Пережить Трампа. Дипломаты сдают поле боя на Ближнем Востоке

США в международных отношениях продолжают играть по собственным регламентам, в том числе в отношении Ирана и Сирии, не обращая внимания на традиционные правила. Как следствие роль классической дипломатии, выросшая во второй половине ХХ столетия, в период баланса сил сверхдержав, снижается.

Попытки удержать мир однополярным, как его видят в Вашингтоне, приводят к противоположному результату, стимулируя усилия государств, которые руководство Америки определяет как противников и конкурентов, преодолевать давление на них со стороны Соединенных Штатов.

Иран стал сильнее

Иранский министр нефти Бижан Намдар Зангане в условиях санкций США против Исламской Республики в письме министру энергетики ОАЭ Сухейлю аль-Мазруи, занимающему должность президента конференций ОПЕК, попросил поддержки у этой организации. Шаг пропагандистский, поскольку ОПЕК единой линии не имеет. Благо, подавляющий объем выпадающей с мирового рынка нефти должны заместить враждующие с иранцами саудовцы. По слухам в кулуарах делового сообщества Лондона, президент США Трамп объявит победой несколько мелких пунктов в ядерном соглашении с Тегераном (СВПД), которые можно «подправить» на основе консенсуса с иранцами через ЕС, и вернет все на круги своя.

“За политику отвечает зять Трампа Джаред Кушнер, чьи проекты шокируют и американских дипломатов, и Пентагон”

Усомнимся. Выход США из СВПД – средство переломить попытки Евросоюза позиционировать себя как самостоятельную экономическую и политическую силу, направленное на восстановление доминирования США в экономике и политике. Европейцы и часть иранской элиты верят, что «эру Трампа» надо пережить, а потом придет «грамотный президент», который все поправит. Но то, что делает Трамп, – ответ американской элите и подавляющей части населения. «Хороший президент» в США придет только, когда такая политика потерпит фиаско, что без соответствующей позиции ЕС, России и Китая вряд ли возможно.

Дональд Трамп 8 мая объявил о выходе Вашингтона из Совместного всеобъемлющего плана действий – сделки, заключенной в 2015 году и ограничивавшей ядерные разработки Тегерана в обмен на отмену санкций Совбеза ООН и односторонних эмбарго США и Евросоюза. Он пообещал вернуть старые и ввести новые ограничительные меры. 21 мая госсекретарь Майкл Помпео заявил, что Вашингтон намерен оказать на Тегеран беспрецедентное давление, если тот не изменит политический курс. Американские эксперты полагают: цель иранцев будет заключаться в удержании ситуации под контролем при активизации «экономики сопротивления», чтобы пережить нынешнюю администрацию США.

Тегеран попытается увеличить ненефтяной экспорт, осуществить финансовые реформы и замедлить обесценивание риала. Ключевыми приоритетами в условиях ограничений будут снижение цен на продовольствие и другие товары, минимизация возможности антиправительственных протестов и режим жесткой экономии валютных резервов. Упор американские аналитики делают на перспективы возникновения протестов населения, что и является основной целью Белого дома. Нынешний этап иранской политики характеризуется подготовкой к экономическим и финансовым вызовам в ноябре, когда США введут санкции против иранской нефти.

При этом Тегеран не станет выполнять требования Вашингтона прекратить ракетную программу и поддержку региональных шиитских ополчений, что является основой его оборонной стратегии. По мнению американских экспертов, даже при консенсусе иранских элит в усилиях по предотвращению экономической катастрофы запреты США достаточно сильны, чтобы экономика Исламской Республики почти гарантированно вошла в рецессию. Ситуация усугубит существующие проблемы, что неизбежно приведет к протестам. Иранское правительство сегодня более последовательно, чем в 2012 году, когда столкнулось с санкциями, так что сможет добиться прогресса в финансовых и экономических реформах, которые помогут замедлить рецессию. Этого будет достаточно, чтобы пережить нынешнюю администрацию США.

Отметим, что в 2012-м США, ЕС, Россия и ООН ввели нефтяное эмбарго и остальные санкции против Ирана. За тот год экономика ИРИ сократилась на 1,9 процента, а экспорт нефти упал более чем на миллион баррелей в день. Ситуация ухудшалась с начала 2012-го по середину 2013-го, когда риал потерял более двух третей своей стоимости, а безработица достигла 14 процентов. Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад поддерживал экономические требования бедных и корректировал приватизационную программу в пользу своих союзников в Корпусе стражей исламской революции (КСИР) и ультраконсерваторов.

