«Идёт тотальная проверка наших тренерских возможностей»: Зуева о работе с фигуристами в удалённом режиме из-за COVID-19

В любых обстоятельствах необходимо быть готовым перейти на новую форму работы с фигуристами. Такое мнение в интервью RT высказала известный тренер и хореограф Марина Зуева. По её словам, пандемия коронавируса должна дать ответ, насколько специалисты готовы приспосабливаться к обстоятельствам непреодолимой силы. Наставник также объяснила, почему не считает катастрофой вынужденный отпуск и призналась, как собирается строить работу с чемпионами Европы Евгенией Тарасовой и Владимиром Морозовым в ближайшее время.

— Помню, меня сильно впечатлил рассказ о том, что суббота в вашем клубе всегда была днём подробнейшего планирования работы спортсменов и тренеров на всю следующую неделю, и что это отнимало у вас несколько часов. Сейчас ситуация такова, что планировать что-либо хотя бы на день вперёд становится бессмысленно. Насколько быстро вам удалось сориентироваться в том, что происходит?

— Когда ещё только появились первые предчувствия, что пандемия может затронуть Америку, я начала думать, как поступить, если начнут происходить те процессы, которые проистекают в ряде других стран: закрываться катки, отменяться публичные мероприятия. И когда это действительно случилось, я была готова ко всем вариантам развития событий, причём тотально готова.

У меня был чёткий план действий и в отношении себя. Он заключался в том, что мне нужен был отпуск, так как два года я вообще толком не отдыхала. На протяжении очень долгого времени я могла позволить себе выкроить на себя максимум одну неделю в году. Но в прошлом и позапрошлом годах даже этого сделать не удалось: я готовилась к перебазированию школы из Детройта в Майами, запускала работу, занималась, помимо тренировок, множеством организационных вещей и говорила себе, что, когда этот процесс наконец закончится, я просто в принудительном порядке отправлю себя в отпуск. Поэтому сейчас я реально отдыхаю — работаю над собой, бегаю, занимаюсь всевозможными упражнениями, читаю, слушаю музыку...

— А чем заняты ваши спортсмены?

— Спортсменов тоже было решено отправить в отпуск. Во-первых, это необходимо. Конечно, было бы удобнее сначала заняться постановками программ, как мы обычно делаем в конце сезона, но это можно сделать и попозже. Конечно, Жене с Вовой (Тарасовой и Морозову. — RT) оказалось не слишком приятно возвращаться в Москву и сидеть взаперти в квартире, но, в принципе, не так плохо во время отпуска просто расслабиться и ничего не делать, никуда не ходить.

Нужно просто осознать, что время отпуска — это не время заточения, не какое-то там наказание, а просто отдых от всего. Думать не о чем, потому что не знаешь, какой будет ситуация завтра, значит, нужно обеспечить себе полный релакс. Можно помечтать, почитать, что-то вспомнить, что-то записать. Очень многие мои знакомые сейчас даже довольны вынужденной изоляцией, потому что наконец-то у них появилось время навести полный порядок в доме, разобраться с вещами, с какими-то отложенными делами.

— Такое состояние больше подходит для обычного человека, не для профессионального спортсмена...

— Для фигуристов трёхнедельный отпуск весной обыкновенная история. Тарасова и Морозов уехали в Москву две недели назад, те спортсмены, что остались у меня в США, не катаются полторы недели, так что ещё семь или десять дней все могут полноценно наслаждаться ничегонеделанием. Здесь во Флориде в апреле вообще-то очень неплохо проводить отпуск.

— Евгения Тарасова и Владимир Морозов претендовали в этом сезоне на золотую медаль ЧМ в парном катании. Когда стало известно, что турнир в Монреале отменён, вы хоть чуть-чуть позволили себе по этому поводу погоревать?

