«Для игрока с паспортом РФ «Зенит» это история не про футбол, а про деньги»
Будущее Наира Тикнизяна — уже давно одна из самых беспокойных тем для болельщиков «Локомотива». Год назад защитник чуть не перешел в «Зенит», а каждое трансферное окно появляются слухи об интересе к Наиру из Европы. В интервью «Известиям» и «Спорт-Экспрессу» Тикнизян детально рассказал о переговорах с питерцами и мотивации остаться в «Локо», интересе «Севильи» и прорыве Алексея Батракова.
«Зенит»? Есть вещи, которые не купить за деньги
— Вернемся на год назад, когда уже все СМИ тебя отправили в «Зенит» и даже в команде ребята перед тренировками спрашивали, когда ты уезжаешь. Как ты сам все это переживал? Что происходило на самом деле?
— Прошлый год для меня сложился неоднозначно. В первую очередь я благодарен Богу за то, что все близкие живы и здоровы, что я играю в хорошем клубе с хорошими условиями. Но если смотреть с футбольной стороны, я не сделал шаг вперед. Всегда найду в себе силы и смелость признаться в этом, в первую очередь самому себе. В 2025-м я нацелен на совершенно другие моменты. Дай Бог, чтобы это получилось. Важно понимать, что для этого нужна работа, которую мы делаем, которую я лично делаю.
Что по поводу переживаний из-за «Зенита»... Вообще, там же потом и травма случилась. И всё это копилось как снежный ком. Были моменты, когда меня это очень сильно расстраивало, удручало. Не скажу, что жалею о сорвавшемся трансфере в «Зенит», но, будем честны, когда есть семья, когда есть понятие финансов — больших финансов, — тебя это заставляет лишний раз задуматься. И где-то ты можешь дрогнуть. Но я не жалею о том, что никуда не ушел. Считаю, с футбольной точки зрения для меня так лучше. Даже если сейчас посмотреть, есть конкретный интерес от «Севильи» — точнее, летом они присылали в клуб бумагу, а сейчас идут разговоры... Посмотрим, как будет развиваться ситуация.
Поэтому прошлый год я переворачиваю, как прочитанную страницу книги. Оставляю его за спиной. Теперь мы нацелены хорошо поработать на сборах и удачно провести вторую часть сезона, чтобы всё, что мы здесь наработали, реализовать в официальных матчах. Не хочется кричать во всеуслышание, но мы грезим о трофеях. Для нас это будет большим достижением.
— Возвращаясь к «Зениту». Ты уже был на чемоданах или спокойно ждал, чем всё закончится?
— Когда я узнал об интересе «Зенита», первым делом рассказал об этом главному тренеру. Из-за своего уважения к нему, благодарности. И когда об этом узнали тренер и руководство, они вступили в переговоры [с «Зенитом»]. Я не думал, что дойдет до какой-то конкретики. Но они буквально за два-три дня всё решили по сумме трансфера, и в принципе «Локомотив» был не против меня отпустить. Мне не совсем было понятно, почему так просто и легко меня отпустили в тот период, когда я считался одним из лидеров команды. Не то чтобы меня это оскорбило, но стало немножко обидно. Точно знаю, что главный тренер меня отпускать не хотел, и впоследствии этот факт очень повлиял на мое решение, когда я начал обсуждать свой личный контракт с «Зенитом».
Во время переговоров я понял, что это очень принципиальный клуб. Клуб с большой историей, клуб больших достижений. Но есть вещи, которые в наше время не купить за деньги, как, например, игровое время на поле. Когда я понял, что там очень принципиальная позиция, то решил, что у меня не будет будущего в футбольном плане. А вот если смотреть с точки зрения финансов, то конечно... Но я и так счастлив и доволен тем, что имею в «Локомотиве». Поэтому за ту неделю, что шли переговоры по личному контракту, я принял решение, что остаюсь в клубе. И параллельно — очень важно об этом сказать — я был всегда в контакте с Михаилом Михайловичем [Галактионовым]. Он знал о том, что происходит в тот или иной момент. Это показатель моего отношения к нему и благодарность за то, что он делал и делает для меня.
— То есть, как и сообщали в СМИ, ты запросил столько, чтобы «Зенит» точно не согласился?
