Байден возобновляет «взрослые» разговоры с Пекином и Москвой

Совершенно неожиданно появилась запоздалая новость о том, что 10 февраля спецпосланник США в Иране Роб Мэлли инициировал телефонную беседу с вице-министром иностранных дел Китая Ма Чжаосю. Примечательно, что эта информация пришла из китайского МИДа, причем сообщение гласило: «обе стороны провели углубленный обмен мнениями по иранской ядерной проблеме». Администрация Байдена пока не высказывалась публично по поводу этого звонка. Однако совершенно очевидно, что столь опытный дипломат как Мэлли мог выступить с подобной инициативой, связанной с Пекином, только с одобрения на самом высоком уровне, хотя у него имеется мандат на возобновление многосторонних дипломатических усилий, направленных на остановку ядерной программы Ирана. Известно, что Мэлли связывался с собеседниками из E3 (Британия, Франция и Германия), а также Евросоюза, как только принял на себя обязанности специального посланника по Ирану. Имеются все основания полагать, что Мэлли также обращался за помощью к Катару для налаживания контакта с Тегераном. Высока вероятность обращения администрации Байдена за помощью к Китаю и России, чтобы они убедили Иран проявить сдержанность. Дело в том, что крайний срок 21 февраля приближается, и внутреннее законодательство обязывает Тегеран просить инспекторов МАГАТЭ прекратить свою деятельность, как это предусмотрено гарантиями, согласованными в ядерной сделке 2015 года, известной как Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД). Министерство иностранных дел России сообщило, что 13 февраля Джон Керри контактировал с Сергеем Лавровым. Официально Керри занимает в администрации Байдена пост специального представителя США по вопросам климата. Однако известно, что он был одним из архитекторов СВПД, а кроме того, между ним и Лавровым существует давняя дружба, которая восходит к периоду работы Лаврова в качестве российского представителя в ООН в Нью-Йорке с 1994 по 2004 год. Администрация Байдена вполне осознает, что Россия и Китай имеют большое влияние на Иран, и обе страны изъявили готовность сотрудничать и использовать это влияние по просьбе США во время усилий Барака Обамы по согласованию условий СВПД. По иронии судьбы, одним из побочных последствий политики максимального давления на Иран, которую проводила администрация Трампа, является то, что Тегеран активизировал свои связи с теми же Москвой и Берлином, чтобы создать условия для противодействия давлению со стороны Вашингтона. Министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф в последние годы неоднократно посещал Россию и Китай для проведения конфиденциальных обменов мнениями и обсуждения координированного подхода не только к ядерной проблеме, но и в целом к региональным стратегиям Ирана. Согласно сообщениям, Иран и Китай заключили соглашение о 25-летнем стратегическом партнерстве, предусматривающем экономическое сотрудничество в объеме 400 миллиардов долларов. Это соглашение является в сущности спасательным кругом, который Пекин готов бросить Ирану, чтобы облегчить для последнего противостояние с Западом. Аналогичным образом Россия и Иран уже начали обсуждать будущие сделки о поставках вооружений после снятия ограничений ООН в отношении военного сотрудничества с Ираном. Кроме того, Россия заинтересована в энергетическом секторе Ирана и обсуждает долгосрочное экономическое сотрудничество, включая бартерную торговлю. Кроме того, у Ирана с 10 октября 2019 года имеется соглашение о привилегированном режиме торговли с возглавляемым Россией Евразийским экономическим союзом, которое значительно увеличило иранский экспорт, несмотря на ограничения на банковские операции между Ираном и другими странами из-за экономической блокады США. Экспортный гарантийный фонд Ирана в настоящее время предлагает 800 миллионов долларов гарантий для своего экспорта в страны Евразийского экономического союза. Кстати, с помощью России Иран начал строить второй ядерный реактор на электростанции в Бушере в ноябре 2019 года. На этом объекте используется в качестве топлива уран, обогащенный выше пределов, установленных в хрупкой ядерной сделке 2015 года с мировыми державами. Новый реактор, который будет установлен, а также третий реактор, строительство которого уже запланировано, добавят по 1000 мегаватт электроэнергии в энергосистему Ирана. Из вышесказанного со всей очевидностью следует, что контакты США с Россией и Китаем обусловлены спокойной уверенностью администрации Байдена в том, что несмотря на напряженность с двумя этими великими державами, Пекин и Москва будут играть конструктивную роль в урегулировании ситуации вокруг Ирана в силу своей приверженности принципам ядерного нераспространения. В Вашингтоне понимают, что обе эти страны являются ответственными членами Совета Безопасности ООН и решительными сторонниками сохранения СВПД. Разве не удивительно, что Мэлли позвонил китайскому вице-министру иностранных дел, ответственному за международные организации и конференции, международную экономику и проблемы контроля над вооружениями, в тот же день, когда президент Байден провел двухчасовую беседу с председателем КНР Си Цзиньпином? Официальный отчет Белого дома об этой беседе завершался фразой: «Президент Байден привержен идее практического взаимодействия, нацеленного на результат, когда оно соответствует интересам американского народа и наших союзников». В свою очередь, в отчете информационного агентства Синьхуа об этом разговоре подчеркивалось замечание, высказанное Байдену Си Цзиньпином, о том, что Соединенные Штаты и Китай «могут принести более ощутимую пользу людям в обеих странах и внести достойный вклад в борьбу с пандемией Covid-19, содействие восстановлению мировой экономики и поддержание регионального мира и стабильности». В частности, китайский лидер предложил провести консультации по региональным международным проблемам и восстановить необходимые механизмы их урегулирования. Иранская ядерная проблема оказывает существенное влияние на международную безопасность. Если Соединенные Штаты смогут сотрудничать с Китаем и Россией по урегулированию этой проблемы, тогда что же мешает трем крупным державам расширить плодотворное сотрудничество до глобального управления и стратегической стабильности? Вашингтону пора отказаться от своего «бремени однополярности». Иранская проблема подчеркивает эту необходимость. Байден обратил свои взгляды на реконструкцию и возрождение Америки, но вместе с тем его миссия на мировой арене заключается в отказе от соперничества и сдерживания как лейтмотива внешней политики США.