— На самом деле я с самого начала была уверена, что этот чемпионат необходимо отменить, потому что проводить его в условиях пандемии очень опасно. Точнее, стало понятно, до какой степени опасно, когда просто вся Италия заболела чуть ли не в одночасье, и люди умирали, чудовищно мучаясь. В Китае происходило то же самое, потом пошло по всей Европе. Многие спортсмены не имели возможности полноценно тренироваться.

Обидно, конечно, пропускать ЧМ. Но что обиднее: пропустить один отдельно взятый турнир, или наблюдать за тем, как миллионы людей начнут болеть и умирать из-за чужой беспечности?

— Для Евгении и Владимира отмена главного старта стала сильным ударом? Всё-таки у спортсмена голова устроена немножко по-другому, нежели у тренера.

— Все понимали, насколько велика опасность, как мне кажется. Страшным ударом это могло стать разве что для тех, у кого есть определённые проблемы с логикой, с пониманием, со способностью анализировать ситуацию, сопоставить важность явлений. Всегда ведь нужно дифференцировать, что на текущем этапе в твоей жизни главное. И делать то, что реально важно.

— План «Б» на случай, если отпуск у фигуристов затянется, у вас существует?

— Конечно. После того, как мои спортсмены отдохнут три недели, все начнут работать по индивидуальным планам. Для каждого будет подробнейшим образом расписан график общефизической и специальной подготовки, а такую работу можно делать удалённо по скайпу, тем более, что у каждого есть свой персональный тренер. Какие-то задания можно выполнять со мной, Женя с Вовой могут точно так же работать с Максом Траньковым, оставаясь в России. То есть уже сейчас идёт тотальная и, я бы сказала, очень детальная проверка наших тренерских возможностей — насколько мы готовы тренировать своих спортсменов на расстоянии. Вот и посмотрим, чего мы стоим.

— В «мирное» время ваши специалисты по ОФП и спецподготовке тоже работали с каждым спортсменом индивидуально?

— Да. Это с детьми можно работать в группе, где благодаря этому идёт непрерывный отбор фигуристов. На том уровне, на котором работаю я, все давно уже отобраны, у каждого свои индивидуальные преимущества и недостатки, плюс определённые травмы. То есть уже нельзя одинаково всех нагружать, это даже не обсуждается. Это касается и работы в зале, и работы на льду, и всех прочих занятий.

— Если вдруг возникнет ситуация, что вашим студентам окажется не по карману платить за тренировки в полном объёме, будете сокращать количество учеников, или снижать цены на услуги специалистов?

— Пока такого не случилось, а, значит, и говорить не о чем. Поэтому у меня, как у руководителя, голова занята другим. Каждому спортсмену есть над чем поработать дома: кому над растяжкой, кому над пластикой, кому взять по интернету какие-то классы — тот же хип-хоп. Сейчас вообще можно что угодно по интернету делать. В таком режиме мы будем работать до тех пор, пока не начнём кататься. Ну а дальше посмотрим. Финансовые проблемы будем решать по мере их поступления.

— Практику работы по интернету вы раньше тоже рекомендовали ученикам?

— Нет. Они проводили много времени на льду и вне его с преподавателями — по бальным танцам, по модерн-классу, по классическому балету, плюс — растяжка, плюс — физическая подготовка. Всё это занимает очень большое время, и были конкретные люди, которые этим занимались. Появились другие обстоятельства — нужно искать другую форму работы. К нам должен был 5 апреля, как раз к началу работы, приехать из Италии Массимо Скали, но теперь всё откладывается. Олег Эпштейн тоже пока не может присоединиться к тренерской команде — общаемся по телефону, поддерживаем друг друга.

— Как вы планируете ставить программы Тарасовой и Морозову, если карантинный период в России затянется? По интернету?

— Вот это, между прочим, всегда было очень персональным моментом.

Многие думают, что нет никакой проблемы в том, чтобы поставить любую программу удалённо, сделав это сначала просто на полу. Безусловно, это осуществимо, но хорошую программу, которая затронет в зрителях и судьях какие-то струны, даст возможность спортсменам выиграть, нужно всё-таки делать персонально, используя эмоции, которые возникают от вдохновения, от общения исполнителей с хореографом.

