Сталин не считался с потерями? Это неправда!
Историки продолжают спорить по поводу эффективности действий руководства страны в Первую и Вторую мировую войну.
Так кто же действовал эффективнее: царское правительство в условиях Первой мировой войны или Сталин - во Второй мировой? Свой взгляд на эту тему мы попросили выказать еще одного историка доктора наук Александра Данилова. Он является автором и соавтором многочисленных учебников истории России для средней школы, руководитель Центра гуманитарного образования издательства «Просвещение».
СТАЛИНУ ЧУТЬ ЛИ НЕ ЕЖЕДНЕВНО НАЗЫВАЛИ РАЗНЫЕ ДАТЫ НАЧАЛА ВОЙНЫ
- Проспал ли Сталин начало войны? Вряд ли корректно сравнивать условия начала первой и второй мировой войны, - считает Александр Анатольевич.
- В обоих случаях не успели. Николай II не успел провести массовую мобилизацию до начала боевых действий. Сталин же полагал, что Гитлер будет действовать не внезапно, а постепенно, как в случае с другими странами - сначала пакет требований, ультиматум. Здесь всегда можно еще надеяться на некие договоренности, потянуть время. На деле враг делал расчет именно на внезапность.
- Но ведь Сталина предупреждали и даже называли конкретную дату начала войны.
- Сталин, конечно виноват, как и любой руководитель такого ранга в условиях угрозы военного нападения. Но когда ссылаются на точную дату начала войны, которую называл Зорге или кто-то еще, то надо понимать и другое: весной 1941 г. такие сообщения поступали едва ли не каждый день. И даты назывались разные неоднократно, так как противник менял свои планы. Что же касается последствий внезапного нападения немцев, то надо помнить и о том, что удара такой силы не могла бы удержать ни одна армия мира в то время. Наша не только сумела, но и в итоге разгромила врага. Когда говорят о том, что в первые месяцы Великой Отечественной наша армия понесла колоссальные потери от этого сильнейшего удара, давайте не будем забывать и о том, что при успешно начатой наступательной операции в Восточной Пруссии, тоже в первые месяцы войны, была практически уничтожена гвардия, составлявшая костяк российской армии. Что же касается застигнутого врасплох Сталина, то речь идет опять же об элементе внезапности. Точно таком же, кстати, какой был и в 1914 г., когда врасплох был застигнут французский президент Пуанкаре, находившийся к моменту начала войны вообще за пределами страны.
НЕКОНСТИТУЦИОННЫЙ ШАГ ОКАЗАЛСЯ ЭФФЕКТИВНЫМ
- Советская власть использовала опыт Первой мировой при организации сопротивления врагу?
- Большевики уже в годы гражданской войны стремилось извлечь уроки из поражения (пусть не военного но политического) царской власти. Так сложилось, что в дореволюционной России отдельно существовали системы управления армией (этим занимался главнокомандующий - сначала Великий князь Николай Николаевич, а затем император) и система внутреннего управления страной (эту функцию осуществляло правительство). Какого-то единого органа по мобилизации усилий армии и тыла не существовало. Несогласованные действия армии и тыла были одной из причин перебоев с поставками продовольствия в Петроград. Февральские волнения в 1917 году возникли не из-за того, что в стране не было хлеба. А потому что транспорт был занят доставкой военного снаряжения и боеприпасов на фронт.
Поэтому когда большевики возглавили страну, очень четко понимали, что им помогло прийти к власти. Отсюда и родился лозунг «превращения страны в единый боевой лагерь». Идея единого управления армией и тылом очень четко обозначилась еще в гражданскую войну. Поэтому Ленин возглавил Совет труда и обороны, все вопросы управления решались именно там. А Сталин во время Великой Отечественной войны идею централизации власти возвел в абсолют. Речь шла о создании, по сути неконституционного органа - Государственного комитета обороны, который вообще заменил собой в годы войны все органы управления страной. Все решения принимались в ГКО и зачастую без всяких протокольных записей. И это оказалось эффективным, потому что пока решение оформлялось кучей бумаг на фронте продолжались бы неудачи.
ЕСЛИ БЫ МЫ ПРОИГРАЛИ, СТАЛИН ПОЕХАЛ В ИНДИЮ
- А могли мы избежать таких колоссальных потерь в первые месяцы войны?
- Сказать, что в Великую Отечественную мы хотели врага телами завалить, «любой ценой, невзирая на потери» - это упрощенный подход, конечно. Все это было не так. Ни одного правительства в мире не знаю, которое могло бы принять решение в ущерб своему населению. Другое дело, что порой обстановка складывалась трагическим образом. Так же Крымская катастрофа, которая произошла в 1942 году: к ней привели неправильные решения , которые инициировал представитель Ставки Лев Мехлис. Когда Сталин узнал о чудовищных последствиях он позвонил Мехлису и сказал: «Будьте вы прокляты!» И после этого Мехлиз из круга доверенных лиц был исключен. Хотя в свое время Мехлис был помощником Сталина. Поэтому неправильно говорить, что на большие жертвы никто не обращал внимание. Когда мы сравниваем роль власти в таких сложных масштабных событиях, то конечно мы вправе с позиций дня сегодняшнего и с учетом современных знаний предъявить какие-то претензии к тому или иному руководителю. Но при этом мы никогда не должны упускать из виду результат. Потому что одним из самых важных условий победы была та самая сверхцентрализация. Даже наши западные союзники по Второй мировой войне отмечали, что без нее невозможно было результата добиться
- Ученые любят фразу: история не знает сослагательного наклонения. Имеют право на существование такие вопросы: был ли шанс добиться победы меньшей кровью? А могло ли начало войны сложиться иначе, если бы у руководства страны был другой человек?
