30 немцев гоняли с десяток беженцев по Шверину
В Венгрии проходит референдум, где граждане должны определить свою коллективную позицию в отношении квот Евросоюза по размещению в странах-членах мигрантов. По опросам, 82% венгров считают беженцев угрозой для экономики и социальной системы, а еще 76% видят в них источник терроризма. Так что итоги референдума практически предрешены, если, конечно, не подведет явка. Голосующих должно быть не менее половины от общего списка избирателей.
В своей борьбе против мигрантов и за сохранение национальной идентичности Венгрия не одинока. Ее позицию поддерживают и страны Вышеградской группы — Чехия, Польша и Словения. Эксперты опасаются, что итоги референдума в Венгрии вполне могут сподвигнуть ее союзников на такие же демарши.
На венгерско-сербской границе тихо. Забор стоит, служба идет. Камеры видеонаблюдения на столбах смотрят недобро. Еще одни миллион эта стена не сдержит, но для отдельных групп нелегалов, а тем более для одиночек она непреодолима.
Железнодорожная ветка, проходящая через приграничный поселок Рьоске, больше не используется. Ее тоже перегородили после того, как по ней просочились несколько сотен тысяч беженцев. Их путь до сих пор отмечен пластиковым мусором, сгнившей одеждой и брошенными спальными мешками. Все эти люди проследовали через Венгрию на север, в Австрию и Германию, и венгры не хотят, чтобы даже часть из них вернулась обратно.
Справедливости ради, не хотят этого и сами беженцы — сотни километров по шпалам они шли все-таки за немецким гостеприимством и соцпакетом, который, как всем показалось, пообещала Ангела Меркель своим знаменитым "мы справимся".
Отгородившись от южных соседей, власти Венгрии решили закончить начатое и сделать то же самое с трех других сторон, только уже без стены, а с помощью референдума.
"Хотите ли вы, чтобы Европейский Союз получил право переселения в Венгрию людей, которые не являются гражданами Венгрии, даже без согласия парламента?" — вопрос, конечно, громоздкий, но это такой вопрос, на который трудно ответить положительно, особенно на фоне сообщений о том, что там, куда уехали беженцы, тихой жизни пришел конец.
В немецком Зангерхаузене два десятка местных отправили в больницу троих сирийцев, а в Шверине прямо в центре города — две массовые драки между местной и приезжей молодежью. В обоих случаях 30 немцев гоняли с десяток беженцев. И эта агрессия не всегда мотивирована исключительно иррациональной неприязнью к чужим. Мусульманская молодежь, сбиваясь в группы, часто ведет себя в людных местах громко и вызывающе. Правительство Орбана, возглавляющего правую партию "Фидес", считает, что Венгрии это не нужно, и хочет услышать на референдуме твердое "нет", чтобы потом еще увереннее ретранслировать это "нет" немецкому канцлеру и председателю Еврокомиссии всякий раз, когда они вспомнят о квотах.
"Смысл референдума прост — это мандат, ясное послание от имени народа Венгрии правительству и парламенту представлять венгерское видение миграционных проблем. Венгрия, очевидно, остается частью ЕС, но мы должны покончить с самоубийственной политикой, проводимой многими западными правительствами и некоторыми европейскими институтами", — уверен Золтан Ковач, официальный представитель правительства Венгрии.
Самоубийственная политика — на это власти и сделали упор в своей евроскептической агитационной кампании, выпячивающей, скорее, не социальные, а религиозные и культурные отличия мигрантов-мусульман от христианского большинства Венгрии.
Видеоролики и плакаты начинались с вопроса: "А вы знаете, что…". А вы знаете, что с начала миграционной волны количество сексуальных преступлений против женщин в Европе резко возросло? А вы знаете, что парижские теракты были совершены иммигрантами? А вы знаете, что в Европу собирается перебраться миллион ливийцев?
Левая оппозиция, которая обвиняет премьер-министра в спекуляции на страхе и в том, что он затеял референдум, чтобы укрепить и без того безоговорочное сейчас влияние правых внутри страны, пыталась все это высмеивать: знаете ли вы, что миллион венгров хочет уехать в Европу? Но противникам Орбана ничего не остается делать, кроме как надеяться на то, что референдум не состоится из-за явки ниже 50%. Это то, что пока поддерживает интригу: если явка будет, власть наверняка получит нужный ответ.
"Мы уверены, что победят противники системы квот. Под вопросом, в какой пропорции: будут ли голоса против превышать 85 или даже 95%", — сказал Роланд Рейнер, социолог, руководитель группы Intergitylab.
Для такого единодушия есть повод. Восточный вокзал. В сентябре прошлого года, после того как Австрия и Германия начали через день блокировать движение поездов на Вену и Мюнхен, здесь творилось натуральное безумие, достойное художественного воплощения.
Палатки выглядят брошенными. Возможно, Венгрия выполнила просьбу и пустила его обитателей в Германию? Оказывается, нет — настоящие беженцы уехали уже давно, а здесь — декорации для кино.
Знаменитый венгерский режиссер Корнель Мундруцо собирается здесь снимать очередной эпизод своего нового фильма. Замысел картины он держит в секрете от всех, но ясно, что она будет основана на реальных событиях.
Какие бы внутренние и внешнеполитические цели ни преследовал господин Орбан, культурный шок, испытанный венграми от столкновения с реальностью великого переселения, — это факт, а адресованный им накануне референдума призыв Меркель — это холостой выстрел.
На самом деле в каждой европейской стране следят за этим референдумом, и отнюдь не везде Орбану желают провала. Коллеги по Вышеградской четверке — Польша, Чехия и Словакия — уж точно нет, и они, если придется, пристроятся в кильватер к венграм, которые сегодня расходятся с Европой, как на Дунае корабли.