Кенгирское восстание: бандеровцы и «лесные братья» против ГУЛАГа
65 лет назад, 16 мая 1954 года, вспыхнуло одно из самых мощных и трагических восстаний в советских лагерях. Его история широко известна, в том числе и благодаря знаменитому произведению Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Правда, Солженицын был склонен что-то раздувать и драматизировать, а о чем-то умалчивать. Но, в любом случае, восстание, о котором пойдет речь ниже, навсегда вошло в историю отечественной тюремно-лагерной системы как одна из ее наиболее драматических страниц.
Как известно, в 1930-е – 1950-е годы значительная часть советских лагерей, в том числе и лагерей для политических заключенных, находилась за Уралом – в Сибири и в Казахстане. Бескрайние степи Казахстана и его жесткий, непривычный для выходцев из центральной полосы и юга климат делали его территорию, как считали советские руководители, наиболее подходящей для размещения лагерей.
Степлаг (Степной лагерь), или Особый лагерь № 4 для политических заключенных, находился в Центральном Казахстане, в окрестностях современного города Жезказган (в советское время – Джезказган). Сегодня это – Карагандинская область Казахстана, в состав которой Жезказган вошел после упразднения в 1997 году Жезказганской области.
Центром Степлага был поселок Кенгир, где и находилась лагерная администрация. Степлаг был лагерем молодым, созданным уже после войны на базе Джезказганского лагеря для военнопленных № 39. В состав Степлага к 1954 г. входило 6 лагерных отделений в поселках Рудник-Джезказган, Перевалка, Кенгир, Крестовский, Джезды и Теректы.
К 1953 году в Степлаге содержалось 20 869 заключенных, а к 1954 году — 21 090 заключенных. Количество заключенных росло за счет сокращения Озерлага (Особлага № 7) в районе Тайшета – Братска. Заключенных из Озерлага переводили в Степлаг. Примерно половину заключенных Степлага составляли западные украинцы, в том числе участники украинских националистических организаций и бандитского подполья. Было много латышей, литовцев, эстонцев, белорусов, поляков и немцев --- участников коллаборационистских и националистических организаций.
Но в целом в лагере была представлена практически вся национальная палитра Советского Союза – были и чеченцы с ингушами, и армяне, и узбеки, и туркмены, и даже турки, афганцы и монголы. Русские составляли примерно 10% от общей численности заключенных, среди них преобладали лица, осужденные за сотрудничество с гитлеровскими оккупационными властями, служившие в Русской освободительной армии и других коллаборационистских формированиях.
Заключенных Степлага выводили на работы по добыче медной руды и марганцевой руды, на строительство предприятий в г. Джезказгане (кирпичного завода, хлебозавода, обогатительной фабрики, жилых домов и прочих объектов). Заключенные трудились и на угольных шахтах в Байконуре и Экибастузе.
Начальником Степлага с 1948 по 1954 гг. был полковник Александр Александрович Чечев, до назначения на должность занимавший пост заместителя министра внутренних дел Литовской ССР – начальника тюремного отдела министерства (1945-1948), а до этого руководивший тюрьмами и лагерями Таджикской ССР, Томской специальной тюрьмой НКВД СССР.
В 1953 году не стало Иосифа Виссарионовича Сталина. Для одних граждан страны, и таких было большинство, смерть вождя стала настоящей личной трагедией. Но определенная часть жителей страны и среди них, разумеется, были политические заключенные, рассчитывала на либерализацию политического курса. Заключенные надеялись на то, что станет мягче режим содержания. Но смягчение режима имело место далеко не во всех тюрьмах и лагерях, тем более, если говорить о Сибири и Казахстане.
В Степлаге порядки оставались максимально жесткими. Интересно, что одной из причин еще большего ухудшения отношения администрации лагеря и охраны к заключенным стали как раз нововведения в управлении советской тюремно-лагерной системой, последовавшие после смерти Сталина. Так, офицерам лагерной администрации сняли надбавки за звания, стали распространяться слухи о возможном сокращении количества лагерей и штатов лагерной охраны, что привело бы к безработице среди тюремщиков, многие из которых ничего и не умели, кроме как сторожить заключенных. Естественно, что охранники озлоблялись, а свое недовольство вымещали на заключенных, благо последние были бесправны.
