Кадровый голод ведет склады к роботизации
Двенадцатый пакет санкций лишает российский рынок поставок роботов, в законную силу он вступает уже в марте 2024 года. Между тем затраты на автоматизацию складов у российских компаний растут, об этом заявляют все участники рынка складской недвижимости. Динамику стимулирует в том числе и кадровый голод, об этом РЖД-Партнеру рассказывают участники рынка.
3,5 млн роботов эксплуатировали в российских складах к 2021 году. Что в 20 раз меньше, чем на западе, такую оценку дала Всемирная ассоциация робототехники (International Federation of Robotics, IFR). Тогда эксперты оценивали отставание технологий на 5–7 лет. К 2024 году сократить отставание не удалось, в 2024 году склады России больше всего нуждаются в автоматизации всех процессов. Андрей Соколов, директор производственного департамента Boxberry не дает однозначного ответа на вопрос о выборе оборудования для того или иного склада. С его слов, выбор оборудования зависит от специфики бизнеса, для которого арендуется склад. Но главное, подчеркивает эксперт, переход к автоматизации неизбежен, потому что российский складской рынок столкнулся с серьезной проблемой – нехваткой персонала.
«Этому способствовал целый ряд причин, в том числе демографический спад. Растет конкуренция в борьбе за складской персонал, идет демпинг цен в большую сторону», – рассуждает он.
Александр Анкушин, руководитель отдела по работе со средним корпоративным бизнесом ГК «Альфа-Лизинг», согласен с коллегой по бизнесу. Но он ссылается не на демографический спад, а на более чем двукратный рост спроса на данные помещения и услуги в 2023 году. В наступившем году рынок складской робототехники вырастет на 20%, прогнозирует Анкушин.
«Помимо экономии на больничных, автоматизация повышает лояльность персонала, потому что автоматизация на современных складах касается не только бизнес-процессов, но и людей: наручные сканеры, гарнитуры с голосовым управлением, умные очки – все это помогает оператору освободить руки (не носить в них гаджеты или бумажные накладные), оптимизирует поиск, – теперь не только сотрудник со стажем работы 2–3 года может найти быстро товар на складе. Точность, скорость – это конкурентные преимущества при сокращении потери товаров и повышении выручки», – рассуждает эксперт.
Эксперт-консультант по оптимизации бизнес-процессов в логистике е-com и производств, директор ООО «Липперт» Сергей Рычагов приводит пример интернет-магазина по оптимизации сборки заказов. WMS-система вызывает сборщиков на маршрут, когда накапливается не менее 100 заказов. Уже на первом этапе производительность вырастает на 32%, а если технологию дополнить инновациями, то рост может быть двукратным.
«При обработке возвратов можно просто положить товар на полку, а возможно его идентифицировать по частоте обращений, и, исходя из информации, положить его либо в дальний сток, либо в ближний. Соответственно, элементарная цифровая обработка данных повышает эффективность товарного запаса, а последующие затраты на разборку товара снижаются», – продолжает он.
Роботы vs санкции
До 2022 года сложно интегрированные линии покупали в странах, которые теперь называют недружественными. Продавец – европейская, японская или американская компании – инсталлировали линии индивидуально, исходя из потребностей и возможностей каждого российского владельца склада. Производители из Китая тоже предлагали технологии российскому бизнесу, говорит Сергей Рычагов.
«Но их предложения вообще не пользовались спросом. К технологиям из Китая было сложное отношение: предлагают дешевле, это да, но нет гарантий качества, гарантий долговечности, и главное – огромная разница по менталитету. У поставщиков из Китая несколько оттенков «да». Кажется, договорились. Но система может работать по-другому: иметь другую длину, не ту грузоподъемность. Деловая этика Китая и России не состыковывается. Европейские партнеры предлагали другой уровень сервиса и на момент монтажа, и на момент гарантийного и постгарантийного обслуживания», – продолжает эксперт.
А в 2022 году рынок изменился под санкционным давлением. А в марте 2024 года мир российских складов и вовсе изменится: двенадцатый пакет санкций лишает российский рынок поставок роботов. Со слов Рычагова, до последнего времени действовали ограничения по запчастям, по группам оборудования определенной номенклатуры, но российские интеграторы ввозили роботов, в марте же все изменится. Роботы пойдут в обход России. Сейчас официально системы управления складом и запасные части к ним приобретают в третьих странах. Но эти сделки – крайне сложные, продолжает Рычагов. С его слов, кран-штабелеры – настолько сложная система, что производитель нумерует каждый элемент. Поэтому ввезти запчасть в Россию без ведома производителя невозможно. Российские компании, которым современные складские технологии необходимы для развития, проявили активность и самостоятельно вышли к китайским производителям с предложением о поставках оборудования и по взаимодействию в процессе монтажа, рассказывает эксперт. Со слов Андрея Соколова, на рынке все же есть отечественные конвейеры, краны-штабелеры и монорельсовые системы, которые комплектуются отечественными деталями. И они в совокупности с отечественным программным обеспечением вполне могут конкурировать с аналогичным китайским оборудованием и ПО.
«Сортировочное оборудование сейчас предлагает только Китай, и составить здесь конкуренцию мы пока не можем. Конечно, есть компании-производители, которые позиционируют себя как отечественные, но фактически они выпускают оборудование, напичканное китайскими деталями. При этом программное обеспечение для этого оборудования нередко создается в России, оно успешно используется и конкурентоспособно по качеству», – говорит Соколов.
Если говорить о ценах, то пока отечественное оборудование не выигрывает у китайского, добавляет он.
«На вопрос о качестве однозначно ответить сложно, мы работали с сортировщиком китайского производства, по качеству оборудование очень неплохое, хотя и не идеальное по сравнению с европейскими аналогами. Но и стоимость отличается в 3–4 раза, здесь китайские производители сортировщиков вне конкуренции. Выбор остается за собственником склада», – заключает Соколов.