— Знаете, как это выглядело? Я условия запросил не катастрофически большие, как об этом писали, но больше тех, что мне предлагали. И мне было важно посмотреть, будут ли со мной дальше их обсуждать, показывая тем самым, что действительно во мне заинтересованы как в футболисте. И, получив отрицательный ответ несколько раз, я понял, что клубу просто нужно «залатать дырку» на этой позиции — взять человека в обойму. Им не нужен был футболист, который усилит их здесь и сейчас, потому что на этой позиции есть высококлассный, топовый по меркам нашего чемпионата левый защитник Дуглас Сантос. Когда я это понял, то никаких сомнений не осталось.
Скажу честно: отказываться от тех денег, что были предложены, тоже было тяжело. Потом случались моменты, когда немножко расстраивало, что ты не можешь позволить своей семье то, что хотел годами. Но на дистанции, уверен, всё это будет. Главное — работать и верить в себя, играть в футбол. Это самое важное. Думаю, если бы я в итоге перешел в «Зенит», был бы больше расстроен тем, что не играю, нежели тем, что я где-то что-то недополучил.
— Ну и пример Кругового показал, что из «Зенита» еще и уйти потом проблематично.
— Да. Я с большим уважением отношусь к «Зениту». Все-таки я сам из Санкт-Петербурга. В детстве часто смотрел за «Зенитом», помню тот старый состав: Чонтофальски, Радимов, Горшков, Зырянов и так далее... Мы видим, как они поступают с некоторыми футболистами. И, наверное, из ребят с российским паспортом в основе за последнее время закрепились только двое: Мостовой и Глушенков.
— Не считаешь, что прошлой зимой своей позицией закрыл себе дорогу в «Зенит» навсегда?
— А тут неважно, закрыл я дорогу туда или нет. В одну реку не войти дважды. Просто, на мой взгляд, для игрока с российским паспортом «Зенит» — это история не про футбол, а про деньги. Я для себя решил, что если полностью отдаваться футболу, как я это и делаю, то и в «Локомотиве» я буду себя хорошо чувствовать с финансовой точки зрения. И знаете, одно чемпионство с «Локомотивом» для меня стоит дороже, чем пять — с «Зенитом».
Впервые увидев Батракова, подумал: «Что за щупленький мальчик? Ему бы мясом обрасти»
— Летом «Локомотив» изменился очень сильно. Признаюсь, не ожидал, что молодая команда начнет сезон так мощно. В чем секрет?
— Скажу честно, и мы не ожидали. Команда поменялась: ушла старая гвардия, пришло много молодежи. Какими бы заезженными ни были эти слова, но в такой ситуации нужно просто работать и верить. И мы работали, поверив в тренерский штаб и в собственные силы. И когда у нас пошли положительные результаты один за другим, это нас еще и эмоционально поднимало. И самое дорогое, что на трибунах стало собираться всё больше и больше болельщиков. Мы понимали, что своей игрой побуждаем людей приходить в Черкизово.
— Часто приходилось слышать мнение, что по осени «Локо» перебрал очков. Как это ощущается изнутри?
— Да нас это вообще никак не касалось. Пусть говорят и пишут всё что угодно. Нашему футбольному комьюнити, к сожалению или к счастью, свойственно переобуваться в воздухе. Один человек за день может дать два интервью: в одном он «убьет» футболиста, в другом его похвалит.
Что касается Леши Батракова, про которого так много говорят и пишут, то парня надо просто оставить в покое. Он, скажем так, самородок, которого надо оберегать от лишней информации в СМИ, походов на различные шоу и так далее. По большому счету Леша, как и я, еще ничего не сделал — не имеет каких-то достижений. Но то, что он очень талантливый, сильный футболист, это да. И весь вот этот медийный шум может сказаться негативно. Но, отдам ему должное, для его возраста у него очень хорошая стрессоустойчивость. Также есть тренерский штаб, который всегда направит и подскажет.
— Ты сам или кто-то из старших товарищей проводите с Батраковым воспитательные беседы?
— Я с ним разговаривал, пусть и не так часто. Уверен, Дима Баринов с ним проводит беседы. И другие ребята постарше. Но он особо в этом не нуждается: видно, что Леша настроен очень серьезно. Жизнь — как американские горки, важно в любой ситуации сохранять спокойствие.
— Нет обиды, что сейчас все говорят про Батракова, а остальные игроки «Локомотива» отошли на второй план?
— На самом деле есть только радость за парня. Я тоже проходил через подобное, когда позапрошлой осенью у меня был хороший отрезок. Тогда это старался воспринимать спокойно, потому что понимал, что рано или поздно это закончится. Никакой зависти здесь быть не может. Только радость, что у нас в команде есть такой футболист. Если я буду кому-то завидовать, стану меньше времени тратить на свое развитие и фокус с себя будет смещаться куда-то в другую сторону. Для меня это, наоборот, мотивация: парень в таком возрасте может показывать такой футбол, значит, и я в 25 лет могу быть не хуже. А для этого нужно работать!
— Летом во время подготовки к сезону было понятно, что Батраков заиграет вот так?
— Нет-нет. Это для многих было открытием и неожиданностью. Увидев его впервые, я подумал: «Что это за маленький щупленький мальчик? Ему надо еще обрасти мясом». Но в скором времени я понял, что ему это мясо и не нужно... У него есть другие качества, которыми он может нивелировать то самое отсутствие каких-то хороших физических кондиций. Но тем не менее парень в зале работает, и работает достаточно.
— Батраков — главный талант РПЛ прямо сейчас?
— В его возрастной категории, думаю, да.
— «Локомотив» ведет переговоры с Батраковым по поводу продления контракта на улучшенных условиях. Это тоже не выбьет его из колеи?
— Да нет, конечно. Его имя соответствует его натуре. Имя Алексей, Леша ассоциируется с образом такого обычного парня, который не имеет в себе никакой гнильцы и подверженности каким-то плохим вещам. И фамилия — Батраков. Он молча делает свою работу. Справедливо, что он обсуждает с клубом улучшение контракта. Так и должно быть. Надеюсь, они придут к соглашению и он останется в «Локомотиве». Для него это точно хороший вариант.
Я не понимал, как я вообще могу получить травму
— Расскажи, как проходят сборы. Они опять убийственные?
— Да, именно так! В принципе, ничего не меняется. У нас есть рецепт успеха — рецепт того, что нам дает результат. И мы не отходим от своей работы. Сборы такие же тяжелые, как и два года назад, когда штаб Галактионова только пришел в команду. Я считаю, что это нам на пользу, так как мы относительно молодая команда: у нас много ребят, которым нужно закладывать этот базовый фундамент. Понятно, что к нагрузкам адаптируешься, но тренеры поднимают планку: в тех или иных упражнениях делаем больше повторений в серии...
— В чем принципиальное отличие Галактионова от других тренеров, с которыми ты уже работал?
— Не буду искать отличия. Скажу так: каждый тренер работает по-своему, имеет свои взгляды, свою философию. И, как правило, кому-то она подходит, кому-то — нет. Кто-то усваивает нагрузки, требования игровые, кто-то — нет. Что касается меня, то с Михаилом Михайловичем я знаком очень давно. Еще в молодежной сборной усвоил его философию футбольную, и она мне очень подходит. Можно обратить внимание на то, как я прогрессировал под его руководством. До прихода штаба Галактионова я был на уровень ниже точно — а то и на два — в силу разных причин и обстоятельств. Сейчас я стал сильнее во многих аспектах. Понятно, что это не только заслуга тренерского штаба, но и моя, моих родных, которые меня поддерживали.
— У тебя с главным тренером был разговор по поводу агрессивности на поле. Как эта беседа повлияла на твои действия в игре?
— Оглядываясь назад, понимаю, что лучше стал контролировать свои эмоции и свое психологическое состояние в разных моментах. Та беседа с тренером касалась моего восприятия игровых моментов. Я очень неравнодушен к футболу, неравнодушен к своей игре, к игре команды. И порой бывает, что эмоции захлестывают. Считаю, это хорошо, если этим правильно пользоваться. Потому что это некое топливо, которое помогает тебе жить игрой. Но всего должно быть в меру. И сейчас, с возрастом, вот к своим 25 годам, я прихожу к пониманию того, что эмоции надо аккумулировать в себе и направлять в нужное русло.
