Борис Корчевников: «Нам всем нужно начать с чистого листа»
Царьград: Борис, за прошедший год как изменились русские люди, изменилась ли страна, что особенно вас впечатлило в ушедшем году?
Борис Корчевников: Это был год вызовов всем нам и каких-то особенных, очень сильных вызовов нашей Церкви. Год тому назад в своём рождественском интервью Патриарх, когда отвечал на вопросы о том, что будет дальше с Церковью, с Украинской Православной Церковью, которая сейчас переживает период настоящего исповедничества, – он так просто и мирно сказал, что всё обязательно будет хорошо, что правда с нами, и поэтому нам не надо беспокоиться. И что Бог с нами. Я перефразировал эти слова, так я их запомнил. Но больше я запомнил глаза и голос Святейшего, как он это говорил. Так мирно, просто и так уверенно. И я с этим прожил весь год.
А потом мне случилось быть в Киеве, и я видел, как это переживают многие верующие на Украине, священники, служители Украинской Православной Церкви. Я видел исповедников сегодняшних дней. И я ещё больше уверился в том, что всё будет хорошо. Это главный, может быть, вывод для меня и итог этого года, года потрясений и года вызовов для нашей Церкви. Можно сказать, что слоган этого года для меня, для огромного количества людей, для всей нашей страны – это «Иду правее, на солнце, вдоль рядов кукурузы». Вы помните эту фразу, которую произнёс Дамир Юсупов, пилот, посадивший самолёт в кукурузное поле. Это, безусловно, человек года. И эта фраза «Идём правее, на солнце, вдоль рядов кукурузы» – она ведь и про нас, и про все те потрясения, которые происходили и с нашей Церковью в ушедшем году. Да, будет очень непросто. И будут расколы, будет клевета, и будут отпадать. Но мы идём правее, на солнце, вдоль рядов кукурузы. Потому что мы такие, такие люди есть у нас. Всё будет хорошо с нами, правда.
Ц.: Событие, которое особенно впечатлило вас?
Б.К.: Для меня событие года, бесспорно, это воссоединение архиепископии западных церквей с нашей Церковью. Как это красиво, как тепло, как это трогательно! Я помню, был в этом парижском соборе Александра Невского. Молился в нём, причащался. Не задумываясь о том, что они не до конца ещё с нами. Они, конечно же, с нами, мы все во Христе едины. Но все равно какой-то окончательной цельности не было. А сейчас, Господи, отец Иоанн, владыка Иоанн (Реннето), как трогательно, с какой любовью он переживал, и вся его паства, это возвращение домой. Это правда событие года. Грандиозное, красивое, тёплое-тёплое, наполненное таким огромным количеством смысла и какой-то такой справедливости настоящей.
Собор Александра Невского в Париже. Фото: Petr Kovalenkov / Shutterstock.com
Ц.: Что вас разочаровало, о чём вы сожалеете, что сложилось не так, как хотелось бы?
Б.К.: Получается, я говорю в основном только про церковные дела, о том, что происходит с Церковью. Но я в ней живу. Это мой дом. Если можно назвать таким разочарованием года, то это все действия Константинопольского патриархата, Константинопольского патриарха и все те попытки расколоть мировую Церковь, мировое Православие. Весь тот соблазн, смущение, которые приносятся в души людей. Можно тут сколько угодно рассуждать, умозрительно и о канонах, но проще всего сказать прямо: это боль верующих людей, огромное смущение для миллионов людей по всему миру. Для миллионов людей, которые верят, любят Христа. Зачем они оказались во всё это вовлечены и смущены? Это разочарование.
У этого всего могут быть очень серьёзные последствия. Даже для людей, которые понятия не имеют о том, что такое Патриархат, что такое единство мирового Православия, и никак это к своей жизни собственной не соотносят. Но в перспективе это может иметь серьёзнейшие последствия и для жизни тех людей, которые никак себя с Церковью не соотносят, а как бы далеки даже от Церкви. Нужно просто знать, что это очень опасная ситуация, которую с такой силой и такой верой, с такой молитвой одолевают лучшие пастыри Церкви по всему миру. Я это вижу. Это утешает.
Ц.: В прошлом году очень много было потрясений, связанных с темой онкологической, с серьёзными болезнями, в том числе известных людей. Многие именно на вас смотрят с надеждой. Что бы вы сказали этим людям?
Б.К.: У всех этих историй болезней, которые стали публичными, есть две стороны. С одной стороны – знаю это по себе, потому что сам в этом году болел и лечился, – хочется тишины и покоя, какого-то своего пространства, в котором ты должен этой болезни посмотреть в лицо, пережить её. Понять, почему, для чего это с тобой происходит. Ведь я твёрдо знаю, что ничего случайного не бывает. А тем более болезнь, а тем более серьёзная. А с другой стороны, то, что эта тема перестала быть табуирована, тема болезни и борьбы с ней, – я думаю, в этом есть огромная польза для миллионов людей, которые с болезнью сталкиваются. Потому что они вдруг видят, что они в этом не одни. И видят в этом не побег от болезни, а приятие её. Вот чему нас могут научить публичные переживания болезни знаменитыми людьми. Потому что они так или иначе зеркалят всё общество. Научить приятию болезни. Иногда нужна борьба с ней. Иногда нужно подчинение ей.
