в Дагестан в августе 1999 года и их просто выдавили обратно в Чечню. Потом – полыхнул весь Кавказ, и Дагестан мы все равно потеряли. Тогда как раз пришел Немцов, летом 2000-го сменив Ельцина и вся эта «политика уговоров», как ее Рогозин метко назвал, ни к чему не привела. Позже Ходорковский продает месторождения нефти американцам и все катится по наклонной. Сейчас у нас дефицит бюджета -45 % ВВП, Россия в долгах как в шелках. Хуже – только в Греции, но Греция-то в ЕС, а мы – в дерьме…
-Это вы хорошо сказали: «Греция-то в ЕС, а мы – в дерьме», -усмехнулся я.
-Именно так. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Но самое обидное и страшное, не это,- сложив пальцы правой руки щепотью и артикулируя каждое слово, подчеркивая важность сказанного, обратился ко мне Владимир Владимирович. - Самое страшное, что у власти – предатели, и сама суть власти – предательская. Страна десять лет назад не развалилась лишь Божьей милостью и Навальный и иже с ними, можно сказать, твердой рукой ведут ее к развалу.
-Неужели ничего нельзя изменить? – спросил я, уныло глядя на мигающий за мокрым стеклом светофор.
-Почему же, - сказал Владимир и я, почувствовав на себе его взгляд, посмотрел ему в глаза, - Можно...
-Но что мы можем сделать? Вы или я…
-Очень и очень многое. И делать надо. У меня по моим личным каналам есть информация, что Тимошенко собирается отдать Севастополь американцам. Этого нельзя допустить.
- А каким бизнесом вы занимаетесь?- осторожно спросил я.
Собеседник оценивающе посмотрел на меня и, помолчав, спросил, понизив голос:
-Что такое ЧВК знаете?
-Как же – знаю.Частная военная компания,- ответил я.
Владимир Владимирович кивнул головой.
-Вот этим я занимаюсь. Вношу посильный вклад в то, чтобы не допустить развала России. А чьи за все этим уши виднеются, это же очевидно.
-Значит,вы уверены, что все можно изменить? Но как, силой? Революцию устроить?
-Ну зачем же революцию?-взгляд владимира Владимировича стал жестким и холодным. -Мы будем действовать строго в рамках закона. Вежливо будем действовать.
И он улыбнулся так, что у меня мурашки по коже пробежали.
-Ну вот, мы и приехали, станция «Ломоносовская»,- сообщил мне Владимир Владимирович и протянул мне руку.-Ну все, удачи вам, Филипп.
-И вам – удачи,- ответил я на крепкое рукопожатие.
Я вышел из машины, и, прыгая через лужи, направился к зданию станции метрополитена, на ходу пытаясь вспомнить фамилию моего собеседника.
«Лунин что ли? Нет…Путин! Точно, Путин. Простая такая фамилия. Мелькала в питерской прессе в начале девяностых, а я тогда очень интересовался политикой, это сейчас уже все равно стало…Может, действительно он сможет что-то изменить? Дай-то Бог…»
