Запад ждет от России безоговорочной капитуляции, а нам за это — пуговицы
Светлана Гомзикова
Материал комментируют:
Дмитрий Журавлев
«Перезагрузка» в отношениях Запада и России с приходом Джо Байдена в Белый дом возможна, если Кремль согласится играть по правилам. К такому умозаключению в своей статье пришел политический обозреватель Financial Times Филип Стивенс (Philip Stephens).
Для России, как он пишет, настали «не самые лучшие времена». Поэтому есть вероятность, что под напором этих «бед» президент Путин «изменит свое поведение» и пойдет на компромисс с Западом.
Перечисляя эти «беды», Стивенс собрал воедино все известные пропагандистские мантры последнего времени. Это и страдающая, по его выражению, от пандемии covid-19 и низких нефтяных цен российская экономика. Падение курса рубля и уровня жизни. Западные санкции за «покушение на оппозиционера» Навального. А также политические волнения в соседних постсоветских государствах — Белоруссии и Киргизии.
Кроме того, по мнению автора, «российская интервенция» в Сирии и Ливии не принесла ожидаемой выгоды. А война между Азербайджаном и Арменией изменила расстановку сил на Южном Кавказе в пользу Турции.
Еще одну большую проблему Стивенс видит в том, что поражение Трампа лишило российского лидера «самого важного поклонника и отношений, которые придавали легитимность его авторитарному правлению». При этом идущий на смену Трампу Байден высоко ценит НАТО и обещает восстановить Атлантический альянс.
Вывод простой: под грузом этих напастей Путину просто ничего не остается, как задуматься о том, «соответствует ли интересам России открытая конфронтация с Западом на протяжении еще четырех лет». И принять, в конце концов, предложенные условия.
Ведь «какими бы ни были отношения между Вашингтоном и Москвой, есть моменты, когда двум странам лучше сотрудничать», резюмирует британский аналитик.
Действительно, кто, как не британские аналитики, лучше всего знает о наших трудностях. Разве что, британские ученые …
Можно подумать, что проблемы сейчас только у России, а весь остальной мир здравствует и процветает. Хотя, если внимательно приглядеться, «сияющий град на холме» — Америка давно не сияет, да и Лев британский уже не напоминает царя зверей.
— Они не понимают, что у нас происходит, — комментирует ситуацию генеральный директор Института региональных проблем, политолог Дмитрий Журавлев. — Искренне не понимают. Конечно, проблемы у нас есть, их много, они очень серьезные. Но это не те проблемы, о которых говорят, скажем, американцы. Потому что для американцев Россия, это недоделанная Америка. С их точки зрения, все то — проблема, чем мы отличаемся от них.
И когда западные «партнеры» нам советуют изменить поведение, они имеют в виду, что мы будем играть так, как они нам прикажут.
Байден от Трампа отличается не тем, что кто-то из них любит Россию. Они ее «любят» оба, примерно одинаково. Но Трамп считал, что Россию учить, воспитывать и обсуждать не надо, потому что для него, как для промышленника и бизнесмена реальной экономики, главное — деньги. Здесь и сейчас.
Он был готов вести гонку вооружений, чтобы было больше рабочих мест, усиливать армию, чтобы Америка была великой державой… и т. д. Но в этом ряду Китай для Трампа был большей проблемой, чем мы. Потому что ему нужно было производство развивать, а китайцы ему мешали. И то, что ему приписывают пророссийскость, так это просто его антикитайскость. Ему нужны были нормальные отношения с Россией, чтобы не воевать на два экономических фронта.
Для Трампа мы были неприятным фактором, но не главной проблемой в жизни. Его интересовали Соединенные Штаты.
«СП»: — А Байдена собственная страна не интересует?
— Байден — ставленник глобалистов. Это люди, которые не занимаются развитием Соединенных Штатов, а занимаются созданием «великого светлого мира», в котором США, конечно, в центре. Но, по большому счету, им даже Америка не так важна. Как для Троцкого мировая революция была важнее РСФСР, так и для них создание мирового порядка важнее США. Другой вопрос, что без США очень сложно его создать. Все-таки центр должен быть — любой порядок предполагает какую-то геометрию.
И для Байдена мы как раз стратегическая проблема не потому даже, что у нас много оружия, а потому что мы ведем себя иначе. Мы не играем по правилам.
«СП»: — По их правилам…
— Они же искренне верят, что играть нужно только по их правилам. Мы объективно, как для Наполеона, как для Гитлера (в свое время), так и для Байдена, проблема. Потому что цель всех троих — установление нового мирового порядка, а установить его при наличии России не получается.
