Главная: Неженское дело: три истории в работе томских женщин-спасателей
Они ходят на каблуках, в их гардеробе много платьев, у них идеальный маникюр, они любят получать цветы на 8 марта, да и просто без повода. Но если вдруг нужна будет помощь, они в любое время дня и ночи сменят каблуки на берцы, а платье — на спецформу. Они вытащат человека из-под завала, достанут пострадавших из покореженных автомобилей, отыщут заблудившихся в лесу и окажут психологическую помощь пострадавшим в авиакатастрофе. Они — женщины-спасатели.
Три девушки-спасателя рассказали корреспонденту Tomsk.ru, почему они выбрали для себя эту работу, легко ли помогать людям в беде и при этом оставаться женщиной.
В режиме «всегда готов»
Ольга Хакова, 28 лет, аттестованный спасатель, волонтер-кинолог Томского регионального отделения РОССОЮЗСПАСа.
В детстве маленькую Олю всегда окружали животные. Девочка мечтала стать ветеринаром, чтобы все звери в мире были здоровы. Но когда Оля подросла, то поняла, что ветеринар не только раздает микстуры и перевязывает лапки, но и проводит сложные операции. Эта мысль и заставила Ольгу поменять свой выбор и стать кинологом. У Ольги две собаки — стаффордширский терьер Адель и питбультерьер Астон, оба пса — аттестованные собаки-спасатели, а сама девушка работает кинологом в Томском региональном отделении РОССОЮЗСПАСа.
Спасателем Ольга стала четыре года назад, когда в Томск приехали спасатели-кинологи, которые проводили учения для волонтеров. Ольге с ее питомцами предложили принять в них участие. Собаки быстро поняли, что от них требуется, прошли обучение и аттестацию.
«Обычно девочки мечтают о платьях. Я мечтала о верховой езде, занималась конным спортом, но после травмы о спортивной карьере пришлось забыть. Потом я поняла, что работа в офисе — это не мое. Когда ко мне пришло осознание, что есть спасатели-кинологи, которые работают сплоченной командой со своими четвероногими напарниками, я решила, что это мой путь. Быть спасателем — это дело, которым живешь, когда не можешь остаться равнодушным», — поделилась Ольга.
Ольга живет в режиме «всегда готов»: дома стоит рюкзак со сменной одеждой, амуницией на собак, альпинистским снаряжением для нее и собак, сухпайком, ножом, термосом, спальником и кормом для собак. Общий вес рюкзака — около девяти килограммов. Девушку и ее четвероногих напарников привлекают к работе МЧС, полиция и следственный комитет. Чаще всего Ольга участвует в поисках заблудившихся грибников и ягодников.
«Был случай, когда ребенок покинул территорию загородного лагеря и никого не предупредил. Мы приехали в ночь и прочесывали территорию. Оказалось, что ребенок ушел очень далеко, добрался до трассы и автостопом уехал в гости. Но весь свой путь он проделал через лес, и с ним могло случиться все, что угодно, — рассказала Ольга. — Недавно мы работали по запросу следственного комитета. В октябре прошлого года в поселке Дзержинский пропала женщина в возрасте 94 лет. Ее сын был психически нездоров, и всю жизнь он носил домой мусор с помоек. В какой-то момент стало ясно, что мы ищем труп, который больной человек просто захоронил под завалами этого мусора. Для меня это была жуткая ситуация, потому что ты находишься в замкнутом пространстве, ты разгребаешь весь этот хлам и понимаешь, что она где-то здесь. При этом мы понимали, что ищем уже даже не труп, а скелет».
По словам девушки, несмотря на тяжелые условия, работа не накладывает на нее отпечаток. Она была и остается веселой и жизнерадостной, не закрывается в себе, любит проводить время с друзьями, с семьей и со своими четвероногими напарниками.
«У меня четко срабатывает рубильник «работа-дом». Я не переношу домой то, что вижу на работе, мне не требуется какая-то психологическая разгрузка. Может быть, все дело в том, что я еще не сталкивалась с такими ситуациями, которые могут наложить глубокий отпечаток», — поделилась Ольга.
Мы сообщаем людям страшные новости
Наталья Старастенко, 41 год, старший лейтенант внутренней службы МЧС, сотрудник психологической службы.
