Активная «ширма»: ради чего борются петербургские градозащитники?
Вопросом души или денег является протестная деятельность для современных градозащитников Петербурга? Редакция «МК в Питере» решила разобраться с тем, кто и зачем постоянно мелькает на акциях по защите тех или иных строений в Северной столице.
Среди постоянных участников градозащитного активизма в городе на Неве уже не первое десятилетние фигурируют представители движения «Живой город». Появившись во второй половине нулевых, оно успело «приложить руку» к протестам против многих городских проектов. Например, второй сцены Мариинского театра и небоскреба «Лахта-центр», которые впоследствии стали знаковыми достопримечательностями Петербурга.
Во времена становления «Живого города» власти активно старались выстроить диалог и сформировать возможности для общей совместной деятельности. Тогда пост губернатора города занимала Валентина Матвиенко, которая предлагала координатору движения Юлии Минутиной занять должность заместителя главы комитета по государственному контролю, использованию, и охране памятников (КГИОП).
Подняться на официальный уровень активистке не удалось из-за отсутствия профильного образования. Когда это выяснилось, Валентина Матвиенко предложила градозащитнице пост своего советника.
После этих событий деятельность «Живого города» поутихла, но спустя время протесты вернулись. Например, Дом Устинова, к модернизации которого уже успел приступить собственник, оказался в «подвешенном состоянии» из-за деятельности градозащитников. После прекращения работ аварийные конструкции здания обрушились на двух человек.
Можно вспомнить и «Красный треугольник», который уже годами ждет реконструкции и спасения от разваливания. Излюбленными темами активистов также являются Дом Лялевича и ВНИИБ на 2-м Муринском проспекте, где до сих пор не могут начаться работы по обновлению инфраструктуры.
В противовес петербургские улицы могут похвастаться примерами того, как еще вчерашние старые «развалины» становились архитектурными украшениями Северной столицы. Например, клубный дом Esper Club заменил аварийное здание начала прошлого века на Крестовском остров и получил премии European Property Awards и Urban Awards.
Также на углу Баскова переулка и улицы Короленко дореволюционные постройки заменили на комплекс «Русский дом». Через тернии активистских протестов здание построили, а после эксперты отметили его премиями Urban Awards 2017 и International Architecture Awards 2019.
Дореволюционный доходный дом на 10-й Советской улице, 4-6 перестроили по проекту архитектурной «Студии 44» Никиты Явейна. Прозванный в народе «утюгом» он стал яркой деталью микрорайона и излюбленным местом для селфи не только для туристов, но и для местных жителей.
Сам Никита Явейн является заслуженным архитектором России. Рассуждая о вопросе, кто такие петербургские активисты и чем они отличаются от прочих, он сказал: «Это же не профессия. Если профессия, то кто за неё платит деньги? Во всём мире градозащитники — это люди, которые берут инициативу приспособить для жизни какие-то брошенные дома, что-то воссоздать. А у нас эти люди всегда против».
На фоне этого можно вспомнить и историю, которая произошла в 2016 году. Тогда Вячеслав Нотяг, занимавший место депутата городского парламента, оказался фигурантом дела о получении взятки в особо крупном размере. Выяснилось, что он брал по 300 тыс. рублей каждый квартал от строительной компании, а в ответ девелопер получал спокойную жизнь без депутатских запросов и митингов против него.
Публично за парламентария тогда заступились координаторы движения «Живой город» Юлия Минутина, Наталья Сивохина, Дмитрий Литвинов и Антонина Елисеева. Но Нотяг все же получил три года строгого режима и штраф в 1 млн рублей.
Деятельность градозащитников с того момента не утихла. Так Елисеева администрирует сообщество по защите ВНИИБ. Предположительно, совместно с активистом Александром Алахановым.
Недавно эта компания активно боролась за своение статуса памятника для НИЦ РВиА на Хрустальной улице. Для этого было необходимо проведение исторической экспертизы. Узнав, какого эксперта назначили в суде, от так необходимой ранее экспертизы активисты отказались. Свои действия пояснили тем, что уже знают, что скажет эксперт.
Подобная позиция заставляет задуматься о реальным мотивах петербургских градозащитников. Неиспользуемые объекты годами остаются в аварийном состоянии наедине с коррозией. Мысль о том, что активизм может оказаться просто ширмой напрашивается сама собой. Но что именно она прикрывает продолжает оставаться тайной.