Путин против спекулянтов: у врагов есть немало союзников во власти
Кто победит в битве с "ценовым беспределом"
Прав, прав был товарищ Сталин: по мере нашего продвижения вперед, к счастью народному, усиливается сопротивление враждебных элементов. Ну не могут спокойно смотреть враги на растущую заботу о народе, то и дело вставляют власти палки в колеса. Вот и сейчас, не иначе, вставили - добились роста цен на базовые продукты. Как справедливо заметил президент на недавнем совещании по экономическим вопросам, "это пандемией не объяснишь".
Что еще хуже, у врагов, есть такое подозрение, немало союзников в структурах власти. На эту мысль наводят слова Путина, адресованные участникам упомянутого совещания - руководству правительства, ключевым "экономическим" министрам и главе ЦБ: "Послушайте, мы же с вами знаем, что нужно делать в этих случаях. Все инструменты сдерживания роста цен, во всяком случае по этим позициям, известны, нужно только своевременно реагировать на то, что происходит".
Если с "инструментам" нет никакой напряженки, возникает закономерный вопрос: в чем распоряжении они находились и почему до сих пор не были задействованы? Как говорил тот же товарищ Сталина, "у каждой ошибки есть имя и фамилия". Алиби пока лишь у самого президента. Именно он поднял тревогу - никто больше не спохватился.
И, получается, если бы не поднял, бешеный рост цен на сахар, подсолнечное масло, макароны и хлеб так бы и продолжался.
"Еще осенью мы видели эту тенденцию, обращали на это внимание, - выговаривал Михаил Мишустин коллегам по кабинету на следующий день после президентского выговора. - Но многие из вас объясняли такой рост лишь сезонным фактором, не учитывая увеличение объемов экспорта этих товаров, динамику мировых цен на эти продукты, рост курса валют и сокращение производства ряда товарных позиций... Недооценили риски, пустили на самотек".
Кто же эти "многие", так подставившие премьера? Ответственные, надо отдать должное, были названы. Но их и впрямь оказалось так много, - и Минсельхоз, и Минпромторг, и Минэконразвития с подчиненным ему Росстатом, и аж три вице-премьера, координирующие деятельность этих министерств и ведомств, - что персонализировать ошибку совершенно не возможно. Имя им - легион.
Ну да ладно. Главное все-таки, что власть увидела проблему. И знает, как она утверждает, пути решения. "Все инструменты у вас есть", - подтвердил слова Путина Мишустин. И распорядился принять "конкретные меры, чтобы эффективно сдерживать цены на важные для людей продукты". В общем, цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи!
Однако не торопитесь, граждане, бежать в близлежащие супермаркеты, дабы порадоваться дешевеющим продуктам. Никто ведь не обещал, что цены будут падать. Обещано лишь "эффективно сдерживать" их рост, то есть не допускать чересчур быстрого подорожания в дальнейшем.
Впрочем, насчет "сдерживания" тоже, пожалуй, не следует чересчур раскатывать губу. Ситуация вызывает острое ощущение дежавю. Далеко не в первый раз власть берется за борьбу со спекулянтами. Шесть лет назад, например, решительно взялась за дельцов валютного рынка. Дело, помнится, тоже было под занавес года.
"Мы столкнулись с сокращением валютных поступлений и, как следствие, с ослаблением курса национальной валюты – рубля, - говорил президент в своем послании к Федеральному Собранию, оглашенном 4 декабря 2014 года. - Я прошу Банк России и Правительство провести жесткие скоординированные действия, чтобы отбить охоту у так называемых спекулянтов играть на колебаниях курса российской валюты... Власти знают, кто эти спекулянты, и инструменты влияния на них есть, пришло время воспользоваться этими инструментами".
Трудно сказать, как именно власти "повлияли" тогда на спекулянтов, с помощью каких "инструментов", но результат сих усилий хорошо известен. И он, мягко говоря, не вдохновляет. В день, когда прозвучали грозные путинские слова доллар стоил 52 рубля 69 копеек. А к концу "черного декабря" 2014-го подорожал почти до 70. Но и это, как потом оказалось, был далеко не предел. Тем не менее про борьбу с валютными спекулянтами наши власти больше почему-то не вспоминали.
Зато регулярно обращаются к теме цен на продовольствие. Что легко объяснимо: ядерный электорат власти - пенсионеров и бюджетников - больше волнуют цены на сахар и макароны, чем на доллар. Но эти образцово-показательные бои с "ценовым беспределом" имеют две интересные особенности.
Во-первых, начинаются они, как правило, с большим опозданием, когда бенефициары подорожания, памятуя, очевидно, о печальной судьбе жадного фраера, уже и сами прекращают наглеть сверх меры и начинают, что называется, фиксировать прибыль.
А во-вторых, все эти кампании столь же шумные, сколь и скоротечные. Проходит совсем немного времени, и "слуги народа" дружно забывают об "эффективном сдерживании". До следующего масштабного ценового взрыва и соответственно - нового рушащего рейтинги власти возмущения "глубинного народа".
Но не ждите от автора той морали, что власть должна резко повысить эффективность борьбы со спекулянтами, вести ее не как сейчас, понарошку, а настоящим образом. Ибо зависимость тут обратная и очень жесткая: чем энергичнее государство борется со спекулянтами, тем более голодно и скудно в стране.
Кстати, началось это противостояние почти ровно 103 года назад: 20 декабря 1917 года решением Совнаркома была создана Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности (до августа 1918 года - по борьбе с контрреволюцией и саботажем). О том, какие тогда были "инструменты" свидетельствует памятный эпизод фильма "Ленин в 1918 году".
Ленин, обращаясь по телефону к председателю ВЧК Дзержинскому: "Феликс Эдмундович, у вас там арестованы крупные спекулянты хлебом. Необходимо их немедленно расстрелять. И широко оповестить об этом население. Объявить, что и впредь будем расстреливать каждого спекулянта как заклятого врага, как организатора голода".
Фильм еще смягчил краски: во множестве реальных выступлений Ильич требовал расстреливать спекулянтов прямо на месте "преступления". Но мере усиления такой "заботы о трудящихся" трудящиеся почему-то все больше голодали и мерли. Апофеозом ее стал голод в Поволжье, унесший жизни по меньшей мере пяти миллионов человек.
Даже твердокаменным большевикам это показалось слишком: политика военного коммунизма с ее расстрелами спекулянтов была свернута, сменившись Новой экономической политикой и свободой торговли. И какое-то время трудящиеся жили спокойно - до следующего приступа государственной "любви".
Этот исторический урок сохраняет значимость и по сей день. Проблема не в высоких ценах, а в низких доходах, являющихся в свою очередь следствием экономического нездоровья страны. Наши сегодняшние диагнозы хорошо известны: засилье монополий, доходящее местами до полного слияния власти и бизнеса, зарегулированность предпринимательской деятельности, всевластье чиновника, незащищенность частных инвестиций...
Там, где борются не с симптомами, а с болезнями, все в порядке обычно бывает и с ценами. Возьмем, к примеру, Евросоюз. Власть там, если верить нашим телепропагандистам, куда менее народная и со спекулянтами совсем не воюет, а поди ж ты: инфляции практически нет.
Более того, в ряде стран ЕС - в том числе в локомотивах европейской экономики, Германии и Франции, - ценовые индексы сегодня даже падают. Что вызывает большое беспокойство правительств этих держав: ненормальная, мол, тревожная ситуация. Эх, нам бы их проблемы...