Кто-то мечтает в детстве стать балериной, кто-то принцессой, а вот маленькая Наташа мечтала стать космонавтом.
«Как-то из окна своей комнаты я увидела на улице что-то блестящее, видимо, свет от чего-то отражался. Мне показалось, что это звезда упала с неба. Было поздно, и я со слезами выпросила у родителей, чтобы меня выпустили на улицу. Была зима, я оделась и побежала поднимать эту звезду, чтобы потом маме украсить платье. Звезду я не нашла, но потом еще долго говорила маме, что стану космонавтом, долечу до звезды и сошью ей платье, которое украшу этой звездой. Но с космонавтикой как-то не срослось, хотя мы жили недалеко от Байконура и часто видели запуски ракет», — вспоминает Наталья.
Папа Натальи работал военным медиком. Она решила пойти по стопам отца и поступила на педиатрический факультет медицинского вуза в Томске, потом перевелась на факультет психологии.
Сегодня Наталья Старастенко работает в психологической службе МЧС, оказывает помощь пострадавшим в чрезвычайных ситуациях, работает с личным составом, по запросу полиции сообщает близким об утрате родственников, готовит их к процедуре опознания тел погибших, выезжает на места трагедий.
Одной из таких трагедий стала экстренная посадка самолета Ан-24 авиакомпании «Ангара» 11 июля 2011 года. В 12.12 по местному времени поступило сообщение о том, что в 14-ти километрах от города Стрежевой совершил вынужденную посадку на реку Обь самолет Ан-24, на борту которого находились 37 человек, из них четверо — члены экипажа. При посадке на воду самолет развалился пополам, шесть человек погибли, более 20 пострадали. Главным управлением МЧС по Томской области была организована горячая линия, на которой работали психологи.
«Мы сообщали, жив человек или погиб. Если информации не было, то мы говорили, что информация уточняется. Важно, что пока нет достоверной информации, мы не имеем права давать людям какую-то надежду», — поделилась Наталья.
Затем родственники погибших в сопровождении психологов вылетели в Стрежевой для процедуры опознания тел. Как говорит Наталья, люди совершенно по-разному ведут себя в стрессовой ситуации.
«Была ситуация, когда судмедэксперт уже знал личность погибшего, потому что при нем были документы, но родственники категорически отказывались признавать, что это он. Это говорит о том, что мозг человека отказывается воспринимать извести о смерти близкого. У кого-то эта реакция проходит через несколько минут, у кого-то через несколько суток, — пояснила Наталья. — Вообще, психологи на месте ЧС смотрят на реакцию пострадавших, делают анализ, во что может вылиться та или иная реакция, исходя из худшего, и только потом начинается работа с людьми. Например, есть такая реакция как ступор. Внешне этот человек абсолютно спокоен, он не проявляет никаких эмоций, он просто находится в неподвижном состоянии. И это самая страшная реакция. У человека замедляется сердцебиение, он начинает дышать очень медленно и поверхностно, ни на что не реагирует. Если вовремя не определить эту реакцию и не помочь человеку, через полчаса-час у него просто остановится сердце, и он умрет».
В арсенале психологов МЧС есть и стоп-слова, которые ни в коем случае нельзя говорить людям, которые пережили чрезвычайную ситуацию или потеряли близкого человека. Это слова «успокойся», «все будет хорошо», «не смей плакать, ты должен держаться».
«Что значит «все будет хорошо»? Хорошо уже не будет, потому что кто-то погиб. Иногда родственники просят сказать, что их близкий жив. Я не могу этого сказать, я хотела бы, но я не могу. Никогда нельзя идти на поводу у людей, у которых случилось несчастье. Нельзя их обнадеживать, нужно говорить так, как есть, как бы больно и плохо для них это ни было, — рассказала Наталья. — Ситуация уже нехорошая, и какое-то время хорошо не будет. Мы не можем обманывать человека. То же самое и со словом «успокойся». Человеку в такой ситуации в принципе не нужно успокаиваться, ему нужно выплеснуть эти эмоции и чувства. Как бы странно это ни звучало, но в любой из этих стрессовых ситуаций нужно довести человека до слез. Как только человек начал реагировать плачем, не истерикой, не судорожными бурными рыданиями, а именно плачем — работа сделана. Мы человека не бросаем, он находится в поле нашего зрения, но мы начинаем оказывать помощь другим».