Существовавший в лагерях порядок, по которому конвоир, застреливший заключенного или нескольких заключенных при попытке к бегству, получал отпуск и премию, привел к росту количества убийств заключенных охраной. Иногда охранники использовали любой повод для того, чтобы начать стрелять по заключенным. В Степлаге убийства заключенных были в порядке вещей, однако в конечном итоге произошел случай, который стал «последней каплей» для многотысячного контингента осужденных. Тем более что последние были весьма возбуждены слухами о грядущих послаблениях режима и требовали свободного доступа в женскую зону — для плотских утех.
15 мая 1954 года в поселке Кенгир часовой Калимулин, несший караульную службу по охране лагеря, выстрелил очередью из автомата по группе заключенных, пытавшихся прорваться с территории мужской части зоны в женскую часть лагеря. В результате выстрелов охранника погибло 13 человек, было ранено 33 человека, еще 5 впоследствии умерли от полученных ранений. Убийства зэков охранниками встречались и прежде, но не со столь многочисленными жертвами. Поэтому выстрелы часового и вызвали закономерное возмущение среди зэков.
Здесь надо отметить, что лагерная масса в Степлаге не была такой уж безобидной. Значительную часть осужденных составляли бывшие бандеровцы, «лесные братья», власовцы, имевшие опыт участия в боевых действиях. В сущности, терять им было нечего, поскольку многие из них были осуждены на 25 лет лишения свободы, что в жестких условиях лагерей фактически означало смертный приговор.
На следующий день заключенные-мужчины разрушили ограждения, разделявшие мужскую и женскую часть лагеря. В ответ администрация лагеря распорядилась установить между этими двумя частями зон огневые точки. Но эта мера уже ничем не могла помочь.
Само восстание началось 18 мая 1954 года. Более трех тысяч заключенных не вышли утром на обязательные работы. Надзирательский состав лагеря был вынужден спасаться бегством из жилых зон, скрывшись в административных зданиях. Затем восставшие захватили продовольственный и вещевой склады, мастерские, освободили 252 заключенных, находившихся в штрафном бараке и в следственном изоляторе.
Таким образом, лагерь фактически оказался под контролем заключенных. Восставшие потребовали прибытия правительственной комиссии и тщательного расследования обстоятельств расстрела заключенных часовым Калимулиным и вообще нарушений и злоупотреблений администрации Степлага.
19 мая заключенные сформировали комиссию для руководства восстанием, в состав которой вошли от 1-го лагерного пункта – Любовь Бершадская и Мария Шиманская, от 2-го лагерного пункта – Семен Чинчаладзе и Вагаршак Батоян, от 3-го лагерного пункта – Капитон Кузнецов и Алексей Макеев. Председателем комиссии избрали Капитона Ивановича Кузнецова.
Участников восстания в Кенгирском лагере либералы пытаются представить невинными жертвами сталинских репрессий. Возможно, были и такие. Но чтобы получить представление, кто верховодил восстанием, достаточно взглянуть на биографию его лидера Капитона Кузнецова. Бывший подполковник Красной Армии, Кузнецов получил срок за то, что во время войны перешел на сторону гитлеровцев и не просто стал служить нацистам, а занял должность коменданта лагеря для военнопленных, командовал антипартизанскими операциями. Сколько людей погибло от рук полицая Кузнецова и его подчиненных? Не исключено, что ничуть не меньше, чем во время подавления лагерного восстания.
Восставшие заключенные тут же сформировали параллельную структуру управления, в которой не забыли выделить отдел безопасности, сыскное бюро, комендатуру и даже собственную тюрьму. Им удалось создать собственное радио, сделать динамо-машину, снабжавшую лагерь электричеством, поскольку администрация отключила централизованное снабжение.
