То, что троглодит — не призрак, совершенно ясно. Призраки не оставляют следов, не сдирают кору с деревьев, не справляют естественные потребности. Но вот человек или животное?

Троглодит (др.-греч. — «живущий в пещере») — в концепции Карла Линнея подвид человека (лат. Homo troglodites), характеризующийся человеческим обликом, обильной волосатостью и неразвитой речью. Выделен на основе свидетельства древних авторов и рассказов путешественников. Предполагалось, что троглодиты могли быть прообразом сведений о сатирах. С появлением эволюционизма под троглодитами стали понимать предков человека, которые дожили до наших дней в отдалённых местах планеты.

Вернемся к самым признанным авторитетам в этом вопросе, заочно посоветуемся с ними.

Карл Линней называл нашего приятеля «Человек пещерный». Тем самым, вроде, вопрос был решен. Речь идет о человеке, хотя и не нашего с вами вида. Однако классификация высших приматов, предложенная шведским натуралистом, хотя и легла в основу современной биологии, но на сегодняшний день нуждается в существенных дополнениях.

Слово «человек» Линней использовал произвольно, применяя его даже по отношению к высшим обезьянам, которых мы с вами к людям уж никак не относим.

Виталий Андреевич Хахлов использовал в своих работах термин «дикий человек», «допотопный человек», «первочеловек азиатский», но полагал, что к роду Homo он не относится, а может восприниматься как человекоподобное существо.

Нужно иметь при этом в виду, что такая трактовка развязывала Хахлову руки, так как позволяла охотиться на это «животное», в случае необходимости применяя оружие.

Следующий бесспорный авторитет в этом вопросе — бельгийский зоолог Бернард Хейвельманс. В 1955—1958 годах он, опираясь почти исключительно на данные о снежном человеке Гималаев, «окрестил» его по-новому, предложив назвать «дихантропоидесом». То есть, по мнению знаменитого криптозоолога, речь идет о существе, подобном человеку, но не о человеке.

А вот что думал по этому вопросу Борис Федорович Поршнев: «Термин «снежный человек» — совершенно условный. Человек здесь значит не более, чем, скажем, в названии «орангутан» («человек лесной»), то есть просто заимствован из народных названий этого животного, которое именуется также «диким человеком», «человеко-зверем» и т. п.; прилагательное «снежный» значит не более, чем в названиях «снежный барс», «снежный гриф», «снежный баран», то есть говорит лишь о принадлежности этого вида к горной фауне, но, конечно, не о постоянном обитании в вечных снегах.

Три основные особенности троглодита отделяют его от человека и сближают со зверьми:

• отсутствие членораздельной речи,
• отсутствие материальной культуры,
• отсутствие умения пользоваться огнем».

Комментируя эти положения, в целом, бесспорно, верные, должен заметить следующее:

• Есть свидетельства, что при отсутствии членораздельной речи отдельные звуки, похожие на человеческие слоги, иногда в его крике улавливают.
• При полном отсутствии материальной культуры он все же не лишен способности к орудийной деятельности. Умение пользоваться камнями и палками, судя опять же по свидетельским показаниям, у него выражено чуть сильнее, чем у человекообразных обезьян.
• Не умея пользоваться огнем, он отличается от всех животных тем, что огня совершенно не боится, смело подходит к кострам, подчас садится прямо против пылающих дров.

Относя троглодита к животным, Поршнев доказывал возможность применения против него оружия. С тех пор прошли годы, мы убеждаемся в том, что и против животных оружие можно употреблять далеко не во всех случаях.

Чтобы спор о том, человек это или животное, не затянулся до бесконечности, нужно определить, что же такое человек. А сделать это тоже оказывается не так просто. Сначала вспомним, где проводят границу между человеком и животным современные палеонтологи.

Они выделяют семейство гоминид,- то есть людей (подчеркнем это обстоятельство!), различают в нем шесть видов, но почему-то собственно людьми называют только трех из них. Это два ископаемых, умелый и прямоходящий, и живой — сапиенс.

