Вместе с пенсионной – реформа МВД. Кто будет обеспечивать порядок в стране?
Нехватку кадров в самом крупном правоохранительном ведомстве страны, Министерстве внутренних дел, признали, наконец, уже и на государственном уровне.
Мало того, что уровень укомплектованности полиции на сегодняшний день не достиг плановых показателей, которые осторожно предусматривались при разработке госпрограммы «Обеспечение общественного порядка и противодействие преступности», так он оказался ещё и рекордно низким начиная с 2012 года, когда, собственно, проходил основной этап реформы МВД. То есть в тот самый момент, иначе говоря, когда милиция превращалась в полицию.
Как указывается в докладе Счётной палаты РФ, с которым ознакомился Царьград, это связано с увольнением в прошлом году «значительного количества сотрудников органов внутренних дел ввиду их опасений относительно пересмотра условий пенсионного обеспечения в системе МВД России».
Но на самом деле здесь использована та формулировка, которая более-менее приемлема «наверху»: объяснить отток кадров непродуманностью Пенсионной реформы – задача несложная. А вот реалии указывают не только на эту причину. Есть еще целый массив других, куда более весомых.
Система сама стала отсекать «лишних»: всё началось ещё семь лет назад
Да, наверное, изменения в пенсионном законодательстве, в соответствии с которым выход на заслуженный отдых повышается в течение пяти лет до 65 лет для мужчин и до 60 лет для женщин, сыграл какую-то негативную роль.
Всё-таки одно дело, если уже в 45 лет, прослужив в органах двадцать из них, ты отправляешься на пенсию или продолжаешь служить, но знаешь, что в любой момент можешь уйти на гражданку и не остаться у разбитого корыта без средств к существованию. Сейчас с каждым годом эта перспектива у действующих сотрудников будет отодвигаться.
Вот только сами полицейские – и бывшие, и нынешние, с которыми пообщался Царьград, практически в один голос утверждают: в системе МВД в последние годы наблюдается большая текучка кадров, а некомплект заметен невооружённым глазом в самых «приземлённых» подразделениях – патрульно-постовой службе, среди участковых, в уголовном розыске.
Всё началось ещё в 2011-м, когда затеяли эту реформу. Скольким толковым ребятам тогда указали на дверь – даже подсчитать сложно (официально сокращение составило 20 процентов от штата – прим. авт.). Даже начальники, которые ближе к «земле», сами крокодильи слёзы лили, что им приходилось просить своих лучших сотрудников «класть корочку на стол». А причины были формальные: у одного образования не было юридического, другой физподготовку сдать не смог. По сути, произошла чистка рядов,
– вспоминает бывший опер угрозыска Сергей К.
Фото: Сергей Фадеичев/ТАСС
Выгоняли тогда, по его словам, «неугодных и ершистых», замеченных в каких-то нарушениях по службе, на которые раньше внимания особо не обращали.
«То с «выхлопом» дежурный поймал на входе (а как иначе – была встреча с источником, это тоже часть работы), то отчёт вовремя не сдал, то ещё что-то, – продолжает Сергей. – Доходило до откровенно смешных вещей: требовали, например, приходить на службу не с сумками через плечо – надо, мол, с дипломатами, да ещё в костюмах. «Джеймсы Бонды», блин! Только черных очков не хватало, чтобы идти по улице и все жулики знали – вот он, порядочный сотрудник полиции, на спецоперацию направляется, не иначе!».
А на место выбывших сотрудников приходили новенькие – без опыта и контактов, необходимых по работе, зато с профильным образованием.
Больше всего не хватает сыщиков, участковых и пэпээсников
И вот целых семь лет (2011-й в расчёт не берем, это был только старт преобразований, когда ещё никто толком ничего не понимал) в обновлённом полицейском ведомстве пытались структурировать все, что нареформировали.
Вполне возможно, и даже скорее всего, что так и было, это все делалось из благих побуждений: за той системой, которая прежде именовалась милицией, тянулся длинный шлейф всевозможного негатива, накопившегося за без малого четверть века после распада Союза. Вместо неё хотели создать современную полицию – европейско-американского уровня.
И что?