- Для историка это признак непрофессионализма. Но в ряде случаев мы можем моделировать, пытаться понять, как могли бы развиваться события если бы история пошла по другому пути. Естественно, при этом надо опираться на свидетельства и документы. Вот пара примеров, которые для меня были интересны. Существуют воспоминания переводчика Сталина Валентина Бережкова. Летом 1942 года ситуация на фронте складывалась таким образом, что руководство страны и Сталин их числе, боялось что мы не удержимся и страна не устоит. Хотя это был не октябрь 1941 года. За плечами уже была победа под Москвой и другие отрадные вещи. Союзники тоже боялись, что ситуация будет крайне негативно развиваться. В Москву был послан Черчилль, он пытался уберечь Сталина от нового соглашения с Гитлером. Бережков описывает случай, когда Черчилля ночью ждали в Кремле на переговоры. Бережкова уже позвали в кабинет, он стоял в уголочке и услышал разговор Молотова и Сталин. Молотов говорил: «А что же будем делать если не устоим? Начнем формировать эмигрантское правительство?» Сталин молчал. Молотов продолжил: «В Лондон поедем?» Сталин говорит: «Нет, в Лондон мы к ним не поедем! Поедем в Индию!» Или вот, что пишет в воспоминаниях академик Юрий Поляков: «Мы полагали, что если вдруг не удержим Москву (речь о 1941 годе - авт), то немцы остановятся на какой-то линии. Этот рубеж был обозначен самим планом Барбаросса на линии Архангельск - Астрахань. А дальше будет, то, что было во Франции. В восточной части страны будет сформировано марионеточное правительство, которое будет сотрудничать с немцами. А западная часть территории будет занята гитлеровскими войсками». Вот какими видели современники последствия при неблагоприятном исходе дела. Надо понимать, чего мы избежали.
ПОРА ЗАКАНЧИВАТЬ ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНУ
- Почему события 100-летней - 70-летней давности до сих пор вызывают у россиян такие ожесточенные споры? Насколько такое долгое эхо вообще характерно для нашей и европейской истории?
- Для нашей страны эти события еще не зажившая рана. Поэтому споры принимают такой острый и болезненный характер. Первая мировая война закончилась для нашей страны едва ли не национальной катастрофой. Война напрямую не привела к революции, но очень сильно подтолкнула те социальные процессы, которые довольно спокойно развивались в довоенное время. Что касается Великой отечественной войны, тут ситуация совсем другая. Выросло поколение людей, которое было ориентировано на построение нового общества. В следующем 2017 году будет отмечаться 100-летие революции. Мне кажется это событие должно стать предпосылкой общенационального примирения. Чтобы мы посмотрели на эти события не из разных окопов (вы за красных, а мы до сих пор за белых) - а с точки зрения общенациональных интересов единства страны.
- Не только обыватели, даже историки по многим ключевым моментам недавней истории страны занимают диаметрально противоположные взаимоисключающие позиции. Как же эти периоды описывать в школьных учебниках. Может проще обойти спорные места?
- Мы стараемся не обходить, а представить несколько наиболее значимых точек зрения существующих в науке. Это не всегда легко. Вот что, например, происходит в отношении 1917 года даже с точки зрения терминологии. Представители разных научных школ спорят, что это было: революция или переворот. Применительно к какому периоду мы можем это сказать: к октябрю или февралю? Есть учебники для вузов, где на полном серьезе утверждают: в феврале случился «переворот», в октябре - «революция». В других вузовских же учебниках все наоборот. В историко-культурном стандарте попытались примирить: договорились писать «революция 1917 года». Причем «Великая росиийская революция». Это запоздалая реакция на термин «Великая Французская революция», который существовал два столетия. Потом во Франции стали говорить просто «революция» без эпитета «великая». У нас же вдруг спустя 100 лет появился термин «Великая российская революция». Впоследствии, видимо, это название отойдет. Но по степени влияния и значимости для мировой истории, наверное, это событие великое. Мне кажется ближе всего к пониманию подошел академик Павел Васильевич Волобуев. Он еще 20 лет назад возглавлял Совет по истории революции в России. И тогда Совет принял согласованную позицию, что рассматривать нужно не февраль и не октябрь отдельно. И даже не 1917 год отдельно. А надо смотреть на период 1914-1922 год, как на период общенационального кризиса в России, в который включена и мировая война и революция и гражданская война.
- Значит через несколько лет школьникам придется изучать новую концепцию?
- В тех учебниках, которые сейчас вышли и рекомендованы Министерством образования, речь идет о Великой российской революции. Но при изучении этой темы в конце параграфа ученикам будут предложены разные оценки и подходы. Для того, чтобы школьники посмотрели на систему аргументов каждой сторон и могли составить собственное представление. Какую точку зрения излагать на экзамене? Ответ не должен быть лишь выражением личной позицией человека. Это неправильно совершенно . Необходимо выстроить систему аргументации этой позиции. А еще лучше, чтобы сами задания исключали некий абсолютно единственный и однозначный подход к вопросу. По многим позициям и в науке-то единства нет...Источник: Комсомольская правда