Сщмч. Феоктист
Биография:
Ничего не известно о детстве и юности святителя Феоктиста. Родился он, вероятно, около 1540 года. Надо думать, что будущий святитель был воспитан в христианском благочестии и почитании иерейского и монашеского чина. Впоследствии он связал свою жизнь с одной из лучших обителей того времени - Болдиным монастырем, что под городом Дорогобужем в Смоленской земле. Может быть, там он принял и постриг. Точно известно, что в конце XVI века святитель Феоктист был избран игуменом Болдина монастыря.
Болдин монастырь был основан преподобным Герасимом Болдинским, великим смоленским святым. Преподобный Герасим был учеником преподобного Даниила Переяславского, духовника великого князя Василия III. После кончины своего учителя, преподобного Даниила, братия основанного им Данилова монастыря в Переяславле-Залесском, обители большой и богатой, пожелала иметь у себя игуменом преподобного Герасима. Но тот, избегая мирской славы, ушел «странствовати яко един от убогих» далеко на безлюдные окраины государства, в леса, где жили лишь дикие звери да разбойники. Там он претерпел немало искушений, но все преодолел молитвой и смирением. Бывшие разбойники и лихие люди с покаянием начали приходить в Болдинскую обитель и в другие основанные преподобным Герасимом монастыри.
Болдинский монастырь, бывший первоначально глухой пустынью в лесу, ко времени кончины преподобного Герасима в 1554 году уже был окружен деревнями и селами, быстро богател от многочисленных вкладов князей и бояр. Среди благотворителей монастыря - прямой предок А.С. Пушкина - Гаврила Григорьевич Пушкин, при игумене Феоктисте сделавший вклад в Болдин монастырь. Но традиции высокой иноческой жизни, оставленные преподобным Герасимом, долго были в обители живы. Пример Феоктиста - яркое свидетельство этого.
В период игуменства Феоктиста в Болдине монастыре велось большое строительство. Под руководством лучшего зодчего Московского государства того времени - Федора Савельевича Коки - строились Троицкий собор с приделом прп. Сергия Радонежского, трапезная с церковью Введения, колокольня - все каменные.
Не исключено, что святитель Феоктист был знаком с Тверской землей еще до его назначения на Тверскую кафедру. Из тверских плотников происходил Федор Конь (сын великого зодчего был при игумене Феоктисте казначеем монастыря), наверняка многие тверитяне приезжали в Болдино как паломники. Поэтому при назначении святителя Феоктиста в 1600 году в Тверь он поехал в город, где его знали и, можно думать, любили. (Святителя Феоктиста ставил на тверскую кафедру первый Патриарх всея Руси Иов.) За последующие годы любовь тверитян к своему архипастырю еще более выросла. Высокий нравственный авторитет святителя позволил ему возглавить тверитян в самые тяжелые годы Смутного времени.
Начало XVII века стало в России временем тяжелейших испытаний. Три подряд неурожайных года (1600 - 1603) поставили на грань голодной смерти тысячи людей. Огромные толпы продавших последнее имущество за кусок хлеба, обнищавших и отчаявшихся людей потянулись в города, в первую очередь крупные и в Москву, где надеялись получить хлеб из государственных запасов. Нет сомнений, что в Твери святитель Феоктист широко занимался благотворительностью, как делали всегда на Руси церковные иерархи в бедственные годы. Он стяжал народную любовь в годы величайшего отчаяния и начала самых страшных бедствий, какие выпадали после татарского нашествия на Русь.
В народном бедствии у многих родилось недовольство к государственной власти, желание объяснить несчастья гневом Божиим на царя Бориса Годунова. В 1604 году на южных границах России появился отряд самозванца расстриги Григория Отрепьева, объявившего себя «чудно спасшимся» младшим сыном Ивана Грозного Димитрием. Настоящий царевич Димитрий был убит при загадочных обстоятельствах в Угличе в 1591 году, но многие, не разобравшись и плохо зная события, а более ненавидя царя Бориса Годунова, прельстились и признали в самозванце законного наследника престола. В открытой битве отряд самозванца был разгромлен, но внезапная смерть царя Бориса в 1605 году разом изменила обстановку. Самозванец вступил в Москву, сын Бориса Годунова Феодор был убит, а его дочь Ксения насильно пострижена в монахини.
