ЖИЗНЬ ПО САЛТЫКОВУ-ЩЕДРИНУ!

Вот, например, недавно. Следователи заканчивают дело по врачам, которых обвиняют в ненадлежащем оказании медицинской помощи и, как водится, вменяют всем ст. 238 УК РФ (она тяжкая, сроки давности не скоро выйдут по ней, а, значит, расследовать можно долго). Адвокат знакомится с материалами дела и пишет итоговую жалобу прокурору. Приводит кучу разных доводов, в том числе ссылается на явные доказательства непричастности к деянию: по детализациям, показаниям свидетелей, разным учётным документам обвиняемого в инкриминируемый период времени не было на работе, а значит, помощь он оказывать не мог и не должен был. Но это всё игнорируется, а учитываются лишь показания потерпевшей, которая была под наркозом, но вроде как отдаленно слышала голос этого врача (что говорил, не разобрала). В этой же жалобе указывается, что президент Путин уже дал поручение декриминализировать ст. 238 УК РФ в отношении врачей, в связи с чем скоро закон будет гарантированно принят, и дело, даже если его направят в суд, нужно будет прекращать. Прокуроры долго читают дело, на личных приемах кивают возмущённо седыми и не очень головами, но обвинительное заключение всё же утверждается, и дело идёт в суд. - Ну вы же все понимаете, опытный же адвокат?

В суде дело слушается ни шатко, ни валко, но вот закон о декриминализации ст. 238 УК РФ в отношении медицинских работников принят. В следующем заседании защита заявляет ходатайство о прекращении уголовного преследования в отношении всех подсудимых, так как они все с таким прекращением согласны (устали за годы преследования и поражения в правах), а, следовательно, закон обязывает это преследование незамедлительно прекратить в связи с отсутствием состава преступления. Подсудимые тихонечко торжествуют: наконец-то их мучения кончатся. И только циничные адвокаты давно ни во что не верят и говорят: увидите, как сейчас будет.

Увидели. Встает прокурор и говорит: мне нужно время для подготовки, прошу отложить заседание, буду советоваться с вышестоящей прокуратурой, которая обвинительное заключение утверждала. Откладывают, конечно же, но напоследок встает самый вредный адвокат и говорит: я вот и раньше прокуратуре всё время писал, чтобы она остановилась и не тратила государственные деньги на пустую работу с учетом предстоящей декриминализации, а сейчас ещё раз об этом говорю. Каждый день судебного заседания ведь денег много для государства стоит, а деньги сейчас для других важных вещей нужны. Ну ладно мы, адвокаты с подсудимыми, нас можно в суд пригнать, нас не жалко, но время судьи – это штука дорогая, время надо беречь, тем более за него государство платит.

- Всё у вас?

- Да вроде всё пока что.

- Спасибо, присаживайтесь. Учтёт суд вашу позицию (Суду и так ясно, что вы из всех мерзких – самый мерзкий, да к тому же, клинический идиот и мешаете правосудие отправлять).

В следующем заседании встает прокурор и говорит: - Конечно же, теперь медицинские работники не подпадают под статью 238 УК РФ, статья декриминализирована для них, с этим никто не спорит. Но ведь доказательства-то мы не все исследовали ещё. Надо всё исследовать (это год минимум работы судьи, прокурора, секретаря судебного заседания и кучи адвокатов с подсудимыми), а дальше уже определяться, что с этим делать. Может быть, мы какую-то другую окончательную квалификацию придумаем (там сроки давности истекли по всем другим возможным квалификациям, но это ладно, это ведь потом).

Согласился суд с прокурором: преждевременно прекращать. Подсудимые начали шептаться и возмущаться между собой: как так, что за беззаконие, почему в законе написано, что обязаны прекратить, а они не прекращают? А адвокаты сидят себе спокойно и переписываются между собой, что всё это, мол, предсказуемо было.

Один, самый вредный, даже коньяк выиграл в общем чате.

Начали дело слушать. Прокурор оглашает письменные материалы дела, доходит до графиков учёта рабочего времени. Вредный адвокат руку тянет.

– Чего вы хотели?

– Заявление у меня, по оглашенному документу.

– Какое заявление?

– Обращаю внимание суда на то, что в графике учёта рабочего времени мой подзащитный ушёл с работы в 16-48, а ему вменяют, что он после 18-57 ненадлежащую медицинскую помощь оказывал. И это только начало, дальше ещё будет много таких доказательств, опровергающих обвинение.

– Всё у вас?

– Всё пока.

– Делаю Вам замечание. Не надо здесь наше время тратить и по каждому доказательству выступать. Для этого прения есть. Так мы будем это дело вечно слушать, если каждый будет высказываться.

Хотел было вредный адвокат гадость какую-то сказать про то, кто и зачем время тратит, да подумал, что лучше он после каждого заседания в конце заявление будет делать, сколько по его итогам государственных денег затрачено. Только надо в судебном департаменте запросить о стоимости дня работы суда. Если с нарастающим итогом каждый раз считать, то в конце красивая цифра получится.

А потом подумал-подумал и решил, что всё равно не поймут. Ещё и смотреть будут как на идиота. Подошел он после заседания к подзащитному и попросил: сэкономьте пожалуйста свои деньги, откажитесь от меня, пусть ради экономии адвокат по назначению защищает. А перед прениями снова дадите мне поручение, я приду и выступлю. Вас, к сожалению, никто от участия в этом чудном аттракционе не освободит, а вот я бы очень хотел ваши деньги сэкономить, да и собственные расшатанные нервы пожалеть. На том и договорились.

Но до этого ещё потерпевший в процессе заявил ходатайство. Прошу, говорит, направить запрос в Конституционный Суд. Статья 238 УК РФ в новой редакции не конституционна, потому что позволяет освобождать от ответственности медицинских работников. Адвокат не сдержался и возразил: - Как же позволяет освобождать, если никто до сих пор не освобожден, уголовное преследование продолжается, и подсудимые по-прежнему в правах попраны, хотя настаивают на прекращении. Отказали потерпевшему. Суд решил, что преждевременно (волшебная, универсальная формулировка) на этой стадии процесса, но потом можно вернуться к этому вопросу (никогда не возвращаются, хотя всегда обещают).

Не выдержал адвокат после заседания, подошел к прокурору и помощнику судьи, попрощался. Сказал, что вынужден по решению доверителя покинуть это прекрасное мероприятие. Они ему улыбнулись приветливо, поблагодарили за совместную работу и пожелали удачи.

А поливальная машина всё ехала куда-то сквозь ливень и поливала-поливала-поливала. Нарастающий итог тем временем всё увеличивался и увеличивался. После заседания прокурор с судьей пошли пить чай и, разговаривая между собой, всё время морщились, вспоминая мерзкого адвоката. Какой неприятный человек, и какой глупый. Ничего-то он не понимает, хотя с виду вроде приличный, в пиджаке и с опытом.

В комментарии же, как водится, пришли разные опытные уголовные юристы и констатировали: а мы сразу говорили, что никто ничего не прекратит. И потом не прекратит. Скажут, что это не медицинские работники были, а просто преступники, и потому осудят их всех по ст. 238 УК РФ, возьмут под стражу в зале суда. Потому что признаваться надо было, а не кашу невиновности по тарелке размазывать. Иначе никак, это же система. Понимать надо.