Красные яблоки (гл. 41 "Иванна")

События, описанные в этой главе выдуманы и их не происходило в городе Свердловск. Однако, я не исключаю, что нечто подобное могло происходить где-то когда-то…

Игнат Васильевич после ухода Иванны сел за стол. Работы было много. Но на сегодня он закончил. Марина была вновь брошена в камеру. Теперь ее мужу можно было предъявить участие жены. И… возможно он решит ее спасти, хотя бы ради детей, что бы она заботилась о них. И сознается, сам расскажет. Но на это надежды было мало. Иногда люди показывают невероятную трусость. А поступить так, заступиться, попытаться защитить, спасти хоть кого-то – удел сильных.

Начало

Семья мельника (гл. 1 "Без права сдаваться")Gnomyik4 мая

Предыдущая глава

Потеряная дружба (гл. 40 "Иванна")GnomyikВчера

#великая отечественная война #дружба #любовь и отношения #семейные отношения #преступление и наказание

Следующим утром арестованный Крапивцев Тимофей Григорьевич сидел на допросе перед следователями. Рассказ Игната Васильевича его только разозлил.

- Вот же дура! – Процедил он сквозь зубы.

Игнат Васильевич молчал. Ждал. Но и Тимофей Григорьевич молчал.

Тогда следователь понял, что этот мужик защищать жену не будет, и будет молчать.

- Молчите, значит? – Спросил он. – Молчите. Да вот только мы и так все знаем уже. И, слова вашей супруги только подтвердили ее участие в этом. И то, что вы знали, когда директор приюта гражданин Ермаков отправился за деньгами. Деньгами, на которую детям должны были купить одежду и еду, что бы они не пухли с голоду. Не пухли с голоду в том приюте, в котором теперь находятся ВАШИ дети. Кража госсобственности. В крупном размере. И ничто вас не остановило.

Крапивцев продолжал молчать. Он никого не защищал, никого не обвинял. Просто молчал. Его увели.

Дело быстро крутилось. Кражи происходили всегда. Крали все что криво и ровно лежит: продукты, одежду, стройматериалы, деньги. Все. За этим следили. Наказывали. Но все имело свои пределы. Крапивцев жил хорошо. Очень хорошо. Особенно если учесть то, какое сейчас было время.

А жена его померла от недостатка медицинской помощи, и истощенный организм не справился. Да и дети его знали, что такое голод. В это время Тимофей наряжал своих любовниц и набивал брюхо. Да и детей он к себе забрал, что бы хорошо выглядеть в глазах начальства. И на Марине женился что бы было кому за детьми смотреть.

Но все имеет пределы. Сговор по воровству крупной суммы денег созрел быстро. Еще не все лица были раскрыты. Но Тимофей и Марина в лучшем случае для них, пойдут по этапу, в худшем, станут к стенке.

Крупная сумма денег на один приют. Да. Этот приют нуждался. Как и множество других приютов в военное время. Да, Там не было одежды для детей. Не было еды. Не было дров. Не было ничего. А детей становилось все больше и больше. Да. Приюту нужна была помощь.

И Игнат Васильевич знал, что директор приюта Ермаков ходил каждый день и просил выделить хоть что-то. И каждый день получал отказ. И трудно было представить радость директора приюта, когда тот получил нужную сумму.

Но в приюте никто про эти деньги не знал. И знать не мог. Ведь за день до этого ему отказали. А потом… что произошло потом? Утром ему сообщили, что вечером прибудут деньги на приют и сумма крупная. И директор никому не сказал. Перед тем, как отправится за мальчиками на завод, отправился за деньгами. Получил их. Сложил в кейс. И отправился за детьми.

О том, что именно дальше случилось сведений не было. В отделе никто не знал ни про какие деньги. Но видели директора приюта и в какой кабинет он входил. Но напали на него по дороге.

Да, директор приюта умер от сердечного удара. Но лошадь была заколота. Деньги остались при директоре. Их не нашли. Удивительное дело, не нашли деньги, которые были спрятаны просто под подкладкой и сеном. Как выяснилось после, господин Ермаков сидел на этих деньгах. Преступники искали вокруг. Не искали под ним.

Эти деньги легко нашла тогда еще нянечка приюта Иванна. Но к саням после ходила и Марина. Она не знала про находку подруги. И, скорее всего, должна была найти деньги и передать их своему супругу.

Игнат Васильевич вдруг подумал, что присутствие Марины в приюте, ее ночевки там несколько дней подряд не предвещали для Иванны ничего хорошего. Ведь деньги были еще там. И именно они интересовали «подругу» нового директора.

Почему он так плохо думал про Марину?

А разве были у него причины думать про нее хорошо?

