Конституция РФ: Менять нельзя оставить
Серьезный разговор об Основном Законе страны, о Конституции, начатый или предложенный обществу к обсуждению председателем Конституционного Суда, более чем важен.
Общий посыл статьи Валерия Зорькина, что «изменить структуру жизни с помощью одних лишь юридических решений — это наивный идеализм» и что «правовой потенциал Конституции» нужно развивать, вполне логичен для одного из глав судебной ветви власти в нашей Федерации.
За последние сто республиканских лет мы имели уже пять Конституций (1918-го, 1924-го, 1936-го, 1977-го и 1993-го годов). Их смена была абсолютно безболезненна в нашем обществе и отражала в основном правовые социалистические или либеральные мировоззренческие установки.
В этом году будет своеобразный юбилей, 25 лет принятия Конституции РФ. В наших реалиях конституции живут недолго, от 6 лет до 31 года. Так что современную конституцию можно считать почти за долгожителя.
Валерий Зорькин. Фото: www.globallookpress.com
Современная «Конституция, — утверждает Валерий Зорькин, — важнейший фактор поддержки и укрепления национальной идентичности, обусловленной историческими, социокультурными и геополитическими особенностями развития России».
Так ли это? Особенно в части «укрепления национальной идентичности, обусловленной историческими, социокультурными и геополитическими особенностями развития России»?
Нужно ли её менять? Или действующий Основной Закон можно усовершенствовать? И как это видится председателю Конституционного Суда?
Нужна ли нам система сдержек и противовесов для президента?
«У нашей Конституции есть недостатки», — говорит уважаемый судья. И тут же перечисляет несколько основных.
Первым недостатком Валерий Зорькин называет отсутствие в современной Конституции
должного баланса в системе сдержек и противовесов, крен в пользу исполнительной ветви власти, недостаточную четкость в распределении полномочий между президентом и правительством.
Эта одна из основных догм либерально-демократической правовой мысли. Уйдя от единства Верховной монархической власти, все республиканские конституции убеждены, что в каждой стране власть должна представлять собой три независимые друг от друга ветви: исполнительную, законодательную и судебную.
Подобное убеждение имеет своим корнем понимание того, что демократическая Верховная власть — народ — в реальной жизни править и управлять ничем не может. А потому и создаётся целая тяжеловесная система сдержек, противовесов и всевозможных выборов, чтобы хоть как-то создать хотя бы и временные властные органы управления в государстве.
Двадцать причин уважать Русскую Монархию
Надо ли оставить Царскую Россию на помойке истории? Или без Монархии нет русского будущего?
Прямого управления народом, прямой демократии нигде никогда не было, нет и не предвидится. Для этого, как писал Руссо, необходимы совершенно невыполнимые в человеческих обществах условия. В республике должны все друг друга знать. Все должны быть предельно политически и экономически равны между собою. Должны отсутствовать любые партии и всякая партийная пропаганда. И только тогда каждый избиратель будет свободно принимать государственные решения. Сообразуясь в этом социально-информационном «вакууме» не с влиянием на него чужой пропаганды, а только со своей совестью.
Потому-то при отказе от Монархии и невозможности чистой демократии наше общество и было отдано на откуп различным партиям, партийной пропаганде и всевозможным выборам.
А демократические юристы заняты более или менее тщетными попытками ограничить свободу действий исполнительной президентской власти в её совершенно естественных властных компетенциях.
Пока, слава Богу, реальная президентская власть не перегружена всевозможными юридическими гирями сдержек и противовесов. Быть может, именно это и даёт ей определённую мобильность в принятии государственных решений, а также мощь и единство силы, схожую с монархической.
Органы самоуправления и разграничение полномочий между субъектами и Федерацией
С другим существенным недостатком, с 12 статьёй Конституции, дающей «повод к противопоставлению органов местного самоуправления органам государственной власти» надо полностью согласиться с уважаемым конституционным судьёй. Действительно, конституционная декларация, что «органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти», зачем-то создаёт на нижнем уровне альтернативную государству структуру.
Также невозможно не согласиться с Валерием Зорькиным и в том, что в современной Конституции существуют аномальные нормы «в разграничении предметов ведения и полномочий между Федерацией и ее субъектами». Отражающие реалии 1990-х годов, когда Ельцин предлагал регионам брать суверенитета столько, сколько смогут взять. И что мы до сих пор расхлёбываем в отношениях с элитами некоторых республик, особенно Татарстана.
Например, жуткая 66 статья, которая прописывает равные права Федеративного центра и региона при каких-либо изменениях в статусе субъекта Федерации. Та же статья в республиках видит конституции, а в других субъектах только уставы.
Фото: www.globallookpress.com
Не менее оригинальна статья 68, в пункте 2 декларирующая следующее:
Республики вправе устанавливать свои государственные языки.
Согласно ей, Татарстан продолжает чихать на статус русского языка у себя, заставляя все национальности учить татарский на их территории. Статьи 71 и 72 гарантируют защиту «прав национальных меньшинств», но ничего не говорят о правах национального большинства, да и вообще Конституция не упоминает о русских. Феноменальна статья 76, в пункте 6 оговаривающая верховенство права субъекта:
В случае противоречия между федеральным законом и нормативным правовым актом субъекта Российской Федерации, изданным в соответствии с частью четвертой настоящей статьи, действует нормативный правовой акт субъекта Российской Федерации.
