10 месяцев молчания: Мустафаевы извинились, столкнувшись с угрозой тюрьмы
В Волжском районном суде Саратова продолжается разбирательство по громкому делу, от которого мурашки бегут по коже. Супруги Сулейман и Гюнай Мустафаевы, обвиняемые в покушении на убийство 15-летней девочки и хулиганстве, вдруг заговорили об извинениях. Девять месяцев с момента жестокого инцидента в парке «Изумрудный» они молчали, как рыбы, но теперь, когда запахло колонией, решили смягчить сердца. Давайте разберём, как развивается эта драма, и что стоит за внезапным раскаянием.
Тёмные воды парка «Изумрудный»: начало кошмара
Всё началось 12 июня 2024 года в саратовском парке «Изумрудный», где разыгралась сцена, от которой кровь стынет в жилах. Согласно версии следствия, конфликт вспыхнул из-за стычки между 6-летним сыном Гюнай Мустафаевой и 15-летней девочкой. Женщина, не раздумывая, схватила подростка за волосы и начала избивать, угрожая убийством. Позже она вызвала мужа, Сулеймана Мустафаева, который, прибежав на место, догнал убегающую жертву, повалил её на асфальт и принялся душить и бить, повторяя угрозы.
Изначально действия супругов квалифицировали как групповое хулиганство по ч. 2 ст. 213 УК РФ. Сулейман оказался под стражей, а Гюнай — под подпиской о невыезде. Однако общественный резонанс и обращения представителей потерпевшей к председателю Следственного комитета РФ Александру Бастрыкину перевернули дело с ног на голову. Расследование, взятое на контроль центральным аппаратом ведомства, дополнило обвинение статьёй о покушении на убийство (ч. 3 ст. 30, п.п. «ж», «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ). С тех пор суд пытается докопаться до истины в этом запутанном клубке.
Маникюр как аргумент: защита ищет оправдания
Защита подсудимых, словно хватаясь за соломинку, пытается перевернуть ход дела. На одном из заседаний Гюнай Мустафаева получила шанс допросить потерпевшую. Её вопросы, как стрелы, летели в цель: было ли «правомерным» толкание её сына, сколько знакомых сопровождало девочку в тот день, забирали ли они у мальчика самокат? Всё это, по мнению защиты, должно было объяснить, почему семья сорвалась с цепи.
Девочка, не опуская глаз, признала, что вступать в перепалку с 6-летним ребёнком не стоило. Однако она пояснила, что мальчик вёл себя вызывающе: долгое время хулиганил, плевался и обзывался. Это, как капля, переполнила чашу её терпения. Но адвокат Роман Никитин, защищающий Сулеймана, решил зайти с другого фланга. Напомнив о показаниях девочки, где она отрицала использование косметики, он вскинул брови: «Вы говорили, что не используете косметику. Но как тогда объяснить наличие у вас маникюра и длинных ногтей, как у взрослой женщины?»
По версии защиты, именно внешний вид — в частности, ногти — заставил супругов принять девочку за совершеннолетнюю. Однако судья, как страж справедливости, отклонил этот вопрос, оставив аргумент висеть в воздухе.
Свидетели под присягой: правда на свету
4 марта в суде заговорили свидетели, чьи слова, как молот, бьют по версии подсудимых. Родители потерпевшей рассказали, как узнали о случившемся. Их дочь, избитая и в синяках, вернулась домой, и это стало началом их мучений. Адвокат подсудимых, не теряя надежды, спросил мать, почему девочка не вызвала полицию, чтобы успокоить мальчика. Ответ матери, как выстрел, разнёсся по залу: «То есть 15-летняя девочка должна звонить в полицию, если в неё плюются? Она хотела поговорить с его родителями, но он сказал, что гуляет один. Никто бы не приехал на такой вызов».
Защитник, не сдаваясь, парировал: «Если вас послушать, то это не 6-летний мальчик, а аравийский верблюд». Но свидетели подтвердили версию потерпевшей. Студент Федор Табаков, бывший на спортплощадке, описал сцену с леденящими деталями: «Я увидел, как женщина держала девочку за волосы и шлепала её. Потом девочка вырвалась, но женщина побежала за ней. Затем мужчина догнал её, повалил и несколько раз ударил». Он отметил, что синяки и ссадины на лице и руках девочки были видны невооружённым глазом, а её несовершеннолетний возраст был очевиден, несмотря на рост.
