Новые униаты хотят сделать Украину своей кормовой базой
Если посмотреть на нынешнюю Украину взором, не замутнённым пропагандой, то само собою приходит на ум определение: временно отторгнутые территории.
Временно отторгнутые территории Большой России
Отторгнутые от большой Руси первых русских князей и первого русского Православия. Отторгнутые от России, которая вернулась на свои древние земли по просьбе выборных людей Малороссии, считавших и называвших себя русскими. Отторгнутые от Российской империи, которая отвоевала их у Дикого Поля и принесла сюда цивилизацию.
Наконец, отторгнутые от Русского мира, который оставался интегралом, продолжавшим соединять людей, несмотря на то, что большевики разделили его на разные союзные республики. Где начали немедленно "украинизировать", "белоруссизировать", национально окультуривать – в общем, всячески воплощать в жизнь завет Ленина: "…нужно возместить так или иначе своим обращением или своими уступками по отношению к инородцу то недоверие, ту подозрительность, те обиды, которые в историческом прошлом нанесены ему правительством "великодержавной" нации".
Это ведь было так обидно украинцам, что империя окончательно прекратила набеги на них крымских татар, угон их в рабство и продажи на невольничьих рынках. Нестерпимым унижением стало открытие князем Потёмкиным филармонии в Херсоне, городе, который сам ещё возводился в чистом поле. А уж превращение полкового центра Киевского полка в третий город империи – оскорбление, которое смывается только кровью…
Вот нынешнее руководство Украины и смывает его кровью жителей Донбасса.
Откуда взялся украинский сепаратизм?
В свете реальной истории совсем по другому видятся и роли сторон в войне в Донбассе. Донбасс, который вплоть до советской власти Украиной никогда не был и ею никогда не считался, а был промышленно-энергетическим центром Российской империи (а с точки зрения интерэтнического населения – настоящим "сборным цехом" имперской нации), – предстаёт как раз освобождённой от нацистской оккупации территорией империи. Народ каковой – и территории, и империи (в образе добровольцев с разных уголков Большой России) – ведёт тяжёлую, но справедливую борьбу с украинскими сепаратистами, которых ведёт к террору дух нацизма. Ибо что ещё они могут противопоставить идее братства даже не народов, а одного народа? Только придумывание мифов, антиправд и антигероев, которые помогли бы им утащить из братства хотя бы часть народа и сделать её своею кормовой базой. Ровно так же, как некогда крымскотатарские налётчики.
Но у тех хоть всё честнее было: они не изобретали мифов про "Украину-Русь", а приходили как воины, рисковали как воины и добычу хватали как воины своего времени и своего образа жизни. Они не индоктринировали свою добычу, чтобы та сама лезла в аркан своих угнетателей, да ещё прославляла их, идя за них умирать на Бахмутку или под Марьинку.
Но откуда и когда это началось – украинский сепаратизм и всё, что он принёс?
Для освещения всех аспектов этой темы потребуется немаленький том исторического анализа. Но одна из сторон проблемы сформировалась явно под влиянием Унии, униатства – религиозной институции, возникшей в результате Брестской церковной унии в 1596 году, когда ряд епископов Киевской митрополии Константинопольской православной Церкви приняли католическое вероучение с переходом в подчинение римскому папе, но с сохранением византийской литургической традиции.
Церковь, а за нею верующие – то есть по тем временам весь народ – раскололись на два лагеря. Сугубая враждебность между которыми была предопределена с самого начала и в конечном итоге пролилась громадными потоками крови. И именно тогда и сложилось лицо украинского националистического сепаратизма, каким мы его видим и сегодня: лютая жестокость к инаковерующим, готовность служить любому врагу Православия, а значит, и России, беспредельное низкопоклонство перед антиправославным Западом.
Но главное, считает ряд теологов, – что сегодняшнее наступление украинского сепаратизма есть результат некоей новой унии. Только рождённой уже не в хитрых мозгах иезуитов, в не менее хитрых мозговых центрах мировой закулисы. И именно она в решающей мере и проводит на Украине курс иррациональной, животной вражды по отношению к России, Русскому миру и всему русскому вообще. Именно она стоит и за новым законом об образовании, который исключает на Украине преподавание на любом языке, кроме украинского.
На эту тему побеседовала в Луганске по просьбе Царьграда Ксения Сабина с одним из глубоких знатоков темы, старшим преподавателем кафедры мировой философии и теологии Далевского университета, священником Алексеем Слюсаренко.
