Режиссер Кирилл Плетневым о сериале «Оффлайн»

Публика хорошо знает вас, как актера, в первую очередь по роли в телесериале «Диверсант». При этом вы с 2012 года снимаете фильмы в качестве режиссера. Не жалко было уходить за кадр?

Нет. Во-первых, я по-прежнему снимаюсь. Не так много, как раньше, но актером я все же остаюсь. Во-вторых, я изначально хотел быть режиссером, а не актером, шел к режиссуре довольно долго — и доволен тем, что пришел. Актер влияет на кино или на сериал только в рамках своей роли, он в этом смысле существо зависимое. Режиссер тоже, конечно, в наш век продюсерского кино существо зависимое, но он что-то может отстаивать, на чем-то настаивать. Он гораздо больше влияет на весь процесс. И я совсем не жалею, что я в кресле режиссера.

Актер тем лучше, чем он податливее, режиссер — чем он жестче и бескомпромиссней. Как это сочетать?

За актерство и режиссуру, как оказалось, отвечают разные полушария мозга. Я не знал, но на практике выяснилось, что это так. Актером всегда движет желание нравиться, а режиссер априори нравиться не может. Он всех напрягает, он от всех чего-то требует, всеми недоволен. Безусловно, надо постоянно перестраиваться. Но у меня это происходит достаточно легко.

Как режиссер, я очень требовательный, всегда спрашиваю с других столько же, сколько с себя. Зато мне довольно легко находить общий язык с актерами. Мы говорим на одном языке, мне актерский опыт помогает. В конечном итоге, если невозможно объяснить, всегда можно показать.

Кому-то больше нравятся репетиции, кому-то съемки, кому-то монтаж. Какая часть работы над проектом самая любимая у вас?

Сам процесс съемок. Я не верю, когда говорят, что кино делается на монтаже. Ничего подобного. Если на площадке вы не получили должной энергии от артистов, не сняли все, как нужно, то потом на монтаже этого и не увидите. Невозможно добиться этой энергетики технически, она должна быть в материале. Поэтому я больше всего люблю площадку.

В конце апреля в Оkkо прошла премьера вашего сериала «Оффлайн». О чем он?

Там сильная детективная интрига, триллерная составляющая, лихо закручен сюжет. Но самые ценные моменты в нашем сериале связаны с жизнью персонажей. Все они вынуждены прятаться, скрываться, врать, потому что сделали определенный выбор и их жизни им больше не принадлежат. Но дальше героев ждут события, после которых все начинается прозрение. От серии к серии становится все понятней и очевидней, как неверный выбор ломает и коверкает жизни. Уже на монтаже, когда расставляли музыку, я вдруг подумал: «Ну как же их жалко-то всех!» Вот о жалости к людям я, наверное, и снял сериал.

Как считаете, что получилось в сериале лучше всего?

Я думаю, сам сериал. Он достаточно сложный по драматургии, по построению, там все время идет параллельный монтаж, одновременно ведутся четыре или пять линий повествования о разных героях, и мы переходим то к одной истории, то к другой. Это было самое сложное в монтаже: только одна сцена набирает ход, как сюжет переключается на другую, и там приходится сначала набирать темп. Только набрал — снова переключение. Нужно все время держать градус. И мне кажется, что нам это удалось.

Еще, когда накладывали на фильм музыку, у нас получилась такая штука: кладем музыкальную фразу на один фрагмент, она играет, а потом начинает залезать на следующий — на других героев, на другую ситуацию, — и вдруг я понимаю, что там она тоже работает. В итоге мы таким музыкальным монтажом прошли практически всю историю — и это получилось. Я считаю это своим достижением. Вообще, я доволен тем, что удалось по всем фронтам найти какие-то небанальные решения.

У меня был потрясающий оператор Егор Кочубей, который придумывал мизансцены иногда быстрее и интереснее, чем я. И второй режиссер у меня был роскошный совершенно — Ольга Дорутина, которая оградила меня от массы неприятных технических моментов и дала заниматься творчеством. Не могу их не упомянуть: они мои соавторы, и всю работу мы сделали вместе.

Как, по-вашему, в чем сегодня нуждается публика?

Сейчас вокруг очень много фальшивых новостей, каких-то фейков, любую информацию нужно десять раз проверять, автоматически уже никому не доверяешь ни по какому поводу. Люди хотят правды, причем относительно всего: того, что происходит в мире, правды о них самих, об их жизни и их месте в этой жизни. Сейчас такое время, когда запрос на какую-то гламурную жизнь, на блеск, на то, чтобы хоть одним глазом увидеть, как живут богатые, и так далее, ушел буквально за считанные дни. Вчера вроде было любопытно, а сегодня это уже никого не интересует. Сейчас хочется хоть что-то понять о своем будущем.

Что сегодня является объектом вашего интереса, с каким материалом хотели бы поработать?

Мне всегда интересно делать что-то про человека. Как в эпоху Возрождения акцент с божественных историй вдруг сместился на фигуру человека, так и мне сейчас интереснее и важнее всего именно «фигура человека». Мне интересно понять что-то про слабости, про искушения, про какие-то непростые черты характера. А еще про любовь что-нибудь хочется сделать, про взаимоотношения мужчины и женщины, и неважно какого возраста: подростки, бабушка с дедушкой или мужчина с женщиной. Было бы здорово поработать с таким материалом.

Беседовала Мария Маханова