Лжедмитрий I правил меньше года и своим заискиванием перед поляками, на средства которых он и был отправлен завоевывать себе престол, заслужил всеобщую ненависть русских людей. После устроенной по иноземному обычаю свадьбе его и полячки Марины Мнишек в Москве вспыхнуло восстание, народ ворвался во дворец, и Лжедмитрий I был убит. В недолгое время его правления в большинстве городов, в том числе в Твери, предпочитали выжидать и не присягать новому царю.
После гибели Лжедмитрия I на русский престол был избран царь Василий Иванович Шуйский. Он был достойный человек, но недостаточно жесткий и авторитетный. Хуже всего, что царя Василия Шуйского недолюбливал Патриарх Гермоген, слово которого много значило для простого народа. Тем не менее все церковные иерархи признавали царя Василия единственным законным царем вплоть до избрания в 1613 году Михаила Федоровича Романова. Для многих такое исповедание в период господства всяких самозванцев означало смертный приговор.
Почти сразу после воцарения Василия Шуйского масса сторонников Лжедмитрия I бежала в замосковные города - на юг, и там началось крупное восстание, одним из руководителей которого стал Иван Болотников. В составе восставших были и знатные люди, много казаков, всевозможных лихих людей и просто любителей пограбить. В любом случае приход под Москву орды Болотникова стал настоящим бедствием для столицы. Сократился подвоз продовольствия, начались грабежи окрестностей. Болотников был искренний монархист, желавший посадить «хорошего царя», но понимал эту задачу весьма своеобразно. В его стане имелись свои самозванцы - несколько «чудесно спасшихся» царевичей: Дмитрий (уже второй), Петр (якобы сын Ивана Ивановича - убитого старшего сына Ивана Грозного), еще один Петр («подмененный» сын царя Федора Иоанновича, второго сына Ивана Грозного) и даже несколько «царевен» царской крови. Шайки этих самозванцев ходили во все окрестные города, заставляя их жителей под угрозой насилия и грабежа присягать «законным царям». И многие города присягнули, но этим себя не спасли.
Митрополит Филарет, отец будущего царя Михаила Федоровича Романова, писал в Великий Устюг: «И которые города, забыв Бога и крестное целование, убоявся их грабежа и насилия всякого и осквернения жен и дев, целовали крест, и те города того же часу пограблены и жены и девы осквернены и всякое зло над ними содеялось, а которых городов люди их, воров и хищников не устрашились, и те, милостию Божию от тех воров целы сохранены».
Эти события происходили летом 1606 года. Тогда «...приходили те богоотступники и разбойники и злые душегубцы и сквернители к Государевой вотчине ко граду Твери, и во Тверском уезде служилых и всяких людей привели к кресту сильно.
А во Твери Государев богомолец, а наш сын богомолец Феоктист Архиепископ Тверской и Кашинский, положа упование на Бога и Пречистую Богородицу и на всех святых, призвав к себе священный собор и приказных Государевых людей и своего архиепискупля двора детей боярских и града Твери всех православных крестиян; и укрепися вси единомысленно, поборая за Святые Божии церкви и за православную веру и за Государево крестное целование стати безо всякого сумнения и страха; и тех злых врагов и губителей и разорителей под градом Тверью много злой их проклятый скоп побили и живых много злых разбойников и еретиков, поимав, к Москве прислали и они восприяли месть по своим делом.
Мы же сия вспомянем: каковыя похвалы той град и живущие в нем на Бога надеющиеся люди достойна не восприимут. Не градскою бо крепостию, ни великою силою и не множеством людей, безо всякого ратного оружия и людей ратных, по Давиду: «не в силе констей, не в лыстех мужеских благоволит Бог», - посадские люди тех злых богоотступников и еретиков-грабителей побили; и коим дарованьем царским не одарены будут, но и паче же от Бога помилован будет преждепомянутый Царский богомолец и вся его паства; и коим царским жалованием не пожалованы будут града Тверь люди, понеже Бог с ними - никто же на них!