Священнослужители в руководстве страны отвергли точку зрения Ахмадинежада, считая его курс неблагоразумным и экономически опасным. Санкции 2012 года спровоцировали внутреннюю борьбу за власть между духовенством и руководством КСИР. В противостоянии против претензий КСИР на власть аятолла Али Хаменеи пошел на заключение СВПД. Однако сегодня США – движущая сила санкций против Ирана. ЕС и ООН не привержены американским планам. Резко вырос вес КНР в глобальной экономике и России в мировой политике. Вашингтон наступает по всем фронтам, что ведет к провалу. Вводит санкции против Ирана и России, начинает торговые войны с ЕС и КНР, это показывает – Трамп стал заложником внутренней политической ситуации.

Сами по себе меры США достаточно действенные. Чтобы претендовать на исключения из санкций, раз в 180 дней страны должны будут доказать, что они сокращают торговлю нефтью ИРИ. В ЕС не согласны и ввели свою юрисдикцию для сделок с иранскими углеводородами, но это не сможет остановить уход основных европейских компаний с рынка страны. Их отток будет наблюдаться как минимум на начальном этапе санкций, хотя это скорее всего приведет к минимизации присутствия в этих компаниях американских акционеров и согласованной с ними маскировке их участия через ввод в действие фирм-«прокладок» и доверительных трастовых европейских или китайских фондов.

После жестких санкций США Иран не сможет предотвратить рецессию. Валютный кризис усугубляется, а риал продолжает обесцениваться. Но иранская экономика сейчас имеет лучшие показатели, чем в 2012 году. Безработица составляет около 11 процентов, а золотовалютные резервы примерно 130 миллиардов долларов против 100 миллиардов шесть лет назад. Плюс в Тегеране новый уровень политической консолидации, так что правительство будет способно продолжать противодействие политике США и реформирование. Персы вообще не терпят внешнего диктата в любых формах, и американцы этого не учитывают.

На повестке дня Тегерана реформа в финансовой сфере. Ее цель – реструктуризация и рефинансирование банков, ужесточение кредитной политики. Иранское правительство будет уделять больше внимания отечественному производству и экспорту ненефтяной продукции, в том числе шафрана, фисташек, пластмасс. С момента вступления президента Хасана Роухани в должность в 2013 году в Иране наблюдается рост ненефтяного экспорта, на который приходится чуть более 11 процентов ВВП страны. Финансовый год, закончившийся в марте 2018-го, зафиксировал рост ненефтяного экспорта в годовом исчислении на 6,6 процента.

Иран будет перерабатывать черное золото внутри страны, чтобы компенсировать часть потерь доходов от экспорта. Правительство объявило о перераспределении 300 тысяч баррелей в сутки на внутренний рынок. Кроме того, продолжится работа над загрузкой портовых мощностей. При уходе европейцев их будут заменять компании из КНР, Ирака, Пакистана, Омана, Катара. Эти страны увеличили торговлю с Ираном за последний год. С тех пор как США отказались от СВПД, Тегеран более активно работает над укреплением соглашений с ними.

Что до нефтяного экспорта, советник верховного лидера ИРИ Али Акбар Велаяти раскритиковал решение французской нефтегазовой корпорации Total отозвать уже заключенные контракты. Тегеран дал Total 60 дней, чтобы добиться исключения из санкций США. Неспособность решить проблему будет означать, что CNPC Китая может взять на себя долю Total в газовом проекте «Южный Парс», увеличив долю с 30 до более чем 80 процентов. Насколько известно из Министерства нефти Ирана, общие контуры такой сделки с китайцами согласованы, хотя акции CNPC размещены на Нью-Йорской бирже. Это показывает ЕС пример.

Суета вокруг Манбиджа

Американские и турецкие власти не договорились относительно сирийского города Манбиджа. Об этом сообщила на брифинге начальник пресс-службы Госдепартамента США Хезер Науэрт. Как заявил 25 мая МИД Турции, «стороны разработали основные пункты «дорожной карты» по дальнейшему сотрудничеству в сфере обеспечения безопасности и стабильности в Манбидже». Чавушоглу и Помпео должны обсудить рекомендации рабочей группы, отметили во внешнеполитическом ведомстве Турции.