Байден и люди, которые за ним стоят, реализуют либеральный учебник о «великом светлом мире» всеобщей демократии. Просто пока мир был двуполярный, второй полюс мешал. В однополярном мире они сразу начали строить этот свой «великий светлый мир».
Они, действительно, могут пойти на новую «перезагрузку» отношений с нами. Но это тактический ход. Стратегически им нужно, чтобы Россия играла по их правилам.
То есть, «изменение поведения» Путина должно заключаться в том, что он будет, как Козырев (министр иностранных дел РФ в 90-е — ред.), все время стоять в хвосте американской политики. Тогда он — хороший, и Россия — хороша страна.
Вспомните, ведь отношения с Западом начали ухудшаться после речи нашего президента в Мюнхене. А сказал он очень простую вещь: «Мы с вами. Мы готовы на Евразию от Лиссабона до Владивостока. Но, давайте, вы наши интересы тоже будете как-то учитывать».
Это тогда вызвало шквал негодования. Потому что никаких интересов, кроме своих собственных, они учитывать не собираются, если они не понимают, зачем это нужно.
В «великом светлом мире» интересы только одни — их интересы. Именно поэтому Трамп мог быть тактическим противником, Байден — враг стратегический.
«СП»: — Почему они считают, что нормальные отношений нужны России больше, чем Западу? К тому же, за последние тридцать лет их правила игры мы изучили и поняли, что нет смысла играть с шулерами…
— По двум причинам. Во-первых, они уверены, что экономика может быть только американской. А поскольку наша экономика структурно не совпадает с американской, то она обречена на гибель. И мы просто вынуждены будем играть по их правилам.
И второе. Они совершенно искренне полагают, что игра по их правилам, это правильно. Что если не играть по их правилам, то жить будешь плохо.
Россия — это плохо, потому что она не похожа на Америку. Они верят в это. Раз это плохо, то жить в ней тоже плохо. Значит, в какой-то момент мы придем и попросимся в «прекрасный светлый мир».
Они зациклены на этой своей картинке, в которую Россия не влезает. А Путин виноват в том, что он начал говорить. Вот Ельцин молчал, со всем соглашался, не высказывал свои сомнения, хотя в глубине души тоже не был таким уж демократом.
А Путин — не сразу, — но позволил себе сказать: «Ребята, давайте мы за вашим столом будем гостями, но не блюдом».
Вот чего они совершенно не поняли просто. В их системе координат гостями могут быть только проверенные демократией — т.е. они, французы, немцы, англичане, — все остальные могут быть только блюдом.
«СП»: — То есть, они все-таки думают опять превратить нас в «блюдо»?
— Давайте вспомним Обаму, который хвастался, что «порвал» российскую экономику. Тому заявлению почти восемь лет. Не скажу, что живем мы без проблем, но до «порванной» экономики нам очень далеко.
Наша проблема в чем? Мы традиционно — этой традиции тысячи лет — сначала решаем грандиозные задачи, потом мелкие. Мы создаем великие вещи, поэтому у нас всегда проблема, условно говоря, с пуговицами.
Покупательная способность, уровень жизни — вот тут у нас сложности. А в вопросах стратегических, гигантских мы всех победим, и никто нас не догонит.
«СП»: — Мы же не собираемся «продавать» национальные интересы за эти «пуговицы»?
— Это вопрос. В 1991-м, казалось, что да. За «девяностые», выяснилось, что это даже не продажа, а подарок — мы им в обмен на пуговицы дарим национальные интересы. Потому что за эти годы люди лучше жить не стали.
Но после этого прошло двадцать лет Путина. И то, чего мы достигли за эти двадцать лет, воспринимается населением, как привычное. А «великие идеи либерализма» уже позабылись. Поэтому, например, на молодежь можно воздействовать с этой позиции. И рассказывать им, что, если делать, как хотят американцы, то жить будете, как в Америке. Эти уже поверят, они в «девяностые» не жили.
Почему тот же Навальный ориентируется на подростков? У них нет опыта.
Я прекрасно помню начало 90-х и иллюзии того времени. У очень многих, в том числе, умных людей было ощущение — встроимся в мировую экономику, будем жить хорошо. Прошел год, два, пять, мы встроились в мировую экономику, а жить стали все хуже и хуже.
Опытным путем общество поняло, что так жить нельзя, и правые партии провалились на выборах. А последние двадцать лет болезни не было, и «антитела» от либеральных мифов исчезли. Поэтому реальная опасность, это именно попытка создания какой-нибудь внутренней деструкции через молодое поколение, которое не имеет нашего опыта.