Лестница в небо. Тайны русского космоса
ВЦИОМ радует результатами опросов: карьера космонавта кажется привлекательной каждому третьему участнику анкетирования. Число энтузиастов, желающих посвятить свою жизнь космосу, за год выросло на 10 процентов. Возможно, в этом «виноваты» кинодокументалисты и создатели отечественных игровых блокбастеров о подвигах русских космонавтов.
«Царьград» побеседовал с Алексеем Самолетовым, тележурналистом, автором сценариев к фильмам «Салют 7» и «Время первых», ставших лидерами отечественного проката. Любопытно, что в основу сюжета картин легли документальные ленты, созданные этим же автором. Самолетов первым рассказал всю правду подвига космонавтов Владимира Джанибекова и Виктора Савиных в телефильме «Битва за Салют. Космический детектив».
У меня огромный опыт, связанный с документальным кино о космосе. В «Звездный городок» я пришел в 1993 году как телевизионный журналист, как режиссер прямого эфира. Все процессы, которые происходили в Центре управления полетами при подготовке к старту, при подготовке космонавтов - я узнал достаточно хорошо. Мы с режиссером Алексеем Китайцевым сделали около восемнадцати фильмов про то, что происходило с нашими космонавтами на орбите, на Земле, про их жизнь. Поэтому и не было особых проблем, когда мы прописывали все мотивации для фильма «Салют-7»,
- рассказал Самолетов.
В своем документальном фильме он показал детективную версию событий 1985 года, связанных со спасением «Салюта 7». Орбитальная станция внезапно оказалась обесточенной. Окажись на борту космонавты, ситуация была бы исправлена. Но в космическом доме не было ни души. Корабль остывал и превращался в неуправляемый объект. Анализируя материалы заседаний конгресса США, выступления НАСА и зарубежную прессу того времени, Самолетов пришел к выводу: американцы не просто следили за каждым шагом нашей страны в этой нештатной ситуации. Они попытались использовать драму терпящей бедствие станции в политических целях. В мировых СМИ поднялась театрализованная истерика, похлеще «Дела Скрипалей»: 20-тонный гибнущий советский монстр несется с огромной скоростью к Земле, угрожая гибелью американским и европейским городам.
В 1985 году обстановка была настолько серьезная, - продолжил рассказ Самолетов, - что две страны, США и СССР ждали, кто первый начнет: всё шло к войне. Работникам советского посольства приходили шифрограммы, чтобы они выезжали ночью, объезжали вокруг Белого дома и смотрели, в каких кабинетах какие окна горят. После чего аналитики делали выводы: кто остался на работе, какие планы готовят американцы. Ситуация была чудовищная. И когда в этот момент станция теряет ориентацию, у нас возникает испуг: что предпримут американцы? А они воспользовались ситуацией, чтобы проверить свои технологические возможности. Рюмин в интервью мне (а он руководил спасательной операцией, а Сергей Крикалев разрабатывал технологические вещи), сказал: мы всерьез пытались ускорить испытание «Бурана», чтобы «Бураном» снять с орбиты «Салют-7». Но не успевали. А «Буран» и американский «Шаттл», их грузовые отсеки, очень похожи, массо-габаритное исполнение у «Бурана» и «Шаттла» тоже сходное. И американцы перепрограммировали всю бортовую систему «Шаттла», написали новые эллиптические траектории, поднялись на орбиту 57 градусов. Тогда как всегда летали на 29 градусе. (Это мы ходим по высокой орбите — 52 градуса.) Причем американские баллистики настолько точно просчитали пересечение орбиты «Союз-7» и «Шаттла», что тот проходил прямо над «Салютом». А нашими это было воспринято, как попытка похищения станции».
"Салют-7" в полете перед стыковкой с транспортным кораблем "Союз Т-13". Съемка выполнена космонавтами В. Джанибековым и В. Савиных. Фото: Виктор Савиных, Джанибеков Владимир/Фотохроника ТАСС
Международная ситуация накалялась. На заседании руководителей полета было принято решение спасать «Салют 7». Но в истории космонавтики еще не было более сложной технической задачи: стыковка вручную с неуправляемым космическим объектом — камнем, как назовут это впоследствии сами герои экспедиции. В невероятно короткие сроки подготовили экипаж опытных пилотов. Владимир Джанибеков, командир корабля, имел четыре выполненных космических полета и одну ручную стыковку. Бортинженер оптик-механик Виктор Савиных хорошо знал начинку орбитальных станций.
Ситуация была непредсказуемой. Что произойдет на орбите, никто не знал. У Джанибекова и Савиных, я повторю эту фразу, хотя ее категорически не любят ни Владимир Александрович, ни Виктор Петрович - был билет в один конец. Они должны были найти станцию, подойти к ней, пристыковаться, понять: реанимируема ли она или нет. А если нет, они должны были своим шеститонным кораблем и своим дополнительным запасом топлива стащить эту станцию с орбиты, дать ей тормозной импульс. Тормозить надо было двадцать тонн, и у них не хватило бы топлива на спуск. А они сделали все с первой попытки. Это уникальная история, это фантастический профессионализм. Космонавты совершили невозможное»,
- напомнил Самолетов.
