Сделать деньги на… истории?
На прошлой неделе в новосибирских соцсетях бурно обсуждали засветившееся на интернет-аукционе панно художника Владимира Сокола «Рождение Сибири», «спасенное неизвестными» при пожаре здания речного вокзала в 2003 году. Панно считалось утерянным и внезапно всплыло. Продавец запросил за него 300 тысяч долларов.
В Новосибирске возник вопрос монетизации памятников культуры
На прошлой неделе в новосибирских соцсетях бурно обсуждали засветившееся на интернет-аукционе панно художника Владимира Сокола «Рождение Сибири», «спасенное неизвестными» при пожаре здания речного вокзала в 2003 году. Панно считалось утерянным и внезапно всплыло. Продавец запросил за него 300 тысяч долларов.
Правда, после поднявшейся шумихи лот был снят с продажи. Вероятно, анониму не понравилось, что новосибирцы дружно заподозрили неладное, посыпались вопросы. На волне общественного резонанса, а тема сохранения культурного наследия в последнее время стала остроактуальной, в том числе в связи с ремонтом, затеянным в Оперном театре, «Экспертный клуб — Новосибирск» собрал местных архитекторов, художников, деятелей культуры и журналистов, чтобы обсудить вопрос с неожиданной, казалось бы, стороны. На одной чаше весов — сохранение памятников, на другой — деньги. А можно ли извлекать выгоду из объектов культурного наследия? Оказывается, вполне. Только надо понять, как правильно это делать.
Хотя не все так просто.
Жизнь не стоит на месте
Александр КОШЕЛЕВ, заместитель директора Музея города Новосибирска.
— Действующий федеральный закон позволяет приспособление объектов культурного наследия для современного использования. Потому что жизнь не стоит на месте, меняются условия, назначение тех или иных зданий, которые признаны государством объектами культурного наследия. У нас есть много жилых домов на охране, построенных в начале XX века, которые теперь как жилые помещения не используются, там находятся офисы, заведения общепита и прочее. Приспособление необходимо, чтобы в том числе сохранять памятник. Другое дело, когда речь заходит о границах приспособления — вот это уже вопрос дискуссионный.
По закону границы приспособления формируют собственник культурного объекта либо пользователи, но степень возможного вторжения в тело памятника определяет проектная организация. На каждом объекте есть определенные предметы охраны, которые не могут быть уничтожены или изменены. И в рамках приспособления архитекторы находят тот формат, который позволяет по этим объектам определить набор мероприятий.
Больше половины памятников культуры Новосибирской области находятся в Новосибирске. Есть еще 30–35 памятников в Куйбышеве и Колывани и по одному в других населенных пунктах. Приспособления обусловлены требованиями действующего законодательства — пожарной безопасностью, доступностью для маломобильных групп. И почти 80 процентов зданий-памятников в Новосибирске уже не сохранили свои первоначальные планировочные и интерьерные решения. Поэтому у собственников есть большие возможности для маневра в плане их приспособления.
Фото из архива ИД «Советская Сибирь»
Памятник может зарабатывать деньги?
Константин ГОЛОДЯЕВ, краевед, сотрудник Музея города Новосибирска:
— Чтобы памятники сохранить, необходимо их использовать. Потому что здание — это не монументальное сооружение, оно должно работать и иметь функционал. У нас есть хорошие примеры приспособления. Например, из дома Будагова сделали музей. Или когда рестораны находятся в исторических зданиях — например, на Ленина, 11, и Красном проспекте, 22. Понятно, что в большей части из них сохранен только фасад, а все интерьеры и некоторые внутренние перегородки претерпели изменения. Отрицательных примеров тоже достаточно — вокзал мы уже упомянули, об Оперном театре еще поговорим.
И тут еще важно, что некоторые здания сейчас находятся в состоянии ремонта, и для них этот вопрос приспособления очень важен. Это касается гимназии Смирновой, состояние которой вызывает обеспокоенность, сейчас от нее осталась только лицевая стенка фасада. То же касается дома купца Зедайна на Коммунистической. И еще есть дома, которые только выявлены и войдут в перечень объектов культурного наследия. Например, дом Янки Дягилевой. С этим зданием вообще ничего не понятно — как оно будет приспосабливаться и сохраняться? Или кинотеатр «Металлист» — что там будет? Но это мы только про памятники говорим. А что делать со зданиями, которые не являются памятниками, но интересны по архитектуре, как дом на Коммунистической, 14? Сейчас там идет стройка, дом снесут со дня на день. А ведь можно было бы его как-то сохранить.
