Ельцин, Рузвельт и де Голль: как мировые лидеры чудом пережили покушения
«Сноб» собрал истории Бориса Ельцина, Теодора Рузвельта и Шарля де Голля, чудом уцелевших, когда их пытались убить.
Теодор Рузвельт: здоровяк, презирающий смерть
Одно из самых громких покушений на жизнь кандидата в президенты США произошло в 1912 году. 14 октября республиканец Теодор Рузвельт планировал выступить в городе Милуоки, штат Висконсин, во время своей предвыборной гонки. Он прибыл в отель «Гилпатрик» на торжественный ужин. У входа в здание собрались сторонники Рузвельта. Все ждали, когда он выйдет и отправится на митинг.
Планы Рузвельта попытался сорвать радикал Джон Шранк. Когда кандидат в президенты выходил из отеля, преступник достал пистолет и выстрелил в него. Рузвельта спасла случайность. Пуля прошла через 50 страниц сложенной пополам рукописи с речью, футляр для очков — они лежали в нагрудном кармане пиджака — и только потом попала в грудь.
Рузвельт славился физической силой, был очень вынослив, даже называл себя «быком» и «лосем». Он много времени уделял охоте, в глазах своих сторонников выглядел чрезвычайно брутально. Получив пулю, он первым делом прокашлялся — проверил, не пойдет ли кровь (это значило бы, что задето легкое и нужно немедленно отправляться в больницу). К счастью, пуля не задела жизненно важные органы. Пока Рузвельт проверял себя, толпа успела накинуться на Шранка. Люди были готовы растерзать его на месте, без суда и следствия.
Но кандидат в президенты неожиданно для всех подал голос и настоятельно попросил, чтобы преступника подвели к нему. Рузвельт взглянул ему в глаза, положил руки на его голову и спросил, зачем он так поступил, но не получил ответа. Шранка забрала полиция, а Рузвельт заявил, что не поедет в больницу и немедленно отправится на митинг, где прочитает свою речь.
В своей приветственной речи он использовал множество фраз, которые позже вошли в историю: «Дамы и господа… В меня только что стреляли, но, чтобы убить лося, этого недостаточно», «Я произнесу эту речь или умру», «Я хочу, чтобы вы поняли: в этой игре я все равно впереди».
Следующие две недели Рузвельт посвятил лечению, и два его политических соперника в это время из уважения к нему не проводили агитационных акций. Врачи решили не извлекать пулю из его тела: оставить ее было безопаснее, чем извлечь. Рузвельт до конца своих дней носил ее в груди и говорил, что возражает этому не больше, чем если бы пуля хранилась в кармане его жилета.
Стрелка признали невменяемым и отправили на принудительное лечение в клинику для душевнобольных, в которой он прожил до 1943 года. Смерть Рузвельта в 1919 году он переживал как личную трагедию — уверял, что не желал ему гибели. Свой поступок Шранк позже объяснял тем, что ему приснился предшественник Рузвельта на посту президента США Уильям Мак-Кинли, который попросил у него возмездия за свою смерть. Мак-Кинли умер в 1901-м от осложнений пулевого ранения: в него стрелял анархист Леон Франк Чолгош, после чего Рузвельт сразу же взял на себя полномочия президента.
На выборах 1912 года Рузвельт не победил, однако после случившегося с ним он стал для американцев примером мужественности, находчивости и неустрашимости. Его попытались убить во второй раз 30 мая 1916 года в Канзас-Сити — тогда неизвестный метнул нож ему в спину, но промахнулся. Политик в этот момент ехал в автомобиле с открытым верхом и приветствовал публику во время очередного мероприятия, но покушения даже не заметил: нож застрял в дверце авто. Нападавшего так и не нашли.
Шарль де Голль: хладнокровный счастливчик
Французский президент Шарль де Голль за три года, с 1961-го по 1964-й, пережил 15 (!) покушений, а за всю жизнь — около 30. Самое безумное произошло 22 августа 1962 года. Де Голль с супругой, зятем и водителем ехал на своем ситроене из Елисейского дворца до аэропорта Орли. В какой-то момент их стал преследовать мотоциклист, затем он подъехал к ближайшему телефонному автомату и позвонил сообщникам — в сговоре состояли 12 человек.
Преступники с несколькими автоматами и пулеметом ждали машину де Голля на проспекте Либерасьон. Заговорщики лежали под фургоном, специально подготовленным для засады. Внезапно машина президента набрала огромную скорость и промчалась перед фургоном. Заговорщики открыли огонь вслед кортежу де Голля. Но «пострадал» только автомобиль — президент и его сопровождающие успели пригнуться.
Всего в «Ситроен» попали 12 пуль. Единственным последствием происшествия для французского политика стала царапина на пальце: он стряхивал со своей одежды разлетевшиеся автомобильные стекла и случайно порезался. Своей жене он при этом говорил: «Дорогая, эти господа совершенно не умеют стрелять!» Де Голль отличался редким самообладанием. Даже в самые кризисные моменты он сохранял хладнокровие и с особым шиком реагировал на любые неприятности. После пережитого он и его семья спокойно добрались до аэропорта и отправились в небольшой отпуск.