«Получилось совершенно обратное, – пожимает плечами действующий офицер одного из региональных главков МВД. – Вот, например, в одном УВД (города с населением более 200 тысяч человек) сначала перетряхнули отдел угрозыска самого управления: оставили только розыскную группу, а людей рассовали по районным отделениям, но в меньшем количестве (треть примерно ушла либо в другие подразделения, либо на гражданку). А что это значит? Убрали группы, которые работали конкретно по тяжким преступлениям, угонам, квартирным кражам – и ведь каждый опер знал и свой «контингент», и обстановку. А на «земле», в районках, пришлось заниматься всем подряд. Потом, когда показатели упали, одумались вроде, возродили отдел в УВД, центральный. Но как?! Начальник, два зама и два опера. И все!»
Хуже всего между тем пришлось ППС и участковым. Некомплект копился годами – об этом буквально открыто говорили на всевозможных совещаниях в регионах.
Ну вот, скажем, по нормативу положено, чтобы на одного участкового уполномоченного приходилось (в городе) 2,8–3 тысячи человек постоянно проживающего населения. То есть в миллионном мегаполисе должно быть 330–350 таких сотрудников. Реально – меньше в разы.
Или показатели по патрульно-постовой службе: один сотрудник – на тысячу-полторы жителей. Если так, то они должны ходить, образно говоря, наряд за нарядом, присматривая за порядком на улицах. Но где они?
Есть населённые пункты, где вместо нарядов ППС разъезжают один-два патрульных уазика с группой быстрого реагирования – не только по вызовам, а для контроля обстановки в целом.
Некомплект огромный – и даже не в строевых подразделениях. Много толковых сотрудников находятся в стадии увольнения, так как на гражданке и зарплата выше (лейтенант 32 тысячи получает: это в 2014-м была тысяча долларов, а сейчас вдвое меньше), и свободы больше. А набирать новых уже особо и не из кого: требования ужесточаются, а качество кадров падает. Все проверки проходит только один из десяти,
– рассказывает ещё один сотрудник полиции.
В одном из крупных сибирских регионов подтверждают картину, но уточняют, что отсев кандидатов составляет 6-7 человек из десяти.
Без выходных и проходных, зато с разносами от начальства
«Надо понимать ещё вот какой момент, – рассказывает экс-оперативник Сергей К. – Сотрудник полиции, особенно оперативный, он практически не принадлежит себе. Прежде всего, потому что преступников ведь не заставишь совершать противозаконные деяния с девяти утра и до шести вечера, верно? Засады – это, ни для кого не секрет, обычно рано утром или поздно вечером. Дежурства – через выходные, по идее, но по факту получается чаще из-за некомплекта. Усиления на праздники. Сколько семей из-за этого распалось – не счесть».
Реальная жизнь полиции, по его словам, совершенно и даже абсолютно отличается от того, что показывают в сериалах: всё гораздо прозаичнее и скучнее.
Фото: Kekyalyaynen / Shutterstock.com
«День обычно начинается и заканчивается оформлением отчётов, служебных записок и отписок. Плюс планёрки. И да – планы, конечно. Поэтому под конец месяца всегда в закромах есть пара раскрытых «тренировочных» преступлений – тех, что нужно только оформить, – продолжает он. – Не успел – получи выговор от начальства, и хорошо, если только устный (что тоже неприятно). И ты понимаешь: если на тебя накатают жалобу, как минимум придется отписываться и бегать по коридорам управления собственной безопасности. Бывает и хуже – неполное служебное, волчий билет. И тут уж точно не до ранней пенсии».
Большинство уволившихся идёт работать по традиции в службы безопасности (фирм, компаний, супермаркетов) или в охранные структуры, или в бизнес. Некоторым, особенно «узким» специалистам, вроде оперов из экономической безопасности, удаётся устроиться в адвокатскую среду, но там больше приживаются бывшие следователи и прокуроры.
Кстати
По данным Следственного комитета России, в 2018-м чаще других под подозрение в коррупции попадали сотрудники МВД.
Всего в суды было направлено 6123 дела коррупционной направленности, по которым к уголовной ответственности были привлечены 6885 лиц, 790 из которых – это как раз полицейские.
Ещё – 502 чиновника, 495 военнослужащих, 483 должностных лица госучреждений и предприятий, 334 работника Минюста (из них 206 сотрудников ФСИН и 115 приставов), 261 работник образования и науки, 178 работников здравоохранения и 69 должностных лиц органов государственного и муниципального контроля.