МЫ ИХ ЧИТАЕМ В ПЕРЕВОДЕ. Теодор Рётке
Теодор Хюбнер Рётке (англ.Theodore Huebner Roethke; 25 мая 1908, Сагино, Мичиган, США — 1 августа1963, Остров Бейнбридж, штат Вашингтон) — американскийпоэт.
Получил образование в Мичиганском университете (1936), получил степень магистра в Гарвардском. В конце 1930-х годов начал преподавать английскую и американскую литературу в различных университетах и колледжах США, завершив свою преподавательскую карьеру в Вашингтонском университете (Сиэтл). Стихи, написанные в 1930-е годы, вошли в книгу «Открытый дом» (англ.Open House, 1941 год). Сборник сразу же получил одобрение критиков и признание публики.
Среди десяти его сборников, три из которых вышли посмертно, наиболее известны книги «Пробуждение» (The Waking: Poems, 1933—1953), за которую поэт был удостоен Пулитцеровской премии (1954), и «„Аз есмь!“ — глаголет Агнец» (I am! Says the Lamb, 1961). Теодор Рётке был удостоен дважды ежегодной Национальной книжной премии за стихи, в 1959 году и посмертно в 1965 году. В 1966 вышел том «Избранного» (Collected Poems).
Последние стихотворения Ретке наполнены религиозно-мистическимим мотивами и непривычным образом главного героя, который становится неуверенным в себе, мятущимся буржуазным интеллигентом. Трагический индивидуализм продолжает оставаться ведущей темой творчества.
|
Выброшенные цветы Канны тлеют, как шлак, Печаль Я изведал печаль карандашей,
Аккуратно лежащих в коробках,
Я знаю грусть дырокола, клея и скоросшивателей —
Боль, тоску и безродность безупречных учреждений,
Одиночество туалетов и пустоту приемных.
Обязательность кувшина и непременность тазика,
Священность авторотатора, скрепки и запятой,
Бесконечное повторение жизней, лиц и предметов.
Я видел, как сеялась пыль с высоких стен учреждений —
Тоньше тонкой муки, опаснее угольной пыли.
Невидимая почти в однообразии будней,
Она покрывала пленкой брови, ресницы, ногти,
Садилась на светлые волосы совершенно стандартных людей.
Пробуждение Проснувшись в сон, я мыслил в этом сне:
Моя судьба — там, где неведом страх,
Учусь в пути, и цель понятна мне.
Мы чувством думаем. Но что понять извне?
Моя душа — лишь звук в чужих ушах,
Проснувшись в сон, я мыслил в этом сне.
Из тех, кто близок, как узнать—кто ты?
Пусть Бог благословит мой тихий путь,
Учусь в пути, и цель понятна мне.
Свет дерево укрыл. Как? Кто поймет вполне?
По лестнице крутой ползет червяк,
Проснувшись в сон, я мыслил в этом сне.
Великая Природа с высоты
Еще приветит нас. В ее лесах
Учись в пути, цель встретишь в тишине.
Страх душу утвердит. Понять бы мне —
Ушедшее ушло, но близко так...
Проснувшись в сон, я мыслил в этом сне.
Учусь в пути, и цель понятна мне.
|
Мельчайшее Витание пернатых,
Журчание цикад.
В заоблачных пенатах
Зажегся звездный взгляд:
Роднит блаженство нас
В такой осенний час.
Луна полнеть пошла,
Луна садится плавно.
Вблизи видны тела,
Далекие недавно.
Траву пробрал сквозняк—
И прежний мир возник.
Что в зарослях шуршит?
Утраченный во сне,
Конкретный мир спешит,
Спешит в меня извне,
Беззвучно ставя ноги
На грунт сырой дороги.
Мельчайшего слуга,
Я мелюзги пастух.
В лугах, где мелюзга,
Подвижен даже прах,
Там в каждом — смысла свет
И камень там крылат.
Вальс моего папы Свалить ребенка с ног
Ты мог парами виски,
Но я повис, как дог,
И вальс был слаще в риске.
Посуду тряс сумбур
По шкафчикам стенным,
Был мамин облик хмур —
И мог ли быть иным.
Твой палец, как никак,—
Разбитая костяшка.
Когда ты шел не в такт,
Мне в ухо лезла пряжка.
|