Надо понять, почему это происходит. Болезнь чаще всего случается для того, чтобы мы что-то про себя самих осознали. Чтобы сломать уклад и ритм нашей жизни, в которой что-то идёт не так. Чтобы немножко развернуть эту дорогу. Надо верить, что этот разворот нам нужен, нам полезен. Мы не знаем, что за ним. Я никогда не соглашался с людьми, которые при болезни предпочитают вести себя – и навязывают это другим – так, как будто ничего не происходит. Рак – это запрещённое слово. Мы не говорим о болезни. Всё хорошо. Не для того это с нами случилось, чтобы мы продолжали говорить «всё хорошо». Мы от этого сильнее не становимся. Наоборот, мы должны посмотреть этой болезни в глаза и задать вопрос. И жить с этим вопросом. Иногда неделями, иногда месяцами, но жить с ним.
Фото: Петр Ковалев/ТАСС
Для чего это? И ответ приходит. Знаете, в какой момент? Когда вдруг ты видишь, что болезнь уже с тобой сделала. Как она изменила твой уклад жизни. Ты понимаешь, что всё. Ух ты, сколько всего поотпадало! И вот тогда вдруг такая ясность наступает в голове, и ты понимаешь: Господи, так вот для чего всё это было! Чтобы вот это отпало. Или вот эти отпали. Или чтобы я оказался здесь, а не там. Могло ли что-то меня привести в эту точку, если бы не случилась эта болезнь, эта боль, эта хворь? Нет, понимаешь, не смогло бы. Поэтому посмотреть честно в лицо своей болезни. И пожить с ней смиренно. Она для этого, в конце концов, для смирения.
Ц.: Очень хочется узнать о вашем проекте «Остров». Что удалось уже снять, увидеть, понять?
Б.К.: Проект «Остров», сама заявка о начале производства этого документального проекта – она стала событием, и в эфире телеканала «Спас», и в общественной жизни. Мы получили около тысячи заявок от зрителей со всей страны. Чаще всего – молодых людей, ищущих, сомневающихся. Когда мы смотрели видеоанкеты, принимали с коллегами решение, кто поедет, кто нет, мы видели – иногда ком к горлу подходил, – насколько ищущая у нас молодёжь. Потому что у каждого был мотив, почему он хочет провести месяц в монастыре. Пожить по возможности в укладе этой монастырской жизни, таком укладе, какой открыт для паломника. Этот проект увидит свет в 2020 году. Круг тех, кто поедет, уже определён. И у меня нет никакого сомнения, что этот документальный проект, о котором столько стали говорить ещё до его появления в эфире, он сделает и выполнит те главные задачи, ради которых мы его задумывали: показать красоту монастырской жизни такой, какой она открывается паломникам. А эта красота – это не стены. Красота открывается через человека. В его глазах, в его сердце, в его душе. Те молодые люди, которые поедут в монастырь, они сумеют, уверен, эту красоту увидеть и ею поделиться.
Ц.: Можно сказать, что это проект о красоте русской души?
Б.К.: Я бы не рискнул, потому что это очень ответственно. К тому же вы задаёте вопрос о самой большой мировой загадке, как известно. Поэтому я бы не рискнул. Это проект о любви.
Ц.: Борис, что вы испытываете в дни Рождественских праздников и как вы проводите Рождество?
Б.К.: У меня всегда в Рождество чувство, что жизнь начинает писаться с чистого листа. Такое чувство – после всякого причастия, но почему-то в Рождество всегда острее. Это и правда праздник про какое-то новое начало. И я это очень остро чувствую всегда в Рождество. Что всё можно набело попробовать переписать, построить.
Ц.: Среди ваших многочисленных героев, жизнь которых вы исследуете, как часто встречались рождественские истории?
Б.К.: Рождество – это ведь чудо. Бог пришёл на землю. Родился человек у женщины, которая не знала мужа. Там всё – чудо. И вся его жизнь, этого младенца, – чудо. Поэтому любое чудо, когда бы оно ни случалось, хоть летом, хоть весной, – это в чём-то рождественское чудо. А чудеса с нами происходят постоянно. В том случае, если мы просим Божьего вторжения в нашу жизнь, участия Бога в нашей жизни. Чудо ведь – это что такое? Это просто Бог приходит в нашу жизнь и какую-то поломку исправляет. Иногда для этого нужно чудо. А оно всегда очень деликатное. Но если у тебя есть глаза – ты увидишь, что это чудо. И любое чудо, в любой судьбе, в любой биографии, каждый человек в своей собственной жизни может заметить, – это немножко Рождество.
Я всегда очень жду этих утр рождественских. В этот день родилась наша вера. А вера – это самое главное, что есть в жизни у нас с вами. Я всем нам – и себе, и вам – этого очень желаю: начать с чистого листа. Это очень нужно. С Рождеством! Спасибо вам большое.