Попытки задушить всё русское
Когда-то именно южно-русское православное духовенство внесло очень важный вклад в формирование русского литературного языка. Достаточно вспомнить хотя бы знаменитого сподвижника Петра Первого, проповедника, писателя, поэта и философа Феофана Прокоповича. Он получил образование в Киево-Могилянской академии, затем во Львове, далее – в трёх немецких университетах и в иезуитской коллегии в Риме. Именно там, скорее всего, понял зоологический характер враждебности к Православию истинных, хоть и потайных, идеологов униатства и, сам униат, вернулся в Православие.
Но в данном случае интересно другое: на каком же языке должен был говорить Прокопович и его коллеги по Киево-Могилянской академии, где он был ректором, чтобы не только без затруднений общаться по-русски, но и стать одним из тех, кто внёс большой вклад в его развитие?
"Не только Феофан Прокопович, – поправляет Алексей Слюсаренко. – Ещё и Иннокентий Гизель, Максимович, Нечуй-Левицкий, все крупнейшие авторы. В Петровские времена Киев был фактически кузницей кадров. И эти кадры из Киевской духовной академии разошлись по всей России. Практически на большинстве церковных кафедр были выходцы из Западной Руси, из Малороссии. Тем удивительней теперь видеть попытки разорвать все связи с Большой Русью. Это всё неестественно. Это всё, на мой взгляд, ведет Украину в тупик. И закон, который принят сейчас на Украине, никакого блага Украине не принесёт. Наоборот, принесёт только вред".
Принятие подобных законов, по мнению теолога, – "естественное следствие войны с Новороссией", когда реакцией киевской власти становятся попытки задушить всё русское. Но в основе нынешнего конфликта, считает Слюсаренко, есть религиозная составляющая, восходящая к религиозной войне XVII века. Только продолжающая её на новом фундаменте – новой, постмодернистской унии.
"Можно говорить о том, что на Украине в 2014 году была предпринята попытка нового варианта Унии, – заявил философ. – Только на сей раз эта Уния может быть охарактеризована как постмодернистская. И архитектор этой Унии находится уже не в Ватикане, а где-то за мировой кулисой. Это какие-то политики, какие-то деятели, которые пытаются, используя и религиозные мотивы, оторвать Украину от России".
Это политика с негодными средствами, уверен, однако, учёный. И сегодня архитекторам новой Унии стало понятно, что окончательно оторвать Украину от России невозможно. Значит, нужно оторвать от неё как можно больше людей. И для этого – устроить войну, пролить кровь, разжечь конфликт воистину смертельного накала. Чтобы – никакого прощения и примирения. Вот тогда кадры для новой постмодернистской Унии будут надёжно привязаны к её создателям. В качестве, естественно, кормовой базы – ничего не меняется под украинским солнцем…
Но что значит – постмодернистская Уния?
"Потому что нынешнюю Европу невозможно назвать католической, – говорит Алексей Слюсаренко. – Её, впрочем, невозможно также назвать протестантской. Её попросту нельзя уже назвать христианской. Потому что Европа отрекается от своего культурного корня".
В этом свете попытки интеграции Украины в Европу можно сравнить с некоей гражданской религией. С Унией не церковной в смысле институциональном, но гражданской. Когда рай на земле её адепты видят в современной Европе и в Америке, а Североатлантический альянс для них есть "та Земля обетованная, в которую они хотят прийти", считает преподаватель.
Примечательно при этом, отметил Слюсаренко, что по отношению к этой новой Унии "традиционные католические страны ведут себя вполне сдержанно. "Я не думаю, что католический мир во всем поддерживает униатов украинских, это вовсе не так, – настаивает теолог. – В римско-католической церкви вовсе нет однозначной поддержки украинской самостийности. Тут всё сложнее. Когда Патриарх Московский и всея Руси Кирилл встречался в Гаване с римским Понтификом, у них было о чём поговорить. И вспомните: когда была попытка провести через Верховную Раду антицерковные законы против украинской церкви Московского патриархата, УПЦ МП поддержали на Западе. В частности, и во Всемирном совете церквей, в том числе, и в Ватикане. И законы не прошли".
В этом свете попытка провести в жизнь закон об образовании, фактически воспрещающий русский язык на его же родине, является для киевских сепаратистов точно таким же религиозным актом, каковым был молебен Иосафату (Кунцевичу). Это первый в истории молебен, который был доверен униатской церкви и который был обращён к человеку, даже среди католиков вызывавшему критику своим яро-насильственным обращением православных в униатство.
Ничто не меняется под солнцем украинского сепаратизма…
Читайте также: