В сердце Замоскворечья, в Щетининском переулке, рядом с музеем Тропинина стоит деревянный флигель XIX века. Выглядит как картинка, сдается целиком и поэтажно, парам и компаниям до 40 человек. Этот двухэтажный деревянный дом и сегодня принадлежит семье Вишневских, чей прадед-коллекционер подарил свое собрание картин государству вместе со зданием усадьбы, при которой флигель и был построен. Об истории дома и его сегодняшней жизни «Мосленте» рассказал правнук коллекционера, сегодняшний владелец здания Степан Вишневский. Ниже — его монолог. Про наследство и музей Тропинина Я правнук известного коллекционера Феликса Евгеньевича Вишневского, который создал музей Тропинина. Он потом подарил его Москве и москвичам. В СССР это был первый такой случай с частной коллекцией. В статье о прадедушке в Википедии коротко сказано, что в 1965 году он получил в наследство от известного этнографа и экономиста, профессора Николая Петухова особняк в Щетининском переулке, 10, состоявший из дома и дворового флигеля. Чтобы понимать обстоятельства той сделки, надо представлять себе ее детали. Прадедушка получил эти два здания именно для создания музея. До начала 1960-х он и Николай Григорьевич, которому принадлежала усадьба, не были знакомы. Их познакомил известный дипломат Валентин Михайлович Фалин, который увлекался искусством, у него была большая коллекция. Прадед отдал Петухову свою квартиру в Лосинке, а тот ему — эти дома. Обмен был достаточно равноценный, потому что в тех двух зданиях, где сейчас находятся дом Вишневских и музей Тропинина, Николай Григорьевич жил «уплотненным». В основном здании у него были две комнаты, а все остальные пространства занимали коммуналки. В сравнительно маленьком доме Вишневских — а здесь на двух этажах всего 250 квадратных метров — жили шесть семей. В каждой комнате анфилады было по семье. Прадедушка коллекцию собирал с детства. Например, от его отца Евгения Феликсовича Вишневского ему досталась коллекция золотых монет, которую у него забрали, сейчас она находится в Историческом музее. На протяжении жизни он многое собирал, много чего и конфисковывали. Но с открытием музея Тропинина все совпало. С одной стороны, прадед сам хотел его создать, а с другой — если бы он этого не сделал, коллекцию у него все равно отобрали бы. Вот такая история. Про лужковский план Флигель, который остался у семьи, отец и дед оформили в собственность уже после развала СССР. А при Советском Союзе был государственный музей, и при нем — это здание на условиях пожизненной ренты, как дачный дом. Здесь я родился и вырос, все про него знаю. Таких вокруг тогда понавтыкали немало. Мы с отцом видели карту с этим пятном застройки: здесь собирались возводить какую-то большую бетонную мандулу. К тому моменту коллекцию из музея Тропинина вывезли на хранение в Пушкинский, потому что в 1999 году у нас тут случилась авария с канализацией и отоплением. Здание музея 11 лет не ремонтировали. И нас всех здесь не сломали только потому, что пришел Собянин и эту историю прекратил. Так что сохранить здания и отреставрировать их удалось благодаря нынешнему мэру. Про 1990-е, сараи и художников эпохи Ренессанса Дом Вишневских — типовой, таких раньше было много и в пригороде, и в самой Москве. Теперь, когда их осталось мало, он интересен в первую очередь тем, что дом очень стандартный. Деревянное зодчество в советский период ценили, а вот такое все обычное поломали. Сейчас этот домик — как конфетка, а когда я в 1990-е рос, тут все было по-другому. Вокруг были сараи, часть — советской постройки, а часть — дореволюционные, с отхожими местами, выгребными ямами, которые уже не функционировали. Это было классическое Замоскворечье, которого сейчас уже нет. В центре все подмели — ни гаражей, ни сараев. А раньше у нас вся округа была такая. В самом доме в 1990-х была более дорогая коллекция живописи и антикварной мебели, чем та, которая находится там сейчас. Что-то мы экспонируем, какую-то мебель я подсобрал, купил, есть приличные вещи. Но когда я был маленьким, здесь находилась часть коллекции прадеда, которая перешла деду и отцу. Они по большей части все распродали, но когда я рос, наверху в каминной комнате висел большой Левитан «Свежий ветер». Были еще в доме работы