В уральском селе 83-летний историк три месяца ходит в пикеты против цензуры и за свободу. Репортаж Znak.com
Протестные настроения захлестнули Россию, и мир считает, что сердце их живет в мегаполисах вроде Москвы и Питера, а в глубинке - всех радует телевизор с центральными каналами, агитационные чаепития перед выборами и хоть сколько-то отремонтированные дороги. Все так и есть. Но вот уже три месяца в поселке Увельском - райцентре одноименного района Челябинской области - практически каждый день около здания администрации стоит пожилой мужчина с плакатом на груди и табличкой Цензура на лице. Плакаты в разные дни разные: за восстановление памяти жертв политических репрессий 30-х годов прошлого века, против цензуры в местных СМИ, за свободу Алексею Навальному. Этот пенсионер - 83-летний учитель истории Валентин Васильевич Кудряев. За одиночную молчаливую акцию в поддержку Навального 31 января его задержали четверо сотрудников полиции - подхватили под руки и повели в отделение, где составили сразу два административных протокола. По одному из них - неповиновению требованию сотрудника полиции - суд уже его оштрафовал, по второму - нарушению режима самоизоляции - рассмотрение прошло сегодня (вынесли предупреждение). У Валентина Кудряева нет модных юристов, а сказать точнее - у него нет никаких юристов вообще. Я привык сам отстаивать свое имя и свою правду, законы знаю, читаю, а если не буду выражать мнение - уважение к себе потеряю сразу , - говорит пожилой активист. Мы съездили в Увельский, чтобы поговорит с этим необычным человеком о том, что заставило его выйти на улицу и почему он считает, что за свободу надо бороться. - Вы знаете, пенсионерам здесь в Увельском жить можно: газ есть, дороги есть, магазин есть, только вот совок здесь до сих пор везде - и в жизни, и в головах. Стою вот, наблюдаю за людьми. Печальное зрелище - люди угрюмые, замотанные, ни одного улыбчивого лица. Поэтому на какую тут поддержку общества можно рассчитывать? Слова пикет не знают, что такое цензура не ведают. Кто помоложе или проездом видит меня - те машут, знаки одобрения высказывают. Но никто не подойдет и не спросит: Дед, а ты чего вообще здесь стоишь, что у тебя на душе, что тебя не устраивает . Глава района выходит на обед, здоровается, но хоть бы раз на прием пригласил - выслушал бы по человечески. Но нет - вот на этих ступеньках крыльца аудиенцию он мне два раза провел. Выслушал, так сказать, - говорит пенсионер. С Валентином Васильевичем мы встречаемся как раз на ступеньках администрации - он вышел из дома пару часов назад в полной амуниции: на лице вместо маски табличка Цензура , на груди плакат с лозунгами против местной газеты Настроение , которая не печатает текст о репрессированных земляках и администрации, которая газету держит , и против партии Единая Россия , членами которой являются глава района и главред газеты. Так себе цепочка, да. Как раз ситуация со статьей про необходимость восстановить память репрессированных земляков и предшествовавшее этому обращение к главе района и стали изначально поводом для одиночных пикетов. В своей статье Валентин Кудряев, учитель истории по образованию, рассказывает о жертвах политических репрессий 30-х годов среди жителей Увельского района: раскулачивании, ссылках на север, о том, как у крестьян отбирали последнее. Статья небольшая, всего два листа на старой печатной машинке, на которой уже 25 лет пишет все свои обращения пенсионер. Расстраивается, кстати, что уже не найти ни ленту для нее, ни краску - ту, что есть разбавляет одеколоном, или использует темперную краску для печатей. В общем - все что удается приспособить. Компьютер у Валентина Васильевича тоже есть - на нем он читает новости в интернете, но вот печатать - не печатает, так как нет принтера. В статье он приводит несколько примеров жестокого обращения советской власти с его земляками, а в конце просит увековечить их память: установить в Увельском памятник жертвам политических репрессий, на станции Нижне-Уральская по согласованию с ЮУЖД повесить памятную доску с датой отправки первого эшелона спецпереселенцев и их количеством, издать районную книгу памяти и проводить День памяти, в музее - сделать экспозицию, чтобы подрастающее поколение знало о непростых годах из жизни своих предков. Статью печатать отказались, сообщив, что она не подходит редакции по стилю. Поданное еще в 2019 году обращение к главе района об этих же мерах осталось фактически без ответа, хотя в соседних городах и районах есть и монументы, и экспозиции, и хороший архив. В Увельском нет ничего - только данные в музее о том, как местные крестьяне ударно и счастливо трудились в колхозе. Так однобоко история подаваться не должна, уверен Валентин Васильевич, потому и говорит о цензуре и совке в ХХI веке. До 30 октября этого года к таким акциям Валентин Васильевич не прибегал, хотя, признается, что действующую власть не поддерживал никогда за последние 20 лет. Да и коммунистов - тоже не поддерживал. - Я учился в Вологодском пединституте, дак меня на первом курсе сделали редактором стенгазеты. Ну и в первом номере я сделал обращение к читателям, студентам: пишите нам обо всех проблемах в мире, в институте, о том, что вас волнует. Через два дня меня вызвали в деканат на ковер, да и лишили должности. Там же агитацией надо было заниматься, а не вот этим всем. Но учился я хорошо, хоть в 20 лет и заболел туберкулезом, перенес операцию в Ленинграде, инвалидность получил. Но потом восстановился - с тех пор один раз за всю жизнь в больницу попадал, на здоровье не жалуюсь - вот стою и в мороз, и в стужу в пикете, - говорит Валентин Васильевич и просит отойти