До ближнего космоса, при желании, можно добраться на электричке...

Максимальная высота, на которую поднялся Юрий Гагарин 60 лет назад, совершая свой виток вокруг Земли, составляла 327 км – вместо расчетного апогея орбиты в 230 км. При желании, можно добраться на электричке. Но «все выше, и выше, и выше» – лишь видимый с Земли вектор освоения человеком Космоса. Во Вселенной нет «выше» и «ниже», пока мы не принимаем что-то за точку отсчета. А этой точкой является уровень нашего миропонимания и самосознания. Космонавтика – не соревнование высотников. Космонавтика – это форма мысли, способной избавиться от пут земного тяготения ради утверждения вполне земных смыслов.

Юрий Гагарин после приземления в Саратовской области. 12 апреля 1961 г. Максимальная высота, на которую поднялся Юрий Гагарин 60 лет назад, совершая свой виток вокруг Земли, составляла 327 км – вместо расчетного апогея орбиты в 230 км. При желании, можно добраться на электричке. Но «все выше, и выше, и выше» – лишь видимый с Земли вектор освоения человеком Космоса. Во Вселенной нет «выше» и «ниже», пока мы не принимаем что-то за точку отсчета. А этой точкой является уровень нашего миропонимания и самосознания. Космонавтика – не соревнование высотников. Космонавтика – это форма мысли, способной избавиться от пут земного тяготения ради утверждения вполне земных смыслов. Гагаринский «Восток» оставался в поле гравитации Земли, как и любой космический аппарат, рассчитанный на околоземные полеты. Преодолеть ее под прямым прицелом солнечной радиации удалось только через 7 лет, в декабре 1968 года на американском «Аполлоне-8», который 10 раз разведочно облетел вокруг Луны. Еще два разведки – «Аполлоны» 9 и 10. И посадка 11-го на лунной поверхности в июле 1969 года. XXI век пока не оправдал «детских» ожиданий XX века, пока не стал веком «космических одиссей». Это поле по-прежнему закреплено за научными фантастами, которым, видимо, еще долго не будет грозить безработица. На право считаться «звездолетом» может претендовать разве что беспилотный «Вояджер», и то с большими оговорками. Правда, за это время наука и технологии позволили разглядеть многое из того, что творится на звездах и между ними, практически не отрываясь от Земли. Что звезды? Мы научились создавать искусственные «космосы» под боком, быстро привыкая к ним и в массовом пользовании принимая за обычные бытовые удобства. Например, системы глобальной коммуникации. Что же, бабушке, всякий раз разговаривая с подружкой из соседнего подъезда по мобильнику, а с внуками из другого города – по скайпу или «зуму», всякий раз заново испытывать «культурный шок»? Шок будет, скорее, если этот «космос» вдруг перестанет работать. Но если вдуматься, то эти гагаринские 327 км стали межзвездными, межгалактическими. Если же учесть, что мы «полетели в космос» из ГУЛАГа, из шарашек, в которых творили люди вроде Королева, то станет яснее подлинная цена полета. Чем ближе к Земле, тем тупее это чувство – самосознания землянина, самосознания человека. И в итоге – «лицом к лицу лица не увидать». Именно стремление осознать и познать себя во все времена тянуло человека в Космос. Нынешние космические проекты, особенно те из них, что помасштабнее, часто вызывают недоверие у распорядителей кредитов в лице государства, ибо их затратность много превышает сиюминутную отдачу, на которую они, собственно, и не рассчитаны (популистские фантазии отдельных космических чиновников – не в счет). Ведь их «сверхцель» – даже не в достижении галактических далей, а в раскрытии реального диапазона человеческих возможностей, о которых их носитель знает не больше, чем о структуре черных дыр. С Днем Космонавтики! Владимир Кудрявцев