Петровичева и ренессансных художников типа Понтормо. Это была очень хорошая коллекция. Она часто соседствовала с простыми предметами мебели типа чехословацких подстолий для телевизоров и гэдээровских стульев. Хотя какая-то мебель была старинной — например, комод эпохи Людовика XVI. Вот такое соседство, как в Петербурге, где в некоторых домах, бывает, Бенуа попадается, а рядом — какие-то смешные советские стенки с книжками и фарфором. Про бизнес-проект В юности я, как стереотипный молодой аристократ, пинал балду и занимался ерундой. В это время разорился отец, живший в основном продажей коллекции моего прадеда. И лет пять назад мне пришлось заняться этим домом, как и остальной семейной недвижимостью и всеми делами. Папа был уже не в силах. Дом Вишневских, который сегодня выглядит очень достойно, тогда был в плачевном состоянии. Стало понятно, что его надо реставрировать. С самого момента постройки в 1883 году он ни разу серьезно не ремонтировался. Более того, в советское время, когда тут были коммунальные квартиры, его сильно гноили — специально лили на стены воду. Жильцы очень хотели, чтобы их переселили, и официальным поводом для этого могло стать аварийное состояние дома. В результате нижний венец во всем срубе был гнилой и все полы на первом этаже провалились, как в старой избе. Это требовало капитальной реставрации. Что делать с домом дальше, я еще не знал. Решил: отреставрируем, а дальше посмотрим. Занял денег на реконструкцию и ремонт, и за два года мы провели все необходимые работы. А когда их закончили, я решил дом сдать. Сначала под ателье модельерше Качновой сдали первый этаж. Второй придержали на какое-то время, чтобы присмотреться. Сначала мы с моим приятелем, известным коллекционером и искусствоведом Сергеем Подстаницким провели там выставку для своих, которая наделала много шума. Посвящена она была кошкам в графике — развесили в основном его коллекцию. А потом в этом же пространстве устроили аукцион, на котором была графика от XV века до ХХ. Более года он действовал у нас на втором этаже. Теперь это место, открытое для публики, которое приносит деньги за счет аренды. Получилось это само собой. В свое время, чтобы увеличить узнаваемость аукциона, мы стали приглашать сюда гостей на разные мероприятия, на концерты, чтобы они покупали больше графики. Люди стали приходить, графику не покупали, но оказалось, что они готовы платить за то, чтобы сюда прийти. Так что идея сама себя подсказала: мы стали сдавать дом. Про современную жизнь дома Мероприятия идут постоянно. История коммерческая, мы сдаем под что бы то ни было. Мы не диктуем, что тут можно проводить, а что нет. Главное, чтобы люди вели себя тихо, не устраивали рейвов, слишком не бесились. Тут много всякого антиквариата — чтобы все это не побилось. Поскольку стоит аренда немало, люди сюда приходят понимающие. Они готовы платить деньги за скрипучие полы, кривые потолки и потрескавшуюся краску на дверях. Люди хотят насладиться атмосферой старого дома — здесь есть эффект машины времени. У нас свой шеф, своя кухня, готовим по предзаказу обеды, ужины, завтраки. И люди сюда приходят на мероприятия любых форматов. Дом вмещает до 40 человек, но обычно приходят от 15 до 20. На волне интереса к имперскому, дореволюционному прошлому многие находят эстетическое удовольствие в таких интерьерах и атмосфере. У нас дом не с какой-то дизайнерской идеей, а комильфо — как должно быть. Ты приходишь — и все на своих местах, как в кино. Или как в книге прочитал — а вот в жизни то же самое. Что называется, «я бы себе так сделал, если бы знал, что так можно». Мы регулярно устраиваем концерты классической музыки, я раз в месяц собираю здесь свой мужской клуб. А люди посторонние проводят в здании что угодно, от свадеб и дней рождений до корпоративов, лекций и бизнес-встреч. И еще сейчас очень популярная история: люди приходят на завтраки или воскресные завтраки-бранчи. Они начинаются в десять часов и заканчиваются в два. Можно купить место, прийти и заказать по меню то, что входит в завтрак, включая игристое, провести время, послушать живую музыку, побыть в этой атмосфере. Так что люди делают тут все, что им угодно. Главное — чтобы не плясали слишком сильно и антиквариат не повредили.
