Игорь Караулов: «Это попытка подмять нашу русскую литературу под некие тенденции, придуманные не у нас»
В первое время после начала СВО очень многие говорили о том, что этот решительный шаг должен привести к неизбежному обновлению русской культуры и в первую очередь литературы. Многие либеральные, конъюнктурные и постоянно кивающие в сторону Запада авторы действительно уехали за пределы страны. Но довольно быстро выяснилось, что ни крупные литературные фестивали, ни толстые журналы, ни прочие институции не торопятся открывать нашему читателю патриотических прозаиков и поэтов. Быстро выяснилось, что среда эта крайне инертна и не торопится что-то менять. Игорь Караулов Почему даже во времена, когда на разных уровнях государственной власти активно идет пронес самоочищения, литературные бонзы продолжают сохранять и укреплять свои позиции? В вопросе нам помог разобраться поэт и публицист Игорь Караулов. ВН»: – Игорь, почему даже министра обороны в нашей стране могут снять, а вот литературные шишки ничего не боятся? – Эти люди ничего не боятся, потому что у нас литература неинтересна тем чиновникам, которые сидят на самом верху, в администрации президента. Для них это несерьезно, литература невлиятельна. В литературе всё должно быть в порядке, она должна сидеть спокойно и не выступать. Александр Пелевин и Игорь Караулов
Открыли этот ящик с литературой, посмотрели туда – всё замечательно, всё тихо, всё спокойно. Закрыли его. И таким образом литература предоставлена сама себе.
Особенно когда она существует в структуре Минцифры. Кому там интересна литература? Там решаются громадные задачи – искусственный интеллект, нейросети, цифровизация и прочее. А литература тут при чем? Она там лишняя. Там и бюджеты не такие, как бюджеты цифровизации. Игорь Караулов ВН»: – Мы ведь видим, что и людям сегодня гораздо больше интересны чаты GPT, чем литература. Может быть, литература и правда не так цивилизационно опасна в наше время? – Литература просто по-другому действует. У людей, которые читают книги, более долгая память. Эти люди передают интеллектуальную традицию другим поколениям.
Люди, которые смотрят сериалы или слушают клипы, завтра посмотрят другой сериал и забудут предыдущий. А книги формируют мировоззрение, то есть те рамки, в которых человек мыслит. Прочитанные книги действуют на человека всю жизнь. Поэтому литература, конечно, берет не массовостью сейчас. Она берет именно тем, что воздействует на интеллектуальную элиту, воспитывает ее. И это важная вещь. Не нужно это недооценивать.
Массы, которых мы сегодня очаруем каким-нибудь патриотическим клипом, его очень быстро забудут. Хотя будет большой охват, да. Отчитаются: клип набрал 10 миллионов просмотров, 100 миллионов просмотров. Но чего стоят эти просмотры? Певец Шаман / Обзор Евгения Баженова В бой идут одни экстрасенсы» Очень важно, чтобы литература была в составе культуры, чтобы она не отделялась от остальной культуры. Потому что она воздействует точно так же. Она призвана поднимать людей вверх. ВН»: – Мы видим скандал, который произошел с фестивалем Китоврас» и с его устроителями – Читающей Россией». Эта структура, как говорят, буквально подмяла под себя все заметные фестивали страны. Почему эта структура так влиятельна? – Не может вкус одного человека, даже не имеющего прямого отношения к литературе, определять репертуар всех этих фестивалей. Но одни и те же люди ездят в один город, в другой, в третий. Во Владимире они подмяли под себя Китоврас». В Твери был достаточно долго независимый Тверской переплёт». Теперь он уже не независимый, а часть этой Читающей России». И так далее. И на эти фестивали приезжают люди, которые подбираются по определенному принципу. Обязательно туда надо пригласить каких-то девушек, только что вышедших из инкубатора курсов Creative Writing, которые пишут какие-то одинаковые и никому не нужные романы. Нужно обязательно пригласить туда какой-то очередной дубликат Гузели Яхиной.
И тут важно, что если спросить людей, которые всё это организовывают, то они скажут: Мы за современное; мы за то, чтобы отражать новые тенденции, явления, имена; мы не консерваторы». Но в реальности новое сейчас – это та новая военная поэзия, военная проза, которая в последние два года получила развитие. Это у них никак не представлено. Они то единственное новое, что появилось в нашей литературе, игнорируют. Вот что плохо.
ВН»: – А если бы те же самые писатели писали бы не про СВО, а на другие темы, их бы приняли в эти круги, на эти фестивали? – Я не знаю, как туда заявляются. Это, наверное, вопрос не к авторам, а к издательствам, которые выпускают их книги. Но иногда на этих фестивалях выделяется некий патриотический уголок. Игорь Караулов Был в прошлом году в Екатеринбурге фестиваль Красная строка». Тоже из этой цепочки Читающей России». И там был такой патриотический закуток на 30 минут, где читало несколько поэтов – я, Ревякина, Пелевин, Долгарева. Ни Китоврасе» даже такого патриотического уголка не предоставляется. И это просто непропорционально. На фоне этих случайных людей, которые могут быть и которых может не быть, отсутствие действительно актуальных авторов очень хорошо чувствуется.
