Израиль поспешил заявить о своей непричастности к гибели президента Ирана
Президент Ирана Ибрахим Раиси трагически погиб 19 мая в результате крушения вертолета. При этом, когда только начали поступать сообщения о проблемах с бортом и ничего не было известно о судьбе экипажа и пассажиров, на Западе уже пошли спекуляции.
Израиль поспешил заявить о своей непричастности, а американские и европейские СМИ строили догадки, как может измениться политика Ирана после гибели президента. Чем позиция Ибрахима Раиси так раздражала Вашингтон? Корреспондент «Известий» Антон Золотницкий проанализировал факты.
Портрет и широкая черная лента поверх президентского кресла — так скорбят по Ибрахиму Раиси на экстренном заседании правительства Ирана. Оно проходит в закрытом режиме, но публикуется первое официальное заявление.
«Трудолюбивый и неутомимый президент народа Ирана, который ничего не делал, кроме как служил великому народу Ирана на пути подъема и прогресса страны, сдержал свое обещание и пожертвовал своей жизнью ради нации», — говорится в заявлении.
Для шиитского Ирана это высшее признание — мученическая смерть, достойная потомка пророка Мухаммеда. Именно к такой семье принадлежал Ибрахим Раиси — ярый сторонник и активный участник Исламской революции конца 70-х, столь же непримиримый противник того, что считал абсолютным злом в регионе и мире.
«Страна, препятствующая работе Совета Безопасности — это США. Страна, которая препятствует прекращению огня в Газе — это США. Страна, которая раздувает войну — США. Корень всех этих злодеяний — США», — говорил Раиси.
Раиси вызывал закономерное раздражение Вашингтона и его главного ближневосточного сателлита, Израиля. Но не столько из-за риторики, она как раз была для иранских политиков типичной. Скорее, из-за результатов работы. За неполные три года его президентства Иран вступил в БРИКС и ШОС, восстановил отношения с Саудовской Аравией, партнерство с Россией вышло на новый уровень.
«У нас давние отношения с Россией во многих областях, включая политику, экономику, торговлю, оборону и безопасность. И наше сотрудничество развивается с каждым днем. Даже война в регионе не смогла замедлить его», — подчеркивал Раиси.
Как раз война в Газе стала для Раиси последней серьезной проверкой на прочность. Тегеран под давлением не отказался от поддержки йеменских хуситов, впервые нанес масштабный удар возмездия по территории Израиля, после атаки на свое консульство в Сирии. Что показательно, США тогда сразу призвали Тель-Авив воздержаться от эскалации. Хотя еще в 2022-м Байден в своем стиле шутил про «освобождение Ирана».
«Не волнуйтесь, мы освободим Иран. Они скоро сами себя освободят», — заявлял президент США Джо Байден.
Смена неугодного правительства по привычным лекалам отрабатывалась и в Иране. США и их союзники разжигали протесты оппозиции, давили санкциями в надежде на бунт. Сразу после гибели Раиси тоже пытаются создать видимость раскола.
«Мы видим неоднозначную реакцию на его смерть в Иране. Люди празднуют на улицах Тегерана, многие насмехаются над его гибелью в соцсетях», — говорит международный корреспондент Sky News Алекс Росси.
Крупнейшие западные издания, как, например, The Atlantic, заранее начали хоронить Раиси. Еще вовсю шла поисковая операция и не было никаких сведений о пассажирах вертолета, а американские журналисты уже начали рассуждать, кто выиграет о смерти иранского президента. Забывая о главном политическом вопросе для всего Ближнего Востока — что стало причиной трагедии. Зато вполне конкретный ответ неожиданно нашелся у сенатора-ястреба Чака Шумера.
«Я только что говорил с представителями разведки. Ничего не говорит о том, что произошедшее стало результатом чьих-то умышленных действий. Все действительно выглядит как несчастный случай из-за тумана, который и стал причиной аварии», — сказал сенатор США Чак Шумер.
Вторят и израильская пресса, мол, Тель-Авив здесь точно ни при чем. Хотя их, кажется, никто и не спрашивал. Официальное расследование еще даже не началось, но такая реакция показательна. США и их ближайший союзник реальной конфронтации с Тегераном боятся как огня. И это логично: при Раиси Иран окончательно стал ведущей силой в регионе.