Режиссер открытия Сочи-2014 Болтенко: «В голове был образ мальчика из Эфиопии, который смотрит церемонию и должен понять, что такое Россия»
Болтенко был режиссером-постановщиком открытия Олимпийских игр-2014.
– В чем заключалась главная идея церемонии открытия? Что вы пытались донести до зрителей?
– Концептуально мы довольно быстро пришли к тому, что надо делать историю России. Это логично, на самом деле, почти все церемонии в мире устроены таким образом. За исключением, может быть, последней, в Пекине, но там для них уже была вторая Олимпиада, и всю историю они рассказали на первой. Поэтому в последней решили рассказывать о своем настоящем и будущем.
У нас же главный вопрос был не в содержании, а в форме. Ее нужно было найти. Я в голове держал образ мальчика из далекой Эфиопии, который смотрит нашу церемонию по черно-белому телевизору без звука. И вот он должен понять, что такое Россия.
Понятно, что это большое упрощение. Я сознательно как бы задержал планку зрительского восприятия. Но мне было важно, с одной стороны, быть понятыми зрителями, а с другой, не свалиться в оголтелый пафос. Потому что в российской истории разбираются все, тут шаг вправо – шаг влево, и сразу найдутся жесткие критики. Поэтому, собственно, мы и придумали, что все, что мы видим – это сон, который снится девочке.
Фабула сна предполагает условность и образность. А почему девочка? Россия – женского рода, о ней даже говорят «женская душа».
– В церемонии при этом много пересечений и с мировыми символами, не только российскими.
– Мы хотели сделать так, чтобы влияние мировой культуры на российскую стало очевидным.
Поэтому, например, по мотивам нашего замечательного авангардиста Якова Чернихова сделана реконструкция про Советский Союз. А одновременно это выглядит как рисунки Фрэнка Миллера, знаменитого автора комиксов про Бэтмена. И очевидно, что Миллер вдохновлялся Черниховым.
Или вот матрешка: казалось бы, чисто русский символ, а на самом деле, она привезена к нам из Японии. А дымковская игрушка в свою очередь похожа на произведения японской художницы Кусамы. Или наоборот.
Мы специально делали акцент на таких культурных пересечениях, чтобы подчеркнуть: непонятно, где в каждом из нас начинается и заканчивается Россия.
Вот Чайковский – это автор, который поражает весь мир, он и есть часть мира. Об этом и была церемония: Россия – часть мировой культуры, пусть даже не все это осознают. Не знаю, насколько это получилось наглядно показать, но мысль была такая, – сказал Болтенко.