Эта централизация всё уравнивает и всё обедняет. И даже многие нейтральные, но хорошие авторы, которые не высказываются о специальной военной операции, просто не попадают ни на один из этих фестивалей. Не один десяток таких имен. То есть я хочу сказать, что эти фестивали непредставительны. Именно из-за монополизма. А кроме монополизма там есть еще и это подспудное неприятие темы СВО, темы патриотизма.
Источник: группа фестиваля в ВК ВН»: – В нашей литературе было разделение на деревенщиков и горожан, на западников и славянофилов. А сейчас этот фронтир – отношение к СВО? – Да, отношение к СВО действительно важно, просто потому что сейчас идет СВО. Но когда СВО закончится, это разделение останется. Потому что на самом деле это разделение между людьми, для которых литература – это вещь в себе, то есть такая каста, в которой циркулируют некие оторванные от жизни смыслы, и между людьми, для которых литература – это способ осмыслить современность. Сегодня современность такая, а завтра она даст нам что-то еще. В этом разница. ВН»: – То есть это вопрос индивидуализма в литературе? – Дело в том, что их индивидуалистический опыт» – это не собственный опыт. Если бы он был собственный! А это просто переписывание западных инструкций о том, как надо делать современную литературу. Вот есть романы про геев какой-нибудь Янагихары. А давайте мы тоже найдем у нас человечка, у которого тоже есть такой опыт! Или, может быть, он придумает себе такой опыт и изложит его. И будет у нас собственная Янагихара. Вот так это делается. Ханья Янагихара / Википедия Нужно раскрутить тему деколониальной литературы – берется Яхина. Вот она пишет о страданиях такого-то народа. Потом – о страданиях немцев. Потом ее мало – придумывают Наталью Илишкину, которая пишет о страданиях калмыков.
В начале всего этого лежит не индивидуальный опыт, который рвется наружу и хочет быть выраженным в слове, а инструкция, методичка о том, что надо продвигать. Под это дело подбираются авторы. Под это их и ориентируют на этих курсах криэйтив райтинга.
ВН»: – Вот преподаватели этих курсов или тот же влиятельный Владимир Григорьев, от которого зависят фестивали, эти люди сидят на зарплате у Госдепа? Или они за идею? Какая их главная мотивация? – Я не знаю. У Григорьева достаточно ресурсов, чтобы не зависеть от Госдепа. А что касается этих курсов – я же помню, что Майя Кучерская, которая пионер всего этого криэйтив райтинга, достаточно долго находилась в Соединенных Штатах, изучала эту отрасль. Я ее видел там, на территории США. И я не знаю, как там насчет зарплаты. Но там дают определенные ориентиры: вот надо так себя вести, хорошо, и тогда будут какие-то переводы на иностранные языки, какие-то гонорары. Владимир Григорьев / Википедия ВН»: – То есть это желание сохранять такую колониальную вхожесть? – Ну в общем, да. Это попытка подмять нашу русскую литературу под некие тенденции, придуманные не у нас, а за рубежом. ВН»: – Раньше наших писателей как-то наставлял на путь истинный Союз писателей СССР. А что сегодня может стать противовесом привлекательному западному влиянию? – К нашему счастью, нет там никакой привлекательности сейчас. Нет же речи о какой-то борьбе против прогресса, против неких неизбежных изменений. Нет, речь о другом – о том, что западная цивилизация зашла в тупик, подошла к краю пропасти. И нужно нам от этого края держаться подальше. Кадр из фильма. Русская служба Голоса Америки»: 70 лет в эфире. Это осознание свойственно сейчас всему остальному незападному человечеству. И здесь Россия всего-навсего присоединяется к большинству. Мы здесь ничего не придумываем и не изобретаем.
Что касается Союза писателей России, сегодня это такой клуб узаконенной самодеятельности. Потому что средний уровень писателей, которые там состоят, крайне низок. Ни в одной другой стране вот эта любительщина не существует на официальной основе и не поддерживается государством. У нас, к сожалению, отбора талантливых людей через Союз писателей нет. Там вполне бездарный литератор может дослужиться и до премий, и до орденов.
Фото: Стоян Васев/ ТАСС Что касается Союза 24 февраля» – мы группа активистов. Мы такая штурмовая группа. Что у нас получится – я пока не знаю. Но мы любую тему, актуальную для нашей литературы, стараемся отрабатывать с тем или иным успехом. Да, мы не достигли каких-то институциональных успехов. Мы не получили журнал или свою премию. Может быть, какие-то другие более продвинутые в отношениях с властями люди всё это получат.