В ажный и новый для правовой системы вопрос рассмотре л Конституционны й Суд РФ: решал ась проблем а прав детей, зачатых и рожденных после смерти родителя. Современные достижения медицины позволяют реализовать так называемую посмертную репродукцию, предполагающую зачатие ребенка после смерти родителя на основе сданного при жизни родителя биологического материала. История данного дела началась в 2013 году, когда Мария и Антон вступили в брак. Поскольку длительное время не получалось зачать ребенка супруги прибегли к вспомогательным репродуктивным технологиям: в феврале 2016 года супруг сдал на криоконсервацию свои половые клетки. В ноябре того же года Антон умер. Спустя год Мария использовала репродуктивные клетки умершего супруга для проведения процедуры ЭКО. Вследствие этого в сентябре 2018 года у нее родились мальчики -двойняшки. Отцовство умершего супруга Марии в отношении детей подтвердил суд. Однако, обратившись за назначением детям пенсии по случаю потери кормильца, мать детей получила отказ – сначала от пенсионного органа, а затем от судебных инстанций включая Верховный Суд. Суды указали, что дети, родившись после смерти отца, не могли находиться на его иждивении, а потому он для них не был и не мог быть кормильцем. При этом суды сослались на статью 10 Федерального закона «О страховых пенсиях», которая предусматривает, что для назначения пенсии по случаю потери кормильца обязательным условием является факт нахождения детей на иждивении родителя. Посчитав, что такое правовое регулирование не соответствует Основному Закону страны, мать детей оспорила их в порядке конституционного нормоконтроля. 22 октября 2024 года состоялось заседание Конституционного Суда, на котором были подробно изучены доводы стороны заявителя и законодателя, а также иных государственных органов. Выступление заявительницы Марии Щаниковой было простым и по-человечески понятным. Женщина, сдерживая слезы, рассказала свою историю. Она поделилась своими чувствами, среди которых перед использованием процедуры ЭКО были страх и сомнение, а также всепобеждающие вера, надежда и любовь. Дети - смысл ее жизни и, хотя их отец умер, он у них был, а потому дети должны получать пенсию по случаю потери кормильца. Представитель заявительницы адвокат Владимир Цвиль отстаивал позицию о том, что право должно учитывать достижения медицины и возникшие вследствие этого изменения социальной реальности. По его мнению, сам по себе способ и момент зачатия не могут являться безусловным основанием, разграничивающим соответствующие права детей, поскольку в ином случае будет иметь место дискриминация по признаку происхождения. Адвокат акцентировал внимание на том, что воля родителя на рождение ребенка, проявляемая в обращении к вспомогательным технологиям, предшествовала зачатию, а потому потеря родителя, как юридический факт, все же имела место быть. Исходя из этого было предложено несколько вариантов возможного разрешения проблемы. В ходе судебного заседания представители Государственной Думы, Совета Федерации, Президента РФ и Генеральной прокуратуры в той или иной мере согласились с наличием проблемы и необходимостью ее юридического разрешения. В то же время представители Правительства РФ и Министерства юстиции выразили противоположную позицию, поддерживая довод о том, что поскольку рожденные после смерти отца дети не находились на его иждивении, то и пенсия по потере кормильца им не положена. Именно между представителем Правительства Михаилом Барщевским и представителем заявительницы Владимиром Цвилем разгорелась интересная, насыщенная встречными доводами дискуссия. В рамках этой дискуссии были затронуты проблемы донорства половых клеток, вопросы наследственных правоотношений, а также проблема филологической природы нормы закона и ее соотношения с юридической реальностью. В итоге достаточно долго - более трех месяцев Конституционный Суд находился в режиме совещания по данному делу и 11 февраля 2025 года вынес Постановление. Суд признал за детьми, зачатыми и рожденными после смерти родителя, право на пенсию по случаю потери кормильца. А именно Суд указал, что отказ в назначении пенсии по потере кормильца игнорировал бы тот факт, что смерть отца приводит к утрате потенциального источника средств к существованию, на которые ребенок мог бы рассчитывать, если бы отец был жив. Это не только снижает уровень его материальной поддержки по сравнению с детьми, рожденными при жизни отца, но и оказывает социально-психологическое воздействие на ребенка. Суд постановил, что оспариваемые нормы не соответствуют Конституции РФ. Законодателю надлежит предусмотреть для ребенка, зачатого и рожденного с помощью вспомогательных репродуктивных технологий после смерти супруга его матери, отцовство которого установлено, пенсию по потере кормильца либо иные сопоставимые меры социальной поддержки. До введения указанного регулирования таким детям назначается пенсия по потере кормильца. После оглашения решения адвокат заявительницы Владимир Цвиль дал комментарий: «Мы довольны тем, что Конституционный Суд согласился с нашей позицией и адаптировал законодательство к существующей объективной реальности, в которой дети могут быть зачаты после смерти родителя. Поэтому важно, что Суд исключил общий правонарушающий эффект в виде дискриминации детей по признаку происхождения. Сегодняшнее Постановление защищает право на пенсию по случаю потери кормильца не только конкретной семьи, но и всех других детей, которые оказались или окажутся в схожей ситуации. Кроме того, потенциал правовой позиции Конституционного Суда не ограничен только рассмотренной проблемой. Мотивировка Постановления может стать ориентиром для законодательного развития и других юридических вопросов, возникающих при применении вспомогательных репродуктивных технологий». Также адвокат указал, что на основании Постановления Конституционного Суда в самое ближайшее время будет инициирована процедура пересмотра состоявшихся судебных решений по новым обстоятельствам. История семьи Щаниковых еще долго будет символом самоотверженной борьбы: сначала борьбы за рождение детей, затем – за их права. Это и родительский пример настоящей всеобъемлющей заботы о детях. Это и пример активной гражданской позиции в вопросе понимания и применения Основного Закона. Елена Ломова, специально для ИА «Р у снорд »