Марина вела легкомысленный образ жизни. Не было того, кто бы мог сказать хоть что-то хорошее про нее. Зато было много разгневанных жен, их подруг, которые не скупились на эпитеты. Да и многие мужчины, которые знали Марину, говорили о ней с презрением.

И чем больше Игнат Васильевич думал о присутствии Марины в приюте несколько дней подряд, тем больше убеждался, что она была там только из-за денег. Ведь как только деньги были потрачены, она вскоре покинула приют, бросив детей.

Да. Как же их поймали.

Преступники решили присвоить остатки денег. Они уже и так считали, что эти деньги были их. И, они просто вынесли деньги из отдела. И им дали это сделать. Не знали преступники, что за ними идет наблюдение. Просто ждали и наблюдали, кто же еще присоединится к преступникам.

А когда все заинтересованные лица попытались покинуть Свердловск, то их задержали.

Деньги были пересчитаны, описаны и переданы на нужды других приютов.

Игнат Васильевич не сомневался в том, что на этот раз деньги попали туда куда нужно и облегчили жизнь, даже дали шанс на жизнь другим сиротам.

***

У приюта слышался смех и гомон. Машину пришлось остановить не подъезжая к приюту, так как дети бегали везде. За ними бегали нянечки, которые пытались как-то собрать всех детей. Но малыши разбегались в рассыпную с озорным смехом.

На пороге стояла и молодая директор приюта гражданка Сомова и с улыбкой наблюдала за происходящим. Вскоре нянечки махнули рукой и просто следили, что бы дети далеко не отбегали и окрикивая разные имена воспитанников, которые убегали далеко.

Игнат Васильевич зашел через открытые ворота приюта и подошел к Иванне. В это время его обогнала маленькая девочка и Иванна легко подхватила ее на руки. Кучеряшки девочки выбивались из-под шапки.

- Эстер, ты совсем уже взмокла. – Строго сказала Иванна.

- Сестричка, можно я еще побегаю? Мне так хорошо! – Ласково сказала Эстер.

Иванна вздохнула.

- Только пешком ходи. Не бегай. Скоро все пойдут обратно. – Сказала Иванна и поставила девочку на порог, поправила волосы, засунув их под шапку, а сама Эстер в этом время нетерпеливо притопывала ножками. И, как только Иванна убрала руки, бегом убежала.

- У вас очень любящая сестра. – Сказал Игнат Васильевич.

- Эстер замечательная. – Ответила на это Иванна. – Они все замечательные.

Игнат Васильевич посмотрел на бегающих детей. Они играли в снежки, догонялки, строили крепость из снега, снеговиков.

- Не боитесь ворота открывать? – Спросил мужчина.

- Дворик очень маленький. Нет места для игры.

Обратите внимание: Как надолго сохранить прекрасные отношения с любимым?.

А на улице и нет никого. Да и присматриваем мы за ними. Знаете, они ведь вместе на улицу вышли впервые. Многие всю осень и зиму просидели в приюте, словно в темнице, жавшись в кровати от холода и голода. Такими счастливыми никто их не видел никогда тут.

- Я тут яблок принес! – Сказа он и протянул Иванне несколько больших краснобоких яблок. Девушка с нескрываемым удивлением смотрела на них. – Ну… это все яблоки, которые я нашел. Больше нет.

- Спасибо. – Сказала Иванна.

Она была немного растеряна от этого. Не понимала, к чему это. Да и с трудом представляла, как поделить все эти яблоки на такое количество детей. Но тут к ней подошла нянечка Ульяна Никитична.

- О! У нас вечером будет яблочный пирог! Вот дети обрадуются! – Сказала она. - Позвольте, возьму эту прелесть.

Она взяла яблоки и быстро скрылась за дверями приюта.

- Может… придете к нам на чай с яблочным пирогом? – Спросила Иванна. И сама не поняла, почему пригласила мужчину.

- С большим удовольствием. – Улыбнулся он. – Хотя… я должен огорчить вас. Я должен допросить всех нянечек в приюте.

- Я понимаю. Вы можете провести допрос в моем кабинете.

Иванна проводила Игната Васильевича в кабинет. Тот допросил каждую няню по очереди. Женщины выходили из кабинета директора взвинченными. Было видно, что они плакали. Но ни одна не рассказала, о чем их спрашивал Игнат Васильевич. В это время дети вернулись с прогулки, их переодели в сухую одежду и накормили. После этого начались занятия с детьми. Их учили грамоте и счету. Читали им книги.

Самой последней Игнат Васильевич позвал на допрос гражданку Сомову.

- Вы знали про то, что директор приюта гражданин Ермаков должен получить денежные средства на нужды приюта? – Спросил Игнат Васильевич.