Другой свидетель, студент Илья Раслов, добавил: «Дети плевались и обзывались, но мы не придавали этому значения». Его слова подкрепили рассказ о том, что конфликт начался с хулиганских выходок мальчика, а не с действий девочки.
Извинения на грани: от молчания к раскаянию
Девять месяцев супруги Мустафаевы хранили молчание, как каменные идолы. Но когда замаячила перспектива колонии, их языки развязались. На последнем заседании Сулейман Мустафаев, 46-летний уроженец Грузии, и его 37-летняя супруга Гюнай решили выступить с извинениями. Сулейман, назвав ситуацию неприятной, подчеркнул: «Я не преступник, не наркоман, а законопослушный гражданин. Но я тоже могу ошибаться и искренне сожалею». Его слова, как эхо, разнеслись по залу: «Я очень сильно сожалею. Простите меня ради Бога, пожалуйста».
Гюнай пошла дальше, обратившись напрямую к потерпевшей и её отцу: «Возможно, в тот момент, когда я удерживала её рукой, я причинила ей боль и неприятные ощущения. За этот поступок я также приношу свои извинения». Её голос, как слабый ветерок, пытался смягчить тяжёлый груз обвинений. Однако девочка, стойкая, как скала, отказалась принимать эти извинения, оставив их висеть в воздухе, как пустой жест.
Судебная карусель: процесс набирает обороты
Процесс, начавшийся с предварительных слушаний, продолжается с переменным успехом. Судья Денис Пантеев, возглавляющий коллегию вместе с Анной Галишниковой и Татьяной Садомцевой, следит за каждым шагом. Защиту Сулеймана ведёт адвокат Роман Никитин, а Гюнай представляет Вера Потапова. Потерпевшую сторону защищают Игорь Максимов и Андрей Сухоручкин, чьи усилия помогли перевести дело на новый уровень.
На одном из заседаний стороны ходатайствовали о закрытом процессе, но судья отклонил просьбу, решив решать этот вопрос отдельно для каждого слушания. Защита также пыталась вернуть дело прокурору для пересмотра обвинения, но и тут получила отказ. Мера пресечения осталась прежней: Сулейман в следственном изоляторе, а Гюнай — под подпиской о невыезде. Процесс, как река, течёт вперёд, унося с собой новые детали и споры.
Подробности драмы: что произошло в парке
Согласно материалам следствия, конфликт разгорелся на пустом месте. Гюнай Мустафаева, увидев ссору своего сына с девочкой, потеряла контроль. Она нанесла не менее 16 ударов руками, держа жертву и угрожая ей смертью. Позже, вызвав мужа, она дала старт ещё более жестокой сцене. Сулейман, примчавшись на зов, догнал убегающую девочку, повалил её на землю и пытался задушить. Он нанёс не менее четырёх ударов по голове, рукам и ногам, продолжая угрожать убийством, включая обещание перерезать горло.
Девочка, чудом вырвавшаяся из лап нападавших, получила травмы, которые стали доказательством зверства. Следователи, как следопыты, собрали улики, а свидетели подтвердили картину ужаса. Этот инцидент, как шрам, оставил след не только на теле жертвы, но и на ходе судебного разбирательства.
Защита и обвинение: битва версий
Защита Мустафаевых упорно пытается переложить вину на потерпевшую. Они настаивают, что толчок, нанесённый девочкой их сыну, стал спусковым крючком. Адвокаты, как рыцари на ристалище, сражаются за смягчение приговора, апеллируя к эмоциям и внешнему виду жертвы. Однако прокуроры, опираясь на показания свидетелей и медицинские экспертизы, держат линию обвинения в покушении на убийство и хулиганстве.
Суд, как маятник, качается между этими версиями. Каждый новый допрос, каждый вопрос — как капля, добавляющая напряжения. Потерпевшая, несмотря на травмы, остаётся ключевым свидетелем, чьи слова, как якорь, удерживают дело на плаву. Процесс, полный неожиданных поворотов, продолжает держать в тонусе всех участников.