Между тем во Франции полиция начала работать в усиленном режиме: на дорогах проводились тщательные проверки, любых подозрительных лиц доставляли в участки и допрашивали. Выйти на след злоумышленников удалось лишь через 11 дней, и то случайно.
Во время патрулирования улиц несколько жандармов остановили автомобиль, в котором находился молодой человек без документов. Он ничего не сообщил о себе, и его пришлось доставить в участок для определения личности. Вероятно, парень очень этого испугался — он вдруг начал делиться шокирующими подробностями. Оказалось, что он состоял в ячейке бывших военных, которые создали секретную вооруженную организацию «ОАС» для убийства де Голля. Таким образом они хотели отомстить президенту за его решение дать Алжиру независимость. Французские ультраправые считали, что де Голль — предатель родины, который подставил под удар несколько миллионов их соотечественников, живущих в Алжире.
Полиции удалось задержать 11 преступников, один успел уехать из Франции. Глава ячейки был расстрелян, еще несколько получили пожизненные сроки. А де Голль прожил еще 8 лет — он умер от разрыва аорты на 80-м году жизни.
Борис Ельцин: звезда, упавшая в руки ангела-хранителя
В 1989 году Борис Ельцин возглавил Комитет Верховного Совета по строительству и архитектуре. В сентябре того же года он совершил поездку в США, где попал в несколько скандальных ситуаций: достаточно вспомнить хотя бы то, как будущий президент справлял малую нужду на шасси самолета. Подробности этой истории в своей книге «Ельцин как наваждение» изложил Павел Вощанов, сопровождавший политика в той поездке: «Вероятно, ему кажется, что в тени его не видно, и стоящие на поле не разглядят, как он, пристроившись за шасси, справляет малую нужду. Но на нашу беду, не только видно, но даже слышно. К тому же его выдает ручеек, побежавший из-под самолета в сторону встречающих. А далее происходит еще более невероятное — Ельцин, на ходу застегивая ширинку, выходит из-за самолета и, протянув для приветствия руку, как ни в чем не бывало направляется к встречающим. Уже ночь, но он почему-то произносит свое неизменное: “Хутен морхен!”...»
Экстравагантное поведение политика вскоре привело к другим неприятным и даже загадочным событиям. 28 сентября Ельцин приехал в подмосковный дачный поселок Николина Гора в гости к другу Сергею Башилову. Дело было после выступления Бориса Николаевича в Раменском. Избиратели преподнесли депутату букеты цветов, с которыми он и направился в дом своего друга. Едва Ельцин вышел из машины, рядом с ним внезапно остановились жигули. Неизвестные в масках выбежали из автомобиля, схватили политика, завязали на его голове мешок и повезли в неизвестном направлении. А потом так же резко затормозили на каком-то мосту над Москвой-рекой и… сбросили Ельцина в воду. Позже он уверял, что не пострадал при падении и сумел самостоятельно выбраться из реки.
Ельцин дошел до ближайшего пункта милиции, поделился произошедшим, но просил никому не рассказывать подробностей, чтобы в Москве и его родном Свердловске не вспыхнули стихийные митинги. Но милиционеры все равно передали информацию начальству, как того требовал устав. А дальше эти сведения дошли и до журналистов, и до ЦК... Михаил Горбачев отнесся к рассказу Ельцина с большим скепсисом и даже организовал партийное обсуждение случившегося, в ходе которого заключил, что все это — не более чем шутка Бориса Николаевича, вышедшая из-под контроля. Ельцин защищал свою правду до последнего и воспринимал слова Горбачева как политические нападки.
Соратник Ельцина Александр Коржаков оставил об этом событии воспоминание в книге «Ближний круг царя Бориса»: «Борис Николаевич лежал на лавке в милицейской будке неподвижно, в одних мокрых белых трусах. Растерянные милиционеры накрыли его бушлатом, а рядом с лавкой поставили обогреватель. Но тело Ельцина было непривычно синим, будто его специально чернилами облили. Я ему тут же налил стакан самогона. Приподнял голову и фактически влил содержимое в рот. Борис Николаевич так сильно замерз, что не почувствовал крепости напитка. Закусил яблоком и опять неподвижно застыл на лавке. Я сбросил бушлат, снял мокрые трусы и начал растирать тело шефа самогоном. Натер ноги и натянул толстые, из овечьей шерсти, носки. Затем энергично, до красноты растер грудь, спину и надел свитер. Мокрый костюм Ельцина висел на гвозде. Я заметил на одежде следы крови и остатки речной травы. Его пребывание в воде сомнений не вызывало».
Коржаков тоже сомневался, что все изложенное Ельциным правдиво, но сам депутат и будущий президент никогда от своих слов не отказывался. Нападавших так и не нашли.
Подготовил Алексей Черников