- Нет. И я уже говорила об этом. Я ничего не знала. Я была обычной нянечкой. Была постоянно занята. Я и не видела директора иногда неделями. – Спокойно ответила Иванна. – Сумку с деньгами нашла случайно. И сразу же сообщила.

- А если бы вы знали про то, что такие деньги должны быть получены, то что бы вы сделали?

- Если бы я знала об этом, то настояла бы, что бы Святослав Львович взял с собой ребят. В приюте есть ребята крепкие. И так было бы всем спокойнее. Но… зная что случилось, мне страшно представить, чем в итоге все это могло закончиться. И… решение это могло стоить жизни всем…

Иванна замолчала. Она взяла себя в руки.

- Гражданка Крапивцева. Как она была принята сюда? – Спросил следователь.

- Ее принял директор. И никаких вопросов и мыслей о том, что она может прийти с дурными мыслями не было. Ведь она не раз помогла приюту. Но я рекомендовала ее. Нам не хватало рук, и любая помощь была кстати. Работала она хорошо. Делала все, что говорили ей. Я не слышала о том, что бы кто-то жаловался на нее.

- А гражданка Кравпицева жаловалась?

- Да. Говорила, что очень трудно. Удивлялась, как мы справляемся. Детей очень много, работы еще больше. Рано встаем, нужно натопить, приготовить поесть, перестелить сани, если есть необходимость, накормить коня. Потом поднять тех, кому на работу. Проследить, что бы они были хорошо одеты, накормить. После другие дети, которые едят в столовой. После разнести еду для тех, кто в кровати остается. Горшки помыть, следить, что бы дети не мерзли. Разносить кипяток для детей. Вновь готовка, мойка, стирка, топка. И так по кругу. Это очень тяжело. И сейчас тяжело. Но… более радостно. Потому что дети радуются. Они счастливы и это счастье дает нам силы.

- Вас не удивило, что гражданка Крапивцева осталась ночевать несколько ночей подряд?

- Нет. Не удивлю.

- Почему?

- Немного ранее мы встретились с ней за пределами приюта. Я стирала одежду в проруби. Она ко мне подошла. Жаловалась на мужа. Думала, что тот себе кого-то завел. Меня это, если честно, не очень удивило. Ведь и сама Марина была при Тимофее любовницей. И другие были до него. То есть, можно предположить, что женщины у него будут появляться и после. Марина же была очень расстроена. Она говорила, что чувствует вину перед Федей и Таей, это дети Тимофея.

- Вину? – Удивился Игнат Васильевич.

- Да. Она чувствовала себя виноватой за то, что ее любовная интрижка с Тимофеем отбирала у детей отца, а у жены мать. Я не очень поняла ее объяснения, если честно. Но я ей поверила. – Иванна замолчала. – Он приезжал за ними. На машине. Иногда задерживался. Но всегда приезжал. Но в один из дней не приехал. Я тогда подумала, что он, Тимофей, кем-то увлекся. Но саму Марину не спросила ни о чем.

Иванна замолчала.

- В тот день, когда она сбежала, приехала машина от завода. И я попросила ее сопроводить детей на завод. И, на самом деле, не удивилась ее отсутствию. Подумала, что она отправилась к мужу. После я ее не видела. А после мне сообщили, что она вернулась в приют. А после сбежала, сказав что-то вроде того, что больше не вернётся и оставила записку с отказной на детей.

- Записку вы сохранили? – Спросил Игнат Васильевич. Про эту записку он слышал впервые.

- Да. Эта записка послужила основанием для помещения детей в приют и тому, что они теперь сироты. Записка подшита к их делу. – Сказала Иванна.

Она достала дело детей и показало Игнату Васильевичу. Там была подпись Тимофея Крапивцева.

- Значит даже так. – Сказал он. – Заранее все продумали. И за детьми возвращаться они не собирались. Ведь, насколько я понимаю, после забрать детей им было бы сложно.

- На самом деле нет. – Сказала Иванна. – Учитывая время, они могли бы найти… оправдания тому, что дети тут. Я вам так скажу, тут есть дети, у которых отцы на фронте. А дети тут. А матери нет. Не забирать же им детей на фронт к себе в окоп. Вот дети их тут. Письма получают. Но, когда закончится война, их отцы заберут своих детей. И не будет им в том никаких препятствий.

- Хм… - Сказал Игат Васильевич.

Вскоре он ушел, допросив всех, кого нужно.

Иванна не знала, придет ли он еще на чай с пирогом. И не знала, как отнесутся к этому нянечки после допроса.

Продолжение...

Еще по теме здесь: Отношения.

Источник: Красные яблоки (гл. 41 "Иванна").