“Консультации Помпео преследуют одну цель – добиться срыва закупки Анкарой ЗРК С-400”

Манбидж уже несколько лет – предмет спора между Анкарой и Вашингтоном. Бывший вице-президент США Джозеф Байден в 2016 году пообещал, что все бойцы курдских формирований «Сил народной самообороны» (СНС), входящие в состав коалиции «Силы демократической Сирии» (СДС), покинут этот населенный пункт и перейдут на восточный берег реки Евфрат после освобождения Манбиджа от боевиков запрещенной в РФ группировки «Исламское государство». В Турции считают, что отряды СНС могут взять под контроль многокилометровую зону на границе двух стран. Президент Эрдоган несколько раз заявлял, что операция «Оливковая ветвь», которую Анкара проводит на севере Сирии, может распространиться на Манбидж, и рекомендовал США вывести оттуда свои подразделения.

Отметим, что американцам отступать некуда. Они сдали Африн для выравнивания линии фронта и ввиду опасности укрепления взаимодействия между курдами и сирийскими войсками. Роль в этой операции Госдепартамента минимальна, основные решения принимал Пентагон. Но это не означает, что США готовы пустить Турцию далее, тем более передать под ее контроль обширные зоны на севере страны. Если бы в Пентагоне (именно он определяет контуры американской политики в Сирии) хотели использовать Анкару как союзника, это сделали бы давно. Но военные от идеи отказались, и данное в прошлом году распоряжение президента Трампа о прекращении любых совместных с турками программ подготовки сирийской оппозиции свидетельствует, что никаких компромиссов с Эрдоганом Белый дом достигать не собирается.

Консультации Помпео преследуют одну цель – добиться срыва закупки Анкарой ЗРК С-400. Прочее вне его компетенции. У него нет каналов коммуникации с Москвой, Дамаском и Тегераном. У военных с Москвой есть и действуют конструктивно. Белый дом своими руками нивелировал классическую дипломатию как средство достижения договоренностей с РФ и ИРИ. Роль российского МИДа как основного стратега выработки внешней политики России обесценилась, помимо пропагандистских и технических функций более ничего нет. Никто из западных партнеров не разговаривает с ним на серьезные темы. Геополитика сместилась в область военно-политической дипломатии. И родоначальниками такой линии стали именно американцы в период Трампа.

Отсюда и оговорки руководства российской дипломатии, что «Москва всегда готова к диалогу, несмотря на тяжелую внешнеполитическую конъюнктуру», и извинительные нотки в диалоге с Западом. Без диалога роль МИДа РФ в выработке решений минимизируется, а ведомство превращается в техническую систему. Так же ситуация обстоит и в США, где Трамп не понимает роли дипломатии, которую считает болтовней. За экономику у американцев отвечает либо Трамп, либо Минфин, за политические шаги – зять Трампа Джаред Кушнер, чьи проекты на ближневосточном направлении шокируют и американских дипломатов, и Пентагон. Функция Госдепартамента чисто информационная.

Накануне досрочных выборов в Турции главная тема для Эрдогана – консолидация националистического электората, для которого принципиально полное доминирование протурецких сил на севере Сирии. Да и отказ от С-400 многие сейчас могут расценить как готовность поступиться суверенитетом под давлением США. При этом серьезно говорить с Эрдоганом до выборов 24 июня в Белом доме никто не хочет, поскольку его шансы на победу неоднозначны. Но Госдеп будет пытаться усилить свой вес внутри американской администрации.

Россия, Иордания и США в июле 2017 года согласовали создание на юго-западе Сирии зоны деэскалации, которая включила три самые южные провинции страны: Дераа, Эль-Кунейтра и Эс-Сувейда. В последние месяцы ситуация там осложнилась. Как указывали в МИДе РФ, в районе Дераа отмечаются попытки оппозиции и террористических организаций («Джебхат ан-Нусра», ИГ) при поддержке США создать автономию, что может привести к расколу страны. Агентство «Франс Пресс» сообщило о готовящейся армией САР операции в одном из районов юго-западной провинции Дераа против контролирующих территорию боевиков. В пользу реализации такого сценария говорит и визит в Москву министра обороны Израиля Авигдора Либермана и высших руководителей его министерства, что было расценено американской дипломатией и Белым домом как плохой признак.