Сицевая же видеша, околнии тамошних градов люди, которые, забыв Бога и устрашася от злых мучителей, преступили крестное целование, целовали по их велению крест неведомо кому, Ржев, Зубцов, Старица, Погорелое Городище и тех городов всякие служилые и торговые люди и все православные крестиане, видя такое милосердие Божие града Твери над любящими Его, истинно вспомянули души свои, и отринули тех оных злых, диаволи мечты вражии, вси от сна пробудися и ныне на тех проклятых богоотступников пришли к Москве вооружився» (ноябрь 1606 г.).
В разгроме Болотникова решающую роль сыграли смоленские и тверские полки, а также отряд стрельцов с Двины. В сражении у села Коломенского, длившемся три дня, Болотников был разбит и ушел в Калугу.
Для Твери наступило относительно спокойное время, но мы очень мало знаем о деятельности святителя Феоктиста. Наряду с митрополитом Крутицким Пафнутием он присутствовал в Старице 19 июня 1607 года при погребении Патриарха Иова. Устроенная над его могилой каменная палатка (нижний ярус ныне существующей в Успенском монастыре колокольни) - единственная каменная постройка на Тверской земле, сохранившаяся от времени святителя Феоктиста. Других памятников его жизни до нас не дошло.
Но в начале XVII столетия было не до строительства и укрепления храмов. Восстание Болотникова было лишь началом невиданного доселе на Руси разорения, по размерам превосходившего татарские погромы. Едва правительство Василия Шуйского справилось с восстанием, как крамольники и мятежники всех мастей устроили лагерь в подмосковном селе Тушине, где провозгласили очередного самозванца - Лжедмитрия II. Бояре и дворяне ездили то в Москву, то в Тушино, заискивая перед обоими, и, в конечном счете, все оставили царя Василия. Шайки разбойников заполонили страну. За легкой добычей потянулись поляки, причем многие паны приходили с большими отрядами. Польский король Сигизмунд начал открытую войну, и лишь героическая защита Смоленска до времени сдерживала его армию, чтобы идти сразу на Москву. В окрестностях Москвы только Троице-Сергиева лавра стояла неколебимо, под ней топтались главные силы «тушинского вора», как называли Лжедмитрия II.
Мы не знаем, что происходило в это время в Твери. Город находился фактически в осаде, окрестности его опустошались, постепенно накапливались усталость и недовольство. Кроме того, по тем отрывочным сведениям, которыми мы ныне располагаем, не последнюю роль в падении города сыграла измена.
Руководитель обороны Троице-Сергиевой лавры, келарь Авраамий Палицын писал с горечью: «И видяще Поляки и Литва злое мучительство от своих своим и, уступающе, дивляхуся о окаянной вражьей жесточи и сердцами своими содрогахуся... Разумнии же от них ланиты теплыми слезами омывающе и друг другу глаголюще: «Внимаем о себе, братия, что сии Русаки друг другу содевают», - и бесов злейшие нарицающе таковых».
Авраамий, описывая неслыханный размах ожесточения и неистовства (сопоставляемый с самыми страшными картинами насилий и убийств в самые дикие и жестокие времена) продолжает: «Кто сей беды не восплачется, слыша еже вкупе шествия их [то есть поляков и русских] на брань? Идеже бо Поляки со изменники придут к непроходимым местом во лесах, и на реках, и на болотах, и на ржавцех, и на топех - и ту без ума станут Поляки, не ведуще, что сотворити, како прейти или како минути? Изменницы же русские ругашеся им и недоброхотствующих царю Тушинскому нарицаху, и вскоре им промышляху и мосты и перевозы строяще и лесом тропинами во едину степень [то есть шириной в одну ступню] безпакостно провожаху. Коль же жестоко сердце изменник, деяние на свою братию Православных христиан! Поляков ведь и Литвы сотни две или три. Русских же изменников пятерицею пред ними - и тии соблюдаху их во всем!»
Год 1609-1610 стал пиком разорения, когда опустошению подверглись все без малейшего исключения земли русского Северо-Запада. «И тогда убо во святых Божиих церквах кони затворяху и псов в алтарех церковных питаху. И коим же вещем святынь не возможно приступити без говенья, со страхом, и тая ношаху блудницы и пияху с плясаньем от сих, и бессловесные скоты украшахуся сими».
В это страшное время для священников можно было купить жизнь, пусть полную унижений, ценой отречения от царя Василия Шуйского, тем более, что помощи ждать от него не приходилось. Напротив, сам царь ежечасно ждал в Москве конца. Но значительная часть духовенства и все виднейшие иерархи остались верны царю, каким бы он ни был.