К семейству «Люди» относятся австралопитеки, три вида: афарский, африканский и массивный. Относятся к людям, но людьми не являются. Переход то афарского австралопитека к человеку умелому и был той чертой, которая, по мнению многих палеонтологов, отделила человека от мира животных, Согласно этой схеме, человек насчитывает, как минимум, два миллиона лет.

Поршнев, основываясь на своем определении человека, отказал в «человечности» даже неандертальцам. Таким образом, датировка времени существования человека, даваемая разными учеными, может различаться на два порядка. Основываются эти расхождения не столько на разном материале (хотя за последние годы он существенно добавился), сколько на разных представлениях о том, что такое человек и что такое животное.

Говорят, что в науке есть две вещи, которые невозможно сделать с исчерпывающей полнотой: дать определение и построить классификацию. Поэтому я не буду претендовать на исчерпывающую полноту, но все же попробую предложить подход, способный увязать в единое целое разные взгляды на человеческую сущность.

Мне представляется, что определений должно быть, по крайней мере, два: биологическое и социальное. Биологическое должно отражать план строения. Это определение основывается на прямохождении, совершенных передних конечностях, большом объеме головного мозга. В рамках этого определения граница между австралопитеком и людьми будет условной, тем не менее провести ее возможно.

Членораздельная речь, конечно, является важнейшей характеристикой человека. Но, вводя ее как один из основных показателей, нужно помнить, что наличие ее на ископаемом материале выявить трудно.

Разумеется, есть определенная связь между величиной подбородочного выступа и способностью к членораздельной речи, но эта связь выражена не настолько точно, чтобы определить наличие или отсутствие такой речи на ископаемом материале.

К тому же, среди людей мыслимы и другие способы передачи информации, и потеря речи еще не дает основания отнести немого к другому биологическому виду.

Использование огня, бесспорно, является важнейшей характеристикой человека как социального явления. Трудности здесь возникают опять же в связи с датировкой момента освоения огня. Считается, что этот источник энергии освоил человек прямоходящий. Но можно ли на этом основании считать, что он относился к человеку в социальном смысле, а его предок — хабилис (человек умелый) — нет?

Материальная культура — бесспорная прерогатива человека. Но зачатки ее есть и у австралопитеков, которые, вроде, относятся к обезьянам (от лат. australis — южный и др.-греч. πίθηκος — обезьяна) . Только на поздних стадиях развития сапиенса материальная культура настолько развилась, что полностью отделила наших прямых предков от всего животного мира.

На мой взгляд, развитой материальную культуру можно считать только в том случае, если она предусматривает обмен продуктами материального производства между разными участниками социальной группировки. Рынок, хотя бы в самой зачаточной форме, — вот то, что окончательно сформировал социальную форму движения материи.

Социальный человек производит материальные ценности. Передача этих ценностей между членами социума порождает отношения обмена. Там, где обмен, сразу возникают законы рынка, стимулирующие рост материального производства, все более и более отделяющего человека от животного мира.

Развитие материальной культуры и связанного с ней рыночного обмена началось в пределах десяти тысяч лет назад — по эволюционной шкале, совсем недавно.

Попробую теперь сформулировать определения, понимая, что исчерпывающими они не будут.

Человек в биологическом смысле — это представитель отряда приматов, семейства гоминид, характеризующийся прямохождением, большим размером головного мозга, совершенным устройством и повышенной подвижностью передних конечностей, способный к сложным формам поведения.

Человек в социальном смысле — это существо, пользующееся членораздельной речью, огнем и другими источниками энергии, имеющее сложную материальную культуру и вступающее с другими такими существами в отношения обмена, происходящими по законам рынка.

Теперь попробуем ответить на вопрос, что же такое снежный человек. С биологической точки зрения, это, бесспорно, человек, с социальной точки зрения — животное.