Удачная стыковка с «мертвой» станцией, пусть и первая в истории - только полдела. В кромешной тьме орбитального дома, при температуре минус 7 градусов по Цельсию, экипажу предстояло найти причину неполадок, зарядить аккумуляторы и восстановить энергоснабжение. При этом был риск потерять сознание от избытка углекислого газа: системы регенерации воздуха не работали, да и запас кислорода всего на пять суток. Но самые тяжкие испытания начались, когда станция оттаяла, случился «потоп». Без вентиляции вода от человеческого дыхания оседала повсюду. В напичканном электроникой пространстве запросто могло произойти короткое замыкание и пожар. По цепочке мог сгореть и пристыкованный «Союз Т-13», на котором экипаж прилетел на орбиту. Никогда еще мужчины в космосе так не мечтали о самых банальных тряпках и салфетках: приходилось протирать каждый мало-мальский разъем. В ход пошло все, включая костюм Светланы Савицкой - прежней жительницы «Салюта 7». Электричество не включали, грелись солнечным светом и шерстяными шапочками, которые почему-то попросила взять в полет жена Виктора Савиных. Горячий чай появился только через несколько дней, когда на помощь прилетел грузовой корабль и привез оборудование, взамен вышедшего из строя.
Оба героя полета не любят, когда их действия в той экстремальной ситуации называют подвигом.
И Савиных, и Джанибеков в один голос меня укоряли: не надо делать из нас героев, мы просто выполняли свою работу. Но это они так себя воспринимают. А со стороны мы понимаем то, что они сделали - аналогов в мировой космонавтике не имеет».
- подытожил Самолетов.
На борту орбитального комплекса "Союз Т-14" - "Союз Т-13" - "Салют -7", Виктор Савиных (слева) и Владимир Джанибеков/Фотохроника ТАСС
Шерстяные шапочки на мужественных героях — это так трогательно, и так по-русски. По-своему откликнулся на эту кинематографичную деталь и Голливуд: в лучших традициях антироссийской пропаганды нахлобучив шапку-ушанку с огромной звездой на киношного лихого отвязанного русского «космонавта» в кинофильме «Армагеддон» с Брюсом Уиллисом. Впрочем, Алексей Самолетов уверен: если бы тогда, в 1985 году, американские астронавты имели реальную возможность чем-то помочь советским - они бы это сделали незамедлительно. Как и наши - американцам.
Снимая десятки историй про русских покорителей космоса, сам подвижник-документалист Самолетов с командой единомышленников видит свою цель в одном: разбудить в зрителях чувство гордости за страну, за ее подлинных героев. Несколько лет назад появилась удивительная документальная лента о Гагарине.
«Многие годы шел спор о том, верующий был Гагарин или неверующий, - напомнил Самиолетов. - Говорил о Храме Христа Спасителя и о Триумфальной арке или не говорил. Мы нашли в архиве документ, подписанный Юрием Алексеевичем Гагариным. Мы нашли человека, с которым полгода занимались, вкладывая ему артикуляцию, темпоритм, баритональную окраску голоса Юрия Алексеевича. Мы нашли его выступление на том съезде комсомола, записали расшировку стенограммы и подложили, вошли в синхрон к его выступлению на съезде. По сути мы восстановили документ. И после этого все споры прекратились. А Гагарин в своем выступлении сказал, что разрушен Храм Христа Спасителя, построенный во славу победы русского народа в Отечественной войне, снесена и не восстановлена Триумфальная арка. Тут его съезд комсомола останавливает, первый секретарь ЦК ВЛКСМ бежит звонить Брежневу, докладывает о крамоле. Потому что зал - шесть тысяч человек - аплодирует первому космонавту. Что делать, Леонид Ильич? На что Брежнев, буквально спасая первого космонавта, говорит: что вы ко мне пристаете с Гагариным? Он русский человек, он говорит об истории русского народа. Скажите съезду, что денег на Храм нет, Триумфальную арку восстановим. А Юрию Алексеевичу - привет. И это все есть в нашем фильме».
Документалист Самолетов, перелопативший тысячи метров архивной кинопленки и документов, уверен: ничего случайного в мире космонавтики быть не может. И 12 апреля, День памяти преподобного Иоанна Лествичника - выбран для первого полета в космос далеко неслучайно. Достаточно взглянуть на многоступенчатую колокольню одного из самых загадочных храмов Соборной площади Кремля. Лествица в небо словно запрограммирована в нашей истории. И создатели русского космоса оставили нам эту красивую тайну.