подальше вглубь крыльца мэрии - на улице потеплело, и с крыши здания сыпется нечищеный снег с сосульками. В студенческие годы Владимир Кудряев ночами слушал Голос Америки , где читали Солженицына, запрещенные произведения Твардовского. Это ему стоило карьеры и жизни на родине. Оказалось, что на уроке у одиннадцатиклассников он упомянул тот самый Голос Америки , причем в контексте разоблачения антисоветских СМИ и литературы. Одна из учениц спросила, на каких волнах радиостанцию ловить. Кудряев ответил. Девушка дома стала искать радио и была замечена за этим занятием отцом - членом горкома партии. Ну и все. После этого молодую жену Валентина Кудряева, тоже Валентину, на руках с двухмесячным сыном вызывали сотрудники КГБ. Они же много лет следили за работой учителя - устроиться в школу он смог только далеко от дома, в глубинке Челябинской области, где и остался жить. Сейчас живет в частном доме на улице Газеты Правда , а сам много лет регулярно выписывает Новую газету и смеется, что специально для него ее возят, больше тут такое издание никто не читает. Как-то даже судился с почтой за просрочку в доставке: теперь всегда приносят вовремя или возвращают деньги. Жалуется только, что дорогая подписка стала - с учетом льгот больше 2,5 тыс. рублей за полугодие. - В Комсомоле не был - исключили, так как не платил взносы. В партию никогда не вступал. Но понимал в те годы, что жить впредь надо аккуратно и с опаской - ведь семья, дети. Выскажешь что вслух - лишишься всего. А теперь на пенсии, дети взрослые, сами все понимают, хоть активно протест и не выражают. А у меня взгляды давно сформировались, сейчас ясно понимаю, что в советское время проявлял трусость. С учениками старался позже открыто не рассуждать, не высказывать свое мнение. Только с теми, кто понимал, узким кругом устраивали дискуссии, - говорит Валентин Кудряев. - За Путина никогда не голосовал, ни единого раза, потому что не буду голосовать за чекиста . Против поправок для обнуления его сроков выражал мнение в поселке, но кто тут меня послушает. Ведь поправки - это все фикция, большая часть из них уже есть в других законах, причем тут Конституция? Прописана забота о детях - ну, а толку, если на лечение детей с орфанными заболеваниями родители вынуждены собирать по копейкам средства. Все это было сделано, чтобы Путин у власти до 2036 года мог остаться. И за коммунистов не голосовал. - А за кого бы стали? - Из того, что есть - это Яблоко , но оно тоже уже сморщилось. Явлинский - мямля. Вот Льва Шлосберга бы поставили (депутат из Псковской области) - партия бы стала чуть более решительной. - А к Навальному как относитесь? - К нему много вопросов, но то, что с ним делает наше государство - неправильно. Это те же самые репрессии, которые я изучаю много лет. Поэтому и 23 января, и 31 числа я выходил в пикет за его свободу. Это путинский режим. Он завел страну в тупик, перешел к репрессиям, фактически массовым уже. В больших городах люди это начинают понимать, у нас пока сложно. Но я хочу чтобы знали, не только в Москве несогласные, у нас тоже думать умеют. Сотрудникам местной полиции пожилой оппозиционер явно не по душе, так как в Увельке все привыкли к тому, что ничего экстраординарного здесь не происходит, тишь да гладь. Поэтому к Валентину Васильевичу стали применять санкции. Они наезжали на меня раз пять за последние три месяца - первый раз заехали круто, требовали документы, паспорт, ругались. Просили уйти домой и говорили о нарушении режима самоизоляции. Но что я нарушаю: стою один, по пути захожу за продуктами и в аптеку за лекарствами для жены, маску надеваю, никого не трогаю. Режим самоизоляции для лиц 65+ - это рекомендация, а не требование. Они не вправе срывать пикет. Замначальника полиции ко мне приезжал и требовал, - рассказывает пенсионер. - За Навального я выходил 23 и 31 января и буду выходить дальше. 31-го меня взяли, я с плакатом прошелся по улице, кое-где постоял. Так они меня вчетвером захватили, потребовали в первый раз идти домой - вы старше 65 лет, должны быть дома, а вы в общественном месте. Я отказался, так как прогулки с плакатом не запрещены. Я им объяснил, что не могу сейчас пойти. Как сделаю все свои дела - пойду домой. Предупреждали, предупреждали, но я не покинул улицу. Они отъехали. Я еще походил по центральной улице, потом пошел в магазине, купил часть продуктов, пошел в аптеку. Стоял на перекрестке - они приехали второй раз и предложили пройти в машину и проехать в отдел, я отказался. Они говорят - вы нарушили режим самоизоляции. Я отказался снова. Тогда они вчетвером пришли, и двое подхватили меня и под ручки белые потащили. Я сопротивлялся немножко, но костяшки то слабые, я бы сросся, а за жену страшно - переживать будет. В полиции там составили два протокола - первый по 20.6.1 КоАП РФ ( Нарушение режима повышенной готовности к ЧС ). второй - по 19.3 ( Невыполнение требований сотрудника полиции ). По - 19.3 суд уже признал меня виновным. Штраф 500 рублей. По второму - суд был сегодня, вынесли предупреждение . У Валентина Кудряева нет адвокатов, в суды он ходит один, а еще помогает местным учителям-пенсионерам, когда у тех возникают те или иные проблемы с начислением выплат. Сейчас ему надо составить апелляционную жалобу на решение суда по первому протоколу. Говорит, что хорошо бы, если кто помог из юристов, но если нет - то сам справится. Не впервой. Бороться надо. Иначе мы окончательно вернемся к страшным 30-м годам, к чему уже подошли вплотную , - сказал на прощание Валентин Васильевич. И пошел обедать. Обед у них с супругой Валентиной, невзирая на пикеты и прочие неприятности, всегда по расписанию - в 14:00.