ДРЕВНЕЕ И СОВРЕМЕННОЕ: МЕДЕЯ, АБХАЗИЯ И ВЕЛИКИЕ АКТРИСЫ МИНАДОРА ЗУХБА, МАРИЯ КАЛЛАС, ХИБЛА ГЕРЗМАВА...
В коридорах третьего корпуса Кабинета Министров на Званба, 9, где находятся наши с ней организации, мы встретились с Гули Кичба, которая восторженно стала делиться с нами своей радостью по поводу предстоящей встречи с Хиблой Герзмава в роли Медеи и воспоминаниями о своем соприкосновении с Медеей на сцене Абхазского драмтеатра. Редакция сразу ухватилась за наметившуюся, на её взгляд, тему и попросила Гули написать обо всем в газету. Она пошла нам навстречу и через два дня принесла материал, на наш взгляд, очень удачный.
Мы, сухумчане, и не только, истинные любители искусства, воспитанные на прекрасных традициях театральной жизни столицы, находимся в предвкушении знаменательного события в культурной жизни Абхазии – юбилейного фестиваля «Хибла Герзмава приглашает». Мы с нетерпением ждем встречи с нашей соотечественницей – великой оперной певицей и актрисой, гордостью Абхазии Хиблой Герзмава. Каждый приезд Хиблы – это премьера, это открытие, это сенсация... В ее исполнении ныне прозвучит партия Медеи в спектакле-опере Луиджи Керубини «Медея», поставленном в Московском театре им.Станиславского и Немировича-Данченко режиссером Александром Тителем. Спектакль в этом году получил российскую театральную премию «Золотая Маска».
В связи с этим я напомню нашей взыскательной публике о триумфе Абхазского драматического театра прошлых лет... А именно: в 1959 году на абхазской сцене ставится известная трагедия Еврипида «Медея». В роли Медеи – народная артистка Абхазской АССР и Грузинской ССР Минадора Зухба, в роли Язона – народный артист Абхазской АССР, Грузинской ССР, народный артист СССР Шарах Пачалия, в роли кормилицы – народная артистка Абхазской АССР Вера Дбар.
Спектакль был поставлен режиссером Г.И.Суликашвили, и в нём была задействована вся театральная труппа.
Это было грандиозное событие в культурной жизни страны. И главное – к этой античной трагедии раньше всех советских театров обратился именно абхазский театр. Думаю, что в этом есть некая закономерность, ведь события, которые описываются в этой драме, разворачивались в Древней Колхиде...
На премьере спектакля присутствовала большая делегация из Греции во главе с её министром культуры. В зале театра, как принято говорить, «яблоку негде было упасть» – был полный аншлаг.
Как писала в те годы газета «Советская Абхазия», спектакль «Медея» явился поистине триумфом творческого коллектива Абхазского драматического театра. Постановка этого спектакля зрителями была принята восторженно. С этим спектаклем абхазский театр выезжал на гастроли в различные города Советского Союза.
Персонажи неувядаемой трагедии в полной силе оживали на сцене... Мне, маленькой девочке, посчастливилось играть в этом спектакле роль мальчика – одного из детей Медеи и Язона. Это была моя первая и на всю жизнь любовь к театру, с которым впоследствии меня не раз сводила судьба.
Вот как я помню некоторые сцены из этого монументального спектакля.
...Слышен хор коринфских женщин, предвещающих великое бедствие. На фоне пения коринфиянок появляется восхитительная Медея (Минадора Зухба), со слезами на глазах она просит царя Креона не изгонять ее вместе с детьми из его владений, позволить ей остаться лишь на один день. Получив согласие, она решает отомстить своему возлюбленному Язону (Ясону) за оскорбленную любовь и женскую честь. Сильнее звучит скорбная мелодия греческого хора, предвещающая страшный замысел, которая задумала Медея. Погибают молодая жена Язона и ее отец Креон от яда, которым Медея пропитала подносимые им подарки. Таким образом свершился первый акт ее мести. Но Медея-Зухба, кипя гневом, должна до конца отомстить неверному Язону и решается на величайшее злодеяние – задушить своих детей, лишив Язона последней надежды.
Я очень хорошо помню эту трагическую сцену. Медея-Зухба появляется на сцене сидящей на колеснице с головой Грифона, по обе стороны на крыльях этого чудища сидят два ее сына, с мольбой смотрящие на нее. Мне отчетливо запомнилось ее лицо – отрешенное, окаменевшее, с широко раскрытыми, обезумевшими глазами женщины титанической силы, готовой на любые поступки ради мести.
Народная артистка Минадора Зухба блистательно создала глубоко трагический образ женщины.
До сих пор в моей памяти оживают красочность декораций, потрясающие костюмы, воины-аргонавты в античных доспехах. Кстати, главного воина-аргонавта сыграл народный артист Абхазии Николай Чкуан. И еще очень интересная параллель – спектакль «Медея» не раз играли на стадионах Сухума и других городов Абхазии, как когда-то ее играли в открытых амфитеатрах Древней Греции. Поэтому вполне символично решение Хиблы Герзмава и организаторов предстоящего действа показать «Медею» на развалинах Древней Диоскурии. Знаменательно и то, что в этом году мы еще празднуем 2500-летие нашего древнего города, основанного аргонавтами.
Судьбе было угодно еще раз вернуть «Медею» на землю нашей древней страны, к берегам которой приплыли великие аргонавты за Золотым руном.
С 1797-го и долгие годы впоследствии одноименная опера Луиджи Керубини была забыта, и только в 1953 году Медею услышал мир в исполнении греческой оперной дивы Марии Каллас на сцене миланского театра Ла Скала, но для меня первыми навсегда останутся две великие МЕДЕИ – Минадора Зухба и Хибла Герзмава.
Гули КИЧБА, председатель движения матерей Абхазии «За мир и социальную справедливость»
Примечание редакции: Гули Кичба сыграла не только одного из детей Медеи в Абхазском драмтеатре. Будучи студенткой, она успешно сыграла здесь две главные роли – Снегурочку в пьесе А.Островского «Снегурочка» и Клавдию в пьесе В.Розова «В день свадьбы».
На снимках: Минадора Зухба в роли Медеи; сцена из спектакля Абхазского драмтеатра «Медея» – Медея-Зухба (вторая справа), Язон-Пачалия (слева) и их дети (Г.Кичба и В.Гамгия – справа налево); Николай Чкуан в роли воина и маленькая Гули – перед началом спектакля; Гули Кичба в роли Снегурочки.
Фотографии представлены редакции газеты Гули Кичба.