Группа разработки финансовых мер по борьбе с отмыванием денег (Financial Action Task Force, ФАТФ) на днях включила Алжир, Анголу, Кот-д'Ивуар и Ливан в так называемый «серый список» – перечень юрисдикций, находящихся под усиленным мониторингом этой организации. Статус России вне списков ФАТФ остался прежним, хотя ранее её членство в ФАТФ было приостановлено, равно как и заблокировано взаимодействие по линии финансовых разведок (группа «Эгмонт» со штаб-квартирой в Канаде), о чём упоминается реже. По словам министра внутренних дел РФ Владимира Колокольцева, в Москве считают неприемлемой политизацию международных механизмов кооперации из-за необоснованных и политически мотивированных амбиций, и решение ФАТФ о приостановке членства никак юридически не обосновано. Комментируя решение сохранить статус России, в Росфинмониторинге отметили, что российская антиотмывочная система соответствует международным стандартам: «Это подтвердила оценка ФАТФ в 2019 году и оценка, проведенная международными экспертами в 2023 году. Россия продолжает оставаться активным членом глобальной сети ФАТФ, добросовестно выполняя обязательства по сотрудничеству в области противодействия отмыванию денег, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения». ФАФТ оставила без изменений список высокорискованных юрисдикций пресловутый «чёрный список», в который входят КНДР, Иран и Мьянма. В «сером списке» оставлены Алжир, Ангола, Болгария, Буркина-Фасо, Вьетнам, Венесуэла, Гаити, ДР Конго, Йемен, Камерун, Кения, Кот-д'Ивуар, Ливан, Мали, Мозамбик, Монако, Намибия, Нигерия, Южный Судан, Сирия, Танзания, Филиппины, Хорватия и ЮАР. Заметим, длительное пребывание в списках финансово неблагонадёжных государств даёт «зелёный свет» для введения против них финансовых и торговых санкций. Нетрудно заметить, что в данный реестр входят почти все страны-участницы зон западно- и центральноафриканского франков, регулируемых бывшей метрополией (исключен из «серой» группы только Сенегал). С учетом известных событий в Западной и Центральной Африке, приведших к ослаблению экономического и военно-политического присутствия Франции в этих регионах, через ФАТФ, скорее всего, усиливается давление на эти страны, в том числе и на те, которые недавно «распрощались» с Парижем политически. Не выходя пока из «французских» валютных зон, где ФАТФ не фиксировала отмывочных и смежных с ними финансовых операций, Мали, Буркина-Фасо вместе с Нигером провозгласили в 2023 г. создание «Альянса государств Сахеля». Кроме того, в «сером» списке фигурируют почти все страны-участницы Экономического сообщества Центральной Африки (ЭСЦА), планирующего создать зону свободной торговли с Россией и Евразийским экономическим союзом, о чём в середине июня 2023 г. в Москве велись предварительные переговоры с Евразийской экономической комиссией. Невозможно не заметить и то, что решение ФАТФ косвенно, если не напрямую поощряет введение санкций против многих участников «серого» списка, задумывающихся об участии в БРИКС (Алжир, Ангола, Вьетнам, Венесуэла, Нигерия, Сирия, Южный Судан), если их пребывание в этом списке сохранится. Не менее показательно и «блистательное» отсутствие в списках ФАТФ многочисленных традиционных офшорных центров на зарубежных территориях США, Великобритании, Нидерландов. Между тем ни для кого, в том числе и для ФАТФ, не секрет, что именно через эти центры ежегодно проходит львиная доля отмывочных и смежных операций (1). По информации Transparency International UK, анонимность офшоров, расположенных в заморских территориях Соединённого Королевства, «привлекает коррупционеров со всего мира. Вероятно, британские власти не хотят терять такой источник притока капитала, который подпитывает их рынок недвижимости». Впрочем, «самым привлекательным для сокрытия доходов и их легализации среди развитых стран стоит считать рынок США. В этой стране законодательство настолько щадящее, что власти порой не требуют даже предоставления сведений о конечных бенефициарах, из-за чего борьба с отмыванием денег и финансированием терроризма становится крайне затруднительной». Внедряя различные замысловатые схемы противодействия отмыванию денег и ухода от налогов через принятие новых законов, затрудняющих вывод средств в офшоры, американцы «пытаются сохранить привлекательность своей страны для иностранного (хоть и незаконно полученного) капитала, одновременно предотвратив отток капитала из своей страны». Доля же сомнительных, означенных через те же офшоры, оценивается ежегодно минимум в 25% по британским, а в целом по заморским офшорам вышеупомянутой тройки стран – минимум в половину от общемирового объёма данных операций... Уже только одно это обстоятельство свидетельствует в лучшем случае о явно размытом характере критериев в причислении тех или иных стран к «чёрному» и «серому» спискам ФАТФ, учреждённой, напомним, в 1989 году по инициативе стран Группы семи (G7). По словам французского экономиста, научного руководителя парижской Высшей школы социальных наук Жака Сапира, гипотетическое внесение России в «чёрный список» ФАТФ дискредитировало бы эту организацию вплоть до угрозы её распада: «FATF ни в коем случае не должна быть политизирована. Мир нуждается в этой организации, но при условии, что она опирается на факты, а не на идеологию и политику». Вероятность использования ФАТФ в качестве инструмента давления на Россию и её партнёров по БРИКС актуализирует поиск возможных альтернатив. Так, Генеральная прокуратура РФ подготовила проект многостороннего соглашения стран БРИКС о взаимодействии прокурорских служб по возврату из-за рубежа активов преступного происхождения, рассказал на полях прокурорского саммита G-20 в Рио-де-Жанейро глава ведомства Игорь Краснов, проведший двусторонние встречи с коллегами из Бразилии, ЮАР, Египта и Индии, с генпрокурором Сингапура. По словам Краснова, проведенный в мае в Санкт-Петербурге экспертный семинар по вопросам возврата из-за рубежа преступных активов продемонстрировал высокую заинтересованность всех коллег по БРИКС в совершенствовании этой работы. Предложенный российской стороной проект документа может стать основой для создания альтернативной ФАТФ структуры, но уже в рамках БРИКС, что станет важным элементом в формируемой странами мирового большинства системе политико-экономических взаимосвязей. Сообщается, что он уже получил одобрение со стороны правоохранительных ведомств ряда партнёров по БРИКС и претендентов на членство в объединении. Как отмечает Незыгарь, «введение стандартов, по которым к преступным доходам и финансированию терроризма будут отнесены действия США их союзников по поддержке незаконных режимов и обеспечение боевых операций против мирного населения, позволят выявлять и арестовывать транзакции в пределах компетенции БРИКС». Конечно, пока это далёкая перспектива, но на любом пути всегда важен первый шаг. Примечание (1) Офшорные операции издавна легализованы также в штате Делавэр, в ряде районов 15 других штатов США; на о-вах Нормандских и Мэн вблизи Великобритании, в шести районах Нидерландов. Дмитрий НЕФЁДОВ