Со мной еще Виктор Михайлович Гончаренко в ЦСКА на эту тему общался. Каждый тренер, кто был в моей карьере, дал мне понемногу, в том числе Михаил Михайлович. Он мне прощает... Агрессию — это, наверное, очень утрированно. Скорее различного рода какие-то эмоциональные выплески, которые не имеют никакого смысла. Допустим, реакцию на эпизод, когда я могу крикнуть, грубо говоря, взорваться эмоционально. Это только вредит и мне, и команде. Много раз мне это прощалось, и Михаил Михайлович говорил, что надо держать себя в руках и направлять эти эмоции на благо команды.
— Во время таких бесед с главным тренером дело до криков и швыряния бутсами не доходило?
— Да нет, нет, конечно. Такого никогда не было. У нас часто были индивидуальные беседы. Как два взрослых человека мы могли не находить какой-то общий знаменатель, но со временем приходили к компромиссу. И это тоже нормально. Я человек, который зависим от тренера, как и любой футболист. А значит, должен выполнять то, что мне говорят, — хоть и не всегда согласен. На мой взгляд, это нормально. У нас бывали дискуссии на самые разные темы, это правда, но на повышенных тонах я никогда не разговаривал. Никогда себе этого не позволял. Есть момент субординации, его очень важно учитывать.
— Как ты оценишь первую часть сезона для себя и почему она хуже, чем прошлая осень?
— Если начну объяснять, это будет выглядеть как оправдание... Я просто принимаю факт того, что на фоне прошлой осени в первой части нынешнего сезона я выглядел намного бледнее самого себя. Но я не придаю этому большого значения. Осень прошла, у нас зима нового года. Спорт тем и хорош, что каждое воскресенье ты можешь показать, что ты лучше, чем был неделю назад. У меня есть всё, чтобы получать больше игрового времени, приносить команде больше пользы, делать больше результативных действий. Нужно только работать.
В карьере игрока бывают разные моменты. Скажу, что потеря места в составе, все эти разговоры о «Севилье» и так далее — всё понемногу — накопилось, и в какой-то момент мой запас ресурса под названием «стрессоустойчивость» оказался исчерпан. Я был в таком коматозном состоянии. Но сейчас все хорошо, я прошел через это и готов провести лучшую вторую часть сезона!
— Когда был пик этого состояния?
— Как я и сказал, это накапливалось. Сначала переговоры с «Зенитом». Потом травма. Наверное, она повлияла сильнее всего. Я просто не понимал, как я вообще могу получить травму, учитывая то, что веду абсолютно здоровый образ жизни: никогда не употреблял алкоголь, никогда не курил... Сейчас стараюсь балансировать тренировки, восстановление и отдых. Но зал и железо никто не отменяет — это по расписанию!
Нога [после восстановления] то болела, то нет. Многое было завязано на голове — мной овладел страх, а это самое плохое. Боялся рецидива, сильно загонялся. Я очень самокритичный человек вообще. Потом было рождение ребенка. Это огромное счастье, но и стресс. Когда ты любишь свою жену больше всех на свете, то не можешь не помогать ей в быту и с ребенком.
Потом лето, новый сезон, нестабильная игра в старте... И, несмотря на всё это, всё равно были проблески, которые я хочу забрать с собой в 2025 год. Кто-то скажет, что у меня год получился провальным, но для меня это часть работы и становления как игрока и личности. И это не означает, что я зазнался или «зажрался». Я просто иду по своему пути и несу свой крест, не более того.
— Кем ты видишь себя в команде, фулбеком или вингером?
— Ну единственно верный ответ на этот вопрос — я готов играть на любой позиции. Вижу себя там, где меня видит тренер. Мы не на рынке, чтобы я выбирал: купить мне домой помидоры, огурцы или всё вместе. Мы в профессиональной команде, где стоят большие задачи. Где есть тренер, который не спрашивает, где ты хочешь играть. Сам я считаю, что от меня больше пользы будет в игре левым защитником, но на этой позиции есть Сильянов, который забетонировал за собой место в составе, который показывает очень высокий уровень футбола. Так что посмотрим.