Гибель рядового Абраши

Маленький эпизод великой бойни и гигантской истории антисемитизма 

Лилиана БЛУШТЕЙН, собственный корреспондент журнала "ИсраГео" во Франции

Эту историю рассказал мне мой дед. Произошла она в дни обороны Москвы. Ожидая сигнала к атаке (или к отступлению), солдаты сидели в окопе. Над головами свистели нацистские пули. От нечего делать несколько не особо молодых друзей (как я понимаю, ополченцев — рабочих какого-то из московских заводов), — принялись подначивать юного очкарика, к его несчастью получившего от родителей имя Абрам.

— Абгаша, сынонька, ты загойся поглубже, а то дядя Фриц придет и тебе ататашки сделает, — изображая картавость, завел шарманку первый из юдофобов.

— Абгашенька, хочешь манную кашку? — "участливо" спросил второй.

— Абгаша, а штанишки у тебя не мокрые? — поинтересовался третий.

Мой дед и еще пара человек попытались защитить парнишку, но большинство так гоготало, что их просто не слышали.

В какой-то момент нервы Абрама не выдержали и, выскочив из окопа, он помчался в сторону вражеских позиций, стреляя в сторону гитлеровцев. Шансов у него, конечно, не было. Но то, что произошло дальше, уменьшило эти шансы до нуля.

— По предателю-дезертиру — огонь! — скомандовал политрук (который тоже был среди хохотавших, но тут "вдруг" проявивший серьезность), показывая на доведенного до отчаяния парня.

И именно те трое антисемитов первыми бросились выполнять приказ. Поскольку юдофобский энтузиазм превысил осторожность, двое из них спустя мгновение оказались на дне окопа с простреленными головами. Убила ли Абрама пуля третьего, оказавшегося везунчиком, или его скосили немецкие автоматчики-пулеметчики, неведомо. Но из боя он не вернулся…

Как поведал дед, к счастью для памяти Абрама, в том бою погиб и политрук. Так что никто не стал записывать еврейского солдата в предатели, а близкие, очевидно, получили стандартную похоронку со словами "героически погиб при обороне Москвы".

Фамилию Абраши мой дед не запомнил. Был парнишка студентом какого-то московского вуза и, как рассказали успевшие познакомиться с ним за несколько дней до того солдаты (кстати, не защитившие юного еврея, а хохотавшие вместе с остальными), в армию он записался добровольцем — при такой близорукости Абрам вполне мог быть комиссован.

Маленький эпизод великой бойни.

Маленький эпизод гигантской истории антисемитизма…