Отчаянные курдские девушки не боятся игиловцев
Российские саперы приступили к разминированию исторической части Пальмиры. Только за первый день было обследовано 20 гектаров площади.
Автор: Дмитрий Киселёв
Российские саперы приступили к разминированию исторической части Пальмиры. Только за первый день было обследовано 20 гектаров площади. Всего же российским специалистам предстоит проверить более 180 гектаров территории древнего города и подступов к нему, обезвредить неразорвавшиеся снаряды и взрывные устройства, оставленные террористами ИГИЛ перед бегством.
Кроме того, Россия помогает США в поиске и освобождении пропавших в Сирии американских граждан. По сообщению официального представителя МИД России Марии Захаровой, об этом Барак Обама просил Владимира Путина.
8 апреля стало известно об освобождении Кевина Доуса, который содержался в Сирии под арестом за нелегальное проникновение в эту страну. В Москву он был доставлен еще 1 апреля и уже вернулся на родину. Захарова выразила надежду, что "в Вашингтоне по достоинству оценят жест доброй воли Дамаска".
Тем временем сирийская армия продолжает теснить боевиков и освобождает все новые населенные пункты. Успешно борются с террористами из варварского псевдохалифата и отряды курдского ополчения в Ираке. Уже месяц продолжается операция по освобождению второго по величине иракского города Мосул, ставшего неофициальной столицей ИГИЛ в Ираке.
Автор: Александр Рогаткин
После успехов сирийской армии в Ираке началось наступление на столицу ИГИЛ Мосул. За последнее время удалось освободить несколько населенных пунктов и крупный город Шингал.
17-летнюю Бэрфин Ботан нельзя назвать хрупкой девушкой, но другой бы не доверили тяжелый советский пулемет образца 1938 года, который так неплохо вписался в прострелянную башню американского Hummer.
"Когда я увидела все эти трагедии, которые происходили в Кобани и Шингале, когда наши женщины попадали в рабство ИГИЛ и их продавали на рынках, я не могла равнодушно смотреть, бросила школу и в 15 лет ушла на фронт", — вспоминает Бэрфин Ботан, боец Рабочей партии Курдистана.
Если смотреть на карту, то столица всемирного халифата оказывается в классическом котле. После освобождения Шингала курды перерезали дорогу между сирийской Раккой и иракским Мосулом. Боевики не прекращают попытку отбить город.
В Шингал приходится пробираться проселочными дорогами, дело достаточно рискованное. Справа — укрепленные позиции пешмерги, слева — уже территория ИГИЛ.
Джип с пулеметом уверенности не добавляет. Через каждые 300-500 метров приходится объезжать воронки от фугасов, которые игиловцы закладывают в дренажные трубы. По обочинам — взорванные автомобили.
Шингал (по-арабски — Синджар) — старинный средневековый город, ставший для курдов-езидов, представителей древнейшей религии, символом очередного геноцида. Буквально за один день здесь были зверски замучены несколько тысяч человек.
На окраине города обнаружены массовые захоронения. Здесь экскаватором выкопали ров, на краю которого убивали мирное население. В основном это были женщины и дети. Приблизительно 84 человека. Их заставляли принять ислам, но они отказались. Таких захоронений в районе Шингала — несколько десятков. В них может быть от трех до пяти тысяч человек.
"Мы пока не трогаем эти места. Ждем, когда приедет Комитет по геноциду ООН. Он должен изучить все до конца и провести эксгумацию", — сказал боец отряда пешмерга Саид Абдо.
"В истории курдов-езидов было 74 геноцида. Тот, что устроили игиловцы в Шингале, когда в XXI веке детей малолетних резали и во рвы бросали, — 75-й. Но мы и тогда свою веру сохранили и сейчас не сдадимся", — отметил Руслан Шамоян, заместитель председателя Союза курдов-езидов России.
Семья Хади Хамо смогла сбежать из плена. Они провели в Мосуле — столице черного халифата — почти год. Голос Хади немного дрожит. Отвечать на вопрос, как же они уцелели, главе семейства непросто.
"Ради спасения своих детей мы вынуждены были принять ислам. Что поделать? Иначе бы их зарезали. Мы волновались не за себя, а за них. Но мы приняли ислам символически, мы, конечно, не мусульмане, мы так и остались езидами", — сказал Хади.
Переход в ислам избавил только от немедленной смерти — их объявили рабами и почти не кормили.
Игиловцы пытались уничтожить все, что связано с езидской верой, ее древней культурой, историей самого города. Взорвали тысячелетнюю сторожевую башню, от езидских храмов — одни камни. Их каменные резные шатры разбиты. Кладбища осквернены, могильные плиты повалены.
В Шингале вырезали не только езидов, досталось и мусульманам-шиитам, и христианам. Игиловцы взорвали православную церковь. После освобождения города пешмерга установила на руинах символический крест. Но приходить сюда молиться пока некому. В городе безлюдно. Боевые действия идут еще слишком близко. Разрушение города завершили штурмовики коалиции, сбросив на Шингал тяжелые бомбы.
Выкурить игиловцев из Шингала было непросто. Под древним городом они, словно кроты, прокопали подземные тоннели, в которых прятались от бомбежек. По подземным ходам можно было легко перемещаться из дома в дом или даже из одного района в другой.
Подземелья еще не все исследованы. Где-то могут быть мины, а где-то припрятано оружие для диверсионной работы в тылу.
Семью Хади Хамо отвезли в Мосул и направили работать в сад главного финансиста провинции Джезир.
В столице черного халифата уже творилась паника. Город наводнили боевики из Сирии, которые бежали от бомбардировок. Каким-то образом удалось раздобыть телефон. В иракском Курдистане есть организация, которая помогает вывозить пленных езидов. Кого выкупают, кому через посредников организовывают побег.
"Нам сказали идти к чабану Сивану. И где-то в 9 часов вечера была организована эта операция. Мы пошли в тот дом, где нас забрали. Нас перевезли через линию фронта в Курдистан", — вспоминает Хади.
Что они пережили за ту ночь, словами не передать. Если бы их остановили, — неминуемый эшафот.
В лагере беженцев им выдали подъемные деньги, которые выделяла Германия для отправки езидов в Европу, но по документам Хамо уехала другая семья, она даже в плену не была.
"Нас обманули, мы отдали все деньги, на которые должны были попасть в Европу. Забрали деньги и кинули нас", — сказал Хади.
Возвращаться в разрушенный Шингал семья Хамо все-таки не собирается. Здесь нет будущего для детей, говорит Хади. И прежде чем палящее солнце Ирака выжжет весенние цветы, отец семейства надеется заработать еще денег и увести семью в Европу, забыв навсегда и Шингал, и эту огнедышащую пустыню, дающую столько нефти, долларов и человеческого горя.