Социально-экономическая дифференциация и революция?
В статье конституционного судьи немалое место уделено экономическому расслоению современного общества. Он говорит о большой разнице, в 17 раз, между доходами 10% самых богатых и 10% самых бедных в нашем демократическом обществе.
И в связи с этим вспоминает революцию 1917 года, которая, как ему кажется, была порождена «глубоким социально-экономическим расколом внутри российского общества».
Безусловно, любые революции разогреваются, в том числе и на огне экономического недовольства. Но как выяснил профессор Борис Миронов, в Российской Империи децильный коэффициент неравенства перед революцией составлял цифру 6 (См.: журнал СОЦИС, №8, 2014), между тем как тогда во Франции он был 12, в США эта цифра доходила до 16–18, а в Великобритании — до 35 (в 1850-е годы вообще было 74). Ни в аристократической Великобритании, ни в республиканских США и Франции это не привело к революции.
Фото: www.globallookpress.com
Самые состоятельные английские аристократы и американские олигархи были значительно богаче русского Императора и Великих князей Российской Империи.
Монархия, действительно, выгоднее для средних слоев, а республика для богатых.
Революция же есть кризис духовно-мировоззренческий, политический, а не сугубо экономический.
Имперский коэффициент 6 вполне соотносится с цифрами 3-5 в разные советские времена. Причем коэффициент 3 получен коммунистами в первые десятилетия за счет расстрелов, массовых репрессий, экспроприаций золота и прочей собственности, а также большой эмиграции состоятельных слоев населения.
Позже общество оклемалось после Ленина и Сталина, и коэффициент стал расти. Правда, нужно сказать, что есть ложь, есть большая ложь, а есть статистика, а есть ещё и следующая стадия запредельного вранья — советская статистика. И она, естественно, не брала в расчёт ни цеховиков, ни прочих тайных миллионеров, которые потом вкладывали накопленное в советские годы в перестроечные кооперативы.
Отражает ли наша Конституция «особенности развития России»?
Современная «Конституция, — по мнению Валерия Зорькина, — важнейший фактор поддержки и укрепления национальной идентичности, обусловленной историческими, социокультурными и геополитическими особенностями развития России».
Фраза сама по себе очень правильная. Но вот где отражены все перечисленные особенности в Конституции 1993 года? Что в ней от советских конституций ещё можно найти, а вот что от Основных Законов Российской Империи? Как она связана с тысячелетним опытом русского государства?
Конституция 1993 года описывает общество, учреждённое в «чистом поле», людьми, долго кочевавшим по чужим странам и уже ничего не помнящими о своей давно покинутой Родине.
Где в Конституции — Православие, духовно основавшее нашу цивилизацию? Где хотя бы декларация о тысячелетней истории русского государства? Где сам русский народ?
Фото: VladKol / Shutterstock.com
Валерий Зорькин очень правильно пишет, что
права меньшинств могут быть защищены в той мере, в какой большинство с этим согласно. Нельзя навязывать всему обществу законодательную нормативность, отрицающую или ставящую под сомнение базовые ценности общего блага, разделяемые большинством населения страны.
Но в современной Конституции есть понятие «национальные меньшинства», но нет понятия «национальное большинство». Если же он имеет в виду религиозное, политическое, культурное или, например, сексуальное большинство, то и их там нет. В Конституции вообще нет понятия «большинство». Хотя вроде бы и сама Конституция принята голосованием какого-то большинства.
Призрак бродит по России - призрак вторичной советизации
Во что продолжают верить наши коммунисты?
К величайшему сожалению, Конституция 1993 года представляется обычной либерально-позитивистской конструкцией без учета каких-либо национальных особенностей и историко-юридических традиций. Да к тому же исполнена она на очень скромном юридическом уровне, что и показали дальнейшие поправки.
Перефразируя выдающегося русского историка Николая Карамзина о современной Конституции, можно сказать, что «она стала гражданином мира, но перестала быть, в некоторых статьях, гражданином России».
Например, статья 15 пункт 4: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора». Или, например, Статья 62: «1. Гражданин Российской Федерации может иметь гражданство иностранного государства (двойное гражданство) в соответствии с федеральным законом или международным договором Российской Федерации. 2. Наличие у гражданина Российской Федерации гражданства иностранного государства не умаляет его прав и свобод».
Председатель Конституционного Суда понимает эту несообразность, хотя и не в полной мере, и пишет:
доктрина конституционной идентичности, над которой всем нам еще предстоит много работать, может служить тем «водоразделом», который потенциально способен разделить приемлемые и подчас желанные изменения внутреннего конституционного правопорядка — и те принципы, которыми государства, признавшие обязательную юрисдикцию наднациональных органов, поступаться не могут и не должны.
В заключение не могу не сказать и о самой распространенной несообразности. Нам часто говорят, что закон должен быть превыше всего, в том числе и выше государственной власти. Но может ли какой-нибудь Суд, хоть и называющийся конституционным, в полной мере блюсти неприкосновенность Закона, без той же Власти. Вспомните хотя бы 1993 год и игнорирование Ельциным Конституционного Суда.
К счастью или к сожалению, но закон сам по себе без мощной власти не способен производить в такой громадине, как Российское государство «единство властных действий» и неотвратимость применения и соблюдения закона. А потому Верховная Власть всегда будет выше любого писанного людьми закона.