Я уже говорил, памятник должен зарабатывать деньги, ведь у государства на все денег не хватит.
Фото из архива ИД «Советская Сибирь»
Если вы намерены спасти наследие...
Елена МЕДВЕДЕВА, начальник Государственной инспекции по охране объектов культурного наследия Новосибирской области:
— Что делать, чтобы защитить памятник? Для этого любой житель города может подать заявление нам в инспекцию. Правда, оно требует подкрепления фотографиями, историческими фактами, событиями. Что касается проектной документации, ее никто не прячет. К нам часто обращаются люди, желающие ознакомиться с той или иной частью проектных документов, и мы никому не запрещаем такое ознакомление. А акты находятся на сайте инспекции. Призываю всех: пожалуйста, смотрите! Мы ждем предложений. Призываю всех к взаимодействию. Но замечания не должны носить характер эмоциональных всплесков. Хотелось бы конструктивных предложений.
Особенности использования: игра по жестким правилам
Владимир АВДЕЕВ, председатель секции монументального, театрального и современного искусства, дизайна и искусствоведения Новосибирского отделения Союза художников России:
— Приспособление памятника и его современное использование — это все-таки смена его функций. Например, при реконструкции кинотеатра «Космос» на Богдана Хмельницкого под спортивный центр полностью меняются функции. И таких зданий у нас несколько. Например, кинотеатр «Металлист». Как кинотеатр он не работает с 1996 года, но здание само по себе обладает культурной ценностью. Его нужно сохранять. Но встает вопрос о смене функции зала. Что будет в этом зале? Все будет зависеть от проектных предложений собственника.
Что касается вокзала, мы ведь многих вещей не замечаем. Например, как естественным путем из здания вокзала исчезли кочегарка, печная труба. На месте паровозика стояло здание, куда загонялся вагон с углем, а из него уголь пересыпался в подвальное помещение. Все это исчезло, потому что современные особенности использования иногда очень жестко диктуют свои правила.
В Оперном театре во время последней реконструкции, которая была закончена в 2005 году, были специально прорублены двери в нескольких стенах по нормам пожарной безопасности. И как бы не было жалко и обидно за часть стены, но для спасения людей это приходится делать! В стране такая ситуация, что театральным организациям театральные здания не принадлежат. Театры принадлежат городу, области и стране. Оперный, в частности, объект федеральный. Поэтому распоряжается ремонтами, реконструкциями не сам театр. Театр ставит подпись на согласовании как эксплуатирующая сторона.
Фото из архива ИД «Советская Сибирь»
Городу нужен статус
Геннадий ЧИБРЯКОВ, кандидат технических наук, доктор и член-корреспондент РАЕН, член общественного совета Новосибирского союза архитекторов:
— Все объекты входят в состав огромного образования под названием «город». Город — это искусство градостроительства, которое создано для удобства проживания людей. Но проблема в том, что строят его люди без необходимого профессионального образования. Неграмотный подход — весь отсюда. Я считаю, что в любом кресле должен сидеть человек с дипломом. С такими памятниками старины, как старый мост и Чертово городище, наш город должен иметь звание исторического города. Если мы получим соответствующий статус, то все вопросы, поднимаемые сегодня, решатся автоматически.
Новосибирску не хватает экспертов
Сергей ШАФРАЙ, доктор технических наук, профессор кафедры строительного производства НГАХА:
— Сейчас в Новосибирске нет организации, которая бы занималась именно обследованием исторических зданий и давала какие-то рекомендации по восстановлению, в том числе архитектурного образа, усилению конструкций и прочего. Почему-то мы до сих пор не можем создать такой структуры, которая работала бы вместе с организацией охраны памятников. Это помогло бы нам не принимать глупых решений и не тратить народные деньги, отслеживать их растрату. Отсутствие подобной организации сейчас наносит вред. Вместо этого мы приглашаем каких-то варягов, которым нужды нашего города совершенно чужды. Я настаиваю, чтобы в структуры, которые отвечают за реконструкции, дают рекомендации, входили специалисты.