Для меня, во всяком случае, всегда были важны эти три составляющих: музыка, хореограф, исполнитель. Плюс атмосфера в которой создаётся программа.

— И ещё немножко льда, не так ли?

— Здесь уже что будет, то и будет, просто нужно быть морально готовым к любому развитию событий. Нам, выходцам из советской России, считаю, намного проще решать задачи подобного порядка.

— Потому что мы до сих пор помним, как обмотать старыми колготками протекающую канализационную или водопроводную трубу?

— В том числе и поэтому. Мы в своё время испытали множество перемен и морально готовы к любому катаклизму. В Западной Европе и в Америке перемен на самом деле случалось не так много. А в этом случае ты оказываешься не готов принимать решения, если случается форс-мажор. 

— Как много времени требуется на то, чтобы полноценно перенести программу на лёд, если она готова на полу? Или у вас такой практики не было?

— Почему же, была. Во времена работы с Тессой Вирту и Скоттом Мойром, когда Тесса не могла кататься из-за травмированных ног, мы очень многое делали на полу. Точно так же я работала с Катей Гордеевой и Серёжей Гриньковым, когда у Кати случилась травма ноги. Так что такой опыт тоже имеется.

— Насколько велика депрессия живущих во Флориде американцев по поводу вынужденной изоляции? Она чувствуется?

— Нет. У нас разрешено выходить на улицу, поскольку уже не сезон, все отдыхающие практически уехали. Самое главное при коронавирусе — сохранять дистанцию с другими людьми и не трогать лицо руками. Ну, и дезинфекция, личная гигиена и гигиена в доме. Соблюдение этих трех требований даёт реальную гарантию того, что человек не заболеет, даже если он имеет ослабленную иммунную систему. Американская федерация фигурного катания постоянно снабжает всех нас видеорекомендациями, как предохраниться от вируса и не заболеть. На улице тоже всё спокойно. Если кто-то подходит немножко ближе рекомендуемой дистанции, ему тут же напоминают: «Держите дистанцию, пожалуйста». Во Флориде много пожилых людей, для которых вирус наиболее опасен, поэтому все понимают важность принимаемых мер.

— В России, напротив, хватает людей, у которых в ответ на рекомендации включилось отрицание: «Почему мне что-то запрещают? Почему я не могу делать то, что хочу?»

— Мне кажется, что подобная реакция идёт от страха, а не от ума. Я считаю, что разумнее предпринимать меры предосторожности, чем говорить, что это всё ерунда. Разумнее заказать доставку, а не ходить по магазинам — мы так и делаем. К тому же у меня здесь много спортсменов, которые всегда спрашивают, когда сами идут в магазин, что для меня нужно купить, чтобы я лишний раз не выходила из дома. Выгружают всё в перчатках, на расстоянии. Нужно охранять друг друга в этой ситуации. Просто охранять — и всё.

— Насколько, на ваш взгляд, реальна перспектива переноса чемпионата на осень?

— Не знаю. Я сейчас вообще не думаю про чемпионат, думаю про следующий сезон, который будет. Возможно, сместятся какие-то даты, уменьшится аудитория. Люди наверняка ещё долгое время будут опасаться приходить на большие мероприятия, чтобы не собираться вместе. То есть это тоже будет определённое испытание, которое затронет, как мне кажется, весь энтертейнмент, все представления, не только фигурное катание и не только спорт.

— По словам спортивного агента Ари Закаряна, канадская федерация фигурного катания намерена запустить в онлайне флешмоб, чтобы фигуристы, номинированные на ледовый «Оскар» — ISU Skating Awards, выкладывали в интернете свои наряды, в которых собирались посетить церемонию. Касательно самих номинаций: кого бы лично вы назвали лучшим спортсменом сезона?

— Можно я не буду думать о том, чего уже нет? В конце концов, я все ещё в отпуске!