Израильские СМИ сообщают, что Израиль и Россия достигли договоренности о том, что войска Башара Асада займут позиции у границы на юге Сирии, а в ответ Москва согласится на отвод иранских сил и подразделений ливанской шиитской группировки «Хезболла» из южной зоны деэскалации. Глава МИДа РФ Сергей Лавров заявил: «Итогом всей этой работы должна стать ситуация, когда на границе с Израилем с сирийской стороны будут стоять представители войск САР». Он напомнил, что достигнутые в 2017 году договоренности о южной зоне деэскалации в Сирии на границе с Израилем предполагают вывод оттуда всех иностранных войск.

В южной зоне надо выходить на решение конкретных вопросов по проведению военной операции с Израилем и Иорданией при игнорировании США. Это показывает Вашингтону, что если он берет на себя право выходить из международных договоров (например СВПД), то и иные силы могут это делать в собственных интересах без учета мнения из-за океана. Игнорирование американцев в вопросах, на которые они не могут оказать воздействия, – верный метод принуждения их к диалогу. Других, увы, нет...

Замена спонсора

ИГ на минувшей неделе начало в восточном районе провинции Хомс масштабную атаку, сообщает арабский портал «Аль-Масдар» со ссылкой на военные источники. Боевики атаковали позиции правительственных сил в районе Бадия. Они пытаются прорвать блокаду и направиться в Пальмиру, которую захватывали в мае 2015 года. В конце марта 2016-го сирийские военные при поддержке российской авиации освободили город, но в декабре Пальмира вновь оказалась в руках джихадистов. 2 марта 2017-го операция по освобождению Пальмиры от ИГ была завершена.

Одновременно в провинции Дераа произошли столкновения между ИГ и отрядами Сирийской свободной армии (ССА). Они начались в западных районах: исламисты атаковали позиции ССА на окраине города Шейх Саад, пытаясь пробить коридор на восток, чтобы открыть путь эвакуированным из южных районов провинции Дамаск террористам и подтянуть свежие силы перед готовящейся антитеррористической операцией армии Сирии в этом регионе, о чем свидетельствует визит израильского военного руководства в Москву.

Понятно, что компромисс между Москвой и Иерусалимом временный: Израиль не сможет игнорировать растущую опасность иранских ракет в Сирии, но важно то, что там поняли: Москва может стать гарантом от их пусков. При этом договоренности России и Израиля внушают большее доверие, чем попытки американцев и турок разыграть карту совместного плана в Манбидже. Турки публично говорят, что такая договоренность уже существует, но угрожают купить военные самолеты у России и закрыть для американцев возможность использования базы ВВС «Инджирлик». Что напоминает восточный торг и разительно отличается от скупых комментариев израильских и российских представителей в отношении юга Сирии.

Сомнительно, что сторонники ИГ, долго сидевшие «в кармане» западнее Евфрата, решили самостоятельно повоевать. В этом убеждает выбор целей. Сначала было нападение на российских советников на батарее в Маядине, теперь разворачивается наступление на Пальмиру. ИГ бьет по репутационным точкам Москвы, отвлекая от южного направления в Дераа. Задача, которую джихадисты решают, невзирая на Рамадан, стоит жизней бойцов, но, безусловно, хорошо оплачена и в случае успеха сделает невозможной начало в среднесрочной перспективе операции по ликвидации оплотов боевиков на юге Сирии.

Одновременный удар ИГ в Дераа и в направлении Пальмиры – попытка создать единый фронт в этих регионах с оттягиванием правительственных сил от Эт-Танфа. Кто платит за это по просьбе США? Предыдущий захват Пальмиры был профинансирован катарцами и турками, чтобы остановить наступление правительственных сил в Алеппо и Идлибе. Сейчас все иначе – бои между протурецкой ССА и ИГ говорят об этом. Есть основания полагать, что финансы пришли из Эр-Рияда через УОР Иордании. Нахождение ИГ в тылу сирийской армии создает постоянную опасность не только для юга страны, но и для Дейр эз-Зора. Что ставит на повестку дня ликвидацию такой угрозы в кратчайшие сроки.

Статья основана на материалах эксперта ИБВ Ю. Щегловина.