Наталья признает, что работа психолога в МЧС не всем по плечу: столкновение с человеческим горем сильно изнашивает. Но, к счастью, есть коллега-психолог, который готов прийти на помощь, выслушать, поддержать и помочь выйти из подавленного состояния.
«На выезде мы приглядываем друг за другом. Если видим, что «наш поплыл», отводим его в сторону, где он может порыдать, поплакать, взбодрим, дадим заряд энергии, и он опять идет работать. Нам ничего не чуждо, потому что мы пропускаем через себя горе людей. Психолог не может расплакаться ни перед родственниками, ни перед теми, кто находится вокруг. Если ты будешь рыдать и показывать, что ты так же уязвим, ты не сможешь помочь человеку. Нужен кто-то, кто будет показывать эмоциональную стабильность. Поэтому психолог должен быть спокойным и эмоционально уверенным, только тогда за ним пойдут», — поделилась Наталья.
Спасатель сначала думает, потом делает
Айару Кокушева, 21 год, аттестованный спасатель, волонтер Томского регионального отделения РОССОЮЗСПАСа.
В детстве девушка с необычным именем Айару, которое переводится с алтайского как «луноликая», мечтала стать продавцом в магазине, но не сложилось.
«Я думала, что продавцы в магазине могут бесплатно есть вкусности, которые там продаются, поэтому моей заветной мечтой была работа продавцом. Когда я стала старше, эта сказка развеялась, и я решила, что ничего не буду продавать», — смеется девушка.
Родилась Айару Кокушева в единственном городе республики Алтай Горноалтайске, там же окончила республиканскую гимназию, а затем поступила на направление «техносферная безопасность» в Томский политехнический университет. Девушка всегда хотела помогать людям, поэтому в выборе профессии не сомневалась.
Ежегодно кафедра экологии и безопасности жизнедеятельности ТПУ организует для студентов, окончивших второй курс, полевой лагерь. Студенты живут в палаточном городке и получают первые навыки жизни в полевых условиях во время чрезвычайных ситуаций. Они учатся организовывать быт, оказывать первую помощь, учатся работать с противогазом, знакомятся с азами работы с альпинистским снаряжением.
«После окончания полевого лагеря преподаватели решают, кто из студентов готов пройти обучение в Томской областной поисково-спасательной службе и стать настоящим спасателем. Я этот отбор прошла, — рассказала Айару. — В течение месяца, с девяти утра и до шести-семи часов вечера, мы проходили обучение. Нас учили извлекать людей из-под завалов и из покореженных автомобилей, работать с альпинистским снаряжением, оказывать пострадавшим помощь на высоте и на воде. Тогда я поняла, что работа спасателя — это не просто механические действия руками, важно еще думать и просчитывать все возможные варианты развития событий. Нельзя просто взять и вытащить человека из-под бетонной плиты, как бы он ни кричал и ни звал на помощь. Если сдвинуть ее неправильно, то будет повторное обрушение, или человека придавит другим концом плиты. Без теории тоже не обошлось: мы изучали все — от техники безопасности до законодательства, которое регулирует работу спасателей. Затем сдавали экзамены».
Аттестованных волонтеров-спасателей МЧС привлекает для дежурства на мероприятиях, для патрулирования берегов рек во время ледохода, проведения профилактических мероприятий, организации смен в детских лагерях.
«Когда спасателей направляют на ликвидацию последствий крупных наводнений, пожаров или ураганов, девушки чаще всего заняты организацией быта в пункте временного размещения пострадавших, — рассказала девушка. — Нужно рассчитать, сколько требуется еды, воды, посуды, генераторов и бензина для них. Уже на месте нужно поставить палатки, выкопать санузлы, определить место приготовления и приема еды, медицинского пункта и многое другое».
Айару поделилась, что для нее работа волонтером РОССОЮЗСПАСа — это не романтика и песни под гитару у костра, а серьезная ответственность.
Женщин, выбравших профессию спасателя, в Томске живет довольно много. В рядах Томского регионального отделения РОССОЮЗСПАСа их насчитывается 125 человек, из них 41 — это аттестованные девушки-спасатели. В штате регионального ГУ МЧС работают 60 женщин-служащих внутренней службы, из них 25 — это офицеры.
Валентина Бейкова