К осени арык мелел, высыхал, и тогда на дне его проявлялся всякий мусор - порванные покрышки, велосипедные рамы, дырявые ведра... А там, где еще оставалась вода, иногда встречалась мелкая рыбешка.

Было мне в ту пору шесть лет, и я уже сам читал книжки. И вот как-то прочитал, что многие реки впадают в море. Решил, что и наш арык, который я до поры до времени считал рекой, тоже доходит до моря. И подумал, что надо бы пойти по течению, чтобы дойти до моря. Как-то осенью я, наконец, решился. Взял со стола пару пирожков с картошкой, а в кладовке - свою неизменную удочку, жестяную коробочку с заранее накопанными червями и незаметно шмыгнул за калитку.

- Ух, и рыбы там, в море, водятся, наверное, огромные! Не то что наши пескари, -думал я.

Конечно, можно было бы отправиться в путешествие по берегу, но я побоялся, что родные увидят меня и вернут домой. Поэтому я спустился, держась за кусты, на дно почти пересохшего арыка, и смело тронулся в путь. Помню, как я обходил стороной скользкие камни, ямы с оставшейся водой, колючие заросли шиповника, сползающие сверху.

Когда были съедены пирожки, а ноги стали заплетаться от усталости, я решил отдохнуть. Сел на сухой известковый валун и сразу задремал. А когда открыл глаза, увидел, что солнце уплывает за горизонт.

Я вскочил. Пока еще светло, надо было добраться до моря, которое, как я думал, уже где-то неподалеку. Прошел еще немного, и тут передо мной возник ветхий развалившийся мостик.

А под ним стоял старик-карлик. Был он, как и все старики, в тюбетейке, халате в дынную желтую полоску, туго подпоясанном белым платком, и в кожаных сапожках. Из голенища торчал пичак - нож в ножнах, прошитых бисером и украшенных цветными камнями.

Возможно, при других обстоятельствах я бы даже испугался этого странного карлика, непонятно что делающего под мостом. Но тут почему-то, наоборот, обрадовался и поприветствовал, как принято в таких случаях, по-узбекски:

- Салам алейкум, бобо!

То есть: «Здравствуйте, дедушка».

- Ва алейкум асалам! -ответил он.

Тогда я    осмелел и спросил по-русски:

- А далеко ли еще до моря, дедушка?

Карлик изучающе оглядел меня и грустно покачал головой:

- Зачем    тебе море, мальчик? Моря нет. Иди домой, мальчик! Мамашка, папашка плакать будут.

Пока я  осмысливал его слова, карлик куда-то исчез, словно растворился в воздухе. Я еще долго, как загипнотизированный, стоял на месте, гадая, не привиделся ли он мне.

Подумав, я все же внял совету странного незнакомца. С трудом выкарабкался на высокий суглинистый берег. Вокруг простирались убранные поля. Вдалеке виднелась старая кибитка, рядом с ней - арба с ослом, какие-то люди разжигали костер. Мне почему-то вдруг стало страшно, и я, забыв о море, крупной рыбе, карлике, припустил в сторону дома.

Мать с отцом к этому времени уже сбились с ног в поисках исчезнувшего чада. Хотели даже заявить в милицию. Дома мне, естественно, влетело по первое число. Но, увидев у меня в руках удочку, отец сменил гнев на милость.

- Что, не клевало совсем? -спросил он.

- Нет, - вздохнул я, отводя глаза в сторону.

На другой день у нашей соседки тетушки Зебо пропал сынишка Латип, мой ровесник и друг. Ушел пасти барашка на берегу арыка и не вернулся.

Барашка вскоре нашли, а Латипа- нет. Несколько суток искали родители и милиция мальчика, но так и не нашли. Чего только не передумали! Тетушка Зебо даже поседела. Только через месяц милиции все же удалось найти Латипа. И то в другом городе - Коканде. Латипа, оказывается, выкрали люди, так называют в тех местах цыган.

На другое лето мы с мальчишками отправились на надувных баллонах в путешествие по арыку. Латипа тоже взяли с собой. Долго плыли. Позади остались дома, сады, огороды. Потянулись хлопковые и кукурузные поля. Вдали показалась знакомая мне кибитка. Правда, ни арбы с ослом, ни людей вокруг костра уже не было. Вскоре появился и разрушенный мост. Я узнал его сразу.

- Латип, - воскликнул я. - Этот мост я видел в прошлом году!

- Я тоже, - обронил Латип упавшим голосом. - Вон у той кибитки люди угостили меня конфетами. Сказали, пусть барашек пока пасется, а ты будешь гостем у нас. Напоили каким-то чаем, и я уснул. А потом -ты знаешь, что было...

Я не стал рассказывать Латипу о том, как встретился здесь с карликом. Все равно бы друг не поверил. И тут меня внезапно озарила мысль, что я в прошлом году мог вполне оказаться на месте Латипа. Неужели это какой-то добрый дух в образе карлика велел мне отправляться домой? Или это был какой-то мифический обитатель этих мест?

Потом я, уже подростком, на новеньком велосипеде не раз приезжал к мосту, все надеясь убедиться, существует ли карлик на самом деле. Но я так и не встретил его. А крупную рыбу я все же поймал через несколько лет. Правда, не в море, а в Сырдарье.

Николай КРАСИЛЬНИКОВ, г. Москва