«И ни един человек от Российского языка не избысть от бед тех. Чин же иноческий и священнический вскоре смерти не предаваху, но прежде зле мучающе и огнем в уголь жгуще и пытающе всячески и потом смерти предаваху...
Убо митрополита Филарета исторгше силою... от церкви Божия и ведуще путем нага и боса, токмо в единей свите [рубахе] и ругающеся, оболкоша в ризы языческия и покрыша главу татарскою шапкою и нозе обуша в несвойственные сапоги... Суздальский же епископ во изгнании скончася, епископа же Коломенского Иосифа, к пушке привязав, не единожды под грады водяще и сим страшаше многих».
К сожалению, Авраамий Палицын не сообщает, при каких обстоятельствах в руки тушинцев попал святитель Феоктист. По-видимому, его предательски выдали, надеясь отвратить шайки грабителей от города. В любом случае, Тверь была разорена несколько раз, особенно сильно в 1609 году, когда она стала местом большого сражения тушинских отрядов и армии молодого полководца Михаила Васильевича Скопина-Шуйского, шедшего с наемной шведской ратью спасать Москву от тушинских разбойников. Скопину-Шуйскому удалось разгромить отряды Лжедмитрия II, снять осаду Троице-Сергиева монастыря, длившуюся 16 месяцев, но в Москве он был, видимо, отравлен и умер.
Томившийся в плену в тушинском лагере святитель Феоктист решил не оставаться в стороне от борьбы за освобождение Отечества и попытался бежать. Тушинский лагерь распался, шайки бандитов бежали кто куда, многие из бывших в нем в плену попали потом в заточение на многие годы (в том числе и упоминавшийся митрополит Филарет). Куда-то на новое место, скорее всего, в Польшу, пытались перевезти святителя Феоктиста. Сейчас невозможно сказать, что произошло зимой 1609-1610 годов. Как получилось, что «Тверского архиепископа Феоктиста обезчестившие и во мнозех соблазнах и муках в бедстве на пути к царствующему граду смерти предаша: и ратным обычаем от правоверных взято бысть тело его, отончены кости оружие и в знамениях животных кровоядных начертанно...»
Выше мы изложили распространенную версию, что святитель Феоктист был убит по дороге в Москву, куда пытался бежать. Но этот не очень понятный отрывок «Сказания Авраамия Палицына» можно понять и так, что владыку насильно принуждали отречься от законного царя и, не добившись этого, убили прямо на пути в тушинский лагерь. Что означают слова «ратным обычаем от правоверных взято тело его»? Не пытались ли отбить своего архипастыря кто-то из тверитян? Наконец, «отончены кости оружие и в знамениях животных кровоядных начертанно» - то есть на теле его были следы ран от оружия и от зубов хищников. Это может значить, что святителя травили зверями или что его тело найдено со следами от зубов волков.
Соответственно, мы ничего не можем сказать и о месте погребения святителя. Это может быть и освобожденная к тому времени Тверь, и ближайшая Москва.
Тверская кафедра вдовствовала после кончины святителя Феоктиста три года. Но на протяжении этого времени тверитяне остались верны его завету крепко «стоять за Государево крестное целование». Когда в начале 1612 годов в Пскове объявился третий Лжедмитрий, в Твери от него грамот и посланцев не приняли. Келарь Авраамий с архимандритом Дионисием (сподвижником святителя Феоктиста и в прошлом архимандритом Старицкого монастыря) писали в апреле 1612 года князю Дмитрию Михайловичу Пожарскому: «Да в марте же в 28 день приехал к нам из Твери жилец Андрей Михайлов сын Темкин, а в расспросе нам сказывал, что во Твери и в Торжку и в Старице и во Ржеве и в Погорелом Городище по воровскому заводу креста не целовали, а радеют по вашему помыслу и совету».
И в этом видится также заслуга святителя Феоктиста, и по смерти молитвенно не оставившего свою паству. Верим, что он не оставлял ее и в иные смутные времена, верим, что не оставляет и в нынешнее, когда он причислен наконец официальным церковным решением на Архиерейском Соборе 2000 года к лику святых.
(Материалы сайта Собор смоленских святых)