Отдел пропаганды возглавил Юрий Кнопмус (на фото) – 39-летний бывший коллаборационист, во время войны служивший в немецкой полевой жандармерии. Во главе «контрразведки» поставили Энгельса (Глеба) Слученкова – бывшего власовца, подпрапорщика РОА, а некогда лейтенанта Красной Армии, перешедшего на сторону гитлеровцев. Силовой опорой восстания стали ударные отряды, формировавшиеся из относительно молодых и здоровых бывших бандеровцев, а также примкнувших к восстанию уголовников.
Единственной группой заключенных, не поддержавших восстание, оказались «Свидетели Иеговы» из Молдавии – около 80 человек. Как известно, религия запрещает им любое насилие, в том числе и противодействие властям. Но «жертвы репрессий», о которых сегодня так трогательно вспоминают либералы, не пожалели «Свидетелей Иеговы», не стали вдаваться в тонкости их религии, а согнали верующих пацифистов в крайний барак рядом с проходной, чтобы в случае штурма конвойные войска перестреляли их первыми.
Как только руководство лагеря сообщило начальству о восстании, из Караганды в Кенгир было направлено подкрепление из 100 солдат. Для переговоров с восставшими в лагерь выехали заместитель начальника ГУЛАГ МВД СССР генерал-лейтенант Виктор Бочков и министр внутренних дел Казахской ССР генерал-майор Владимир Губин. В результате переговоров заключенные пообещали 20 мая прекратить беспорядки. 21 мая порядок в Степлаге был восстановлен, но ненадолго.
25 мая заключенные опять не вышли на работу, потребовав предоставления заключенным права свободного проживания в местах работы вместе со своими семьями, разрешить свободное общение с женской зоной, сократить сроки наказания для осужденных на 25 лет лишения свободы, выпускать заключенных 2 раза в неделю в город.
В этот раз на переговоры с восставшими прибыли сами заместитель министра внутренних дел СССР генерал-майор Сергей Егоров и начальник Главного управления лагерей генерал-лейтенант Иван Долгих. Представители восставших встретились с московской делегацией и выдвинули целый ряд требований, включая и приезд в лагерь секретаря ЦК.
Начальник ГУЛАГ генерал Долгих, пойдя навстречу заключенным, распорядился отстранить от должностей виновных в применении оружия представителей администрации. Переговоры продолжались, растянувшись более чем на месяц. Поскольку в открытом доступе есть большое количество информации о ходе переговоров, о действиях сторон конфликта, нет смысла вдаваться в подробности.
Спустя месяц после начала переговоров, 20 июня 1954 года, министр строительства предприятий металлургической промышленности СССР Д. Я. Райзер и министр цветной металлургии СССР П. Ф. Ломако направили служебную записку в Совет Министров СССР, в которой выражали недовольство по поводу беспорядков в Степлаге, так как из-за них срывался график добычи руды в Джезказгане. После этого председатель Совета Министров СССР Г.В. Маленков обратился к министру внутренних дел СССР генерал-полковнику Сергею Круглову с требованием навести порядок в лагере.
24 июня к зоне прибыли войска, в том числе 5 танков Т-34 из 1-й дивизии внутренних войск МВД СССР. В 03:30 26 июня в жилую зону лагеря были введены войсковые подразделения, двинулись танки, побежали бойцы штурмовых подразделений с автоматами. Заключенные оказали ожесточенное сопротивление, но силы сторон были, разумеется, неравными. При штурме лагеря и подавлении восстания погибло 37 заключенных, еще 9 умерло от ран.
Лидеры восстания Иващенко, «Келлер», Кнопмус, Кузнецов, Рябов, Скирук и Слученков были приговорены к смертной казни, однако Скируку и Кузнецову смертную казнь заменили длительными сроками заключения. В 1960 году, спустя пять лет после приговора, Капитон Кузнецов вышел на свободу. Это к вопросу о «жестокости» советской власти…
Как известно, в 1930-е – 1950-е годы значительная часть советских лагерей, в том числе и лагерей для политических заключенных, находилась за Уралом – в Сибири и в Казахстане. Бескрайние степи Казахстана и его жесткий, непривычный для выходцев из центральной полосы и юга климат делали его территорию, как считали советские руководители, наиболее подходящей для размещения лагерей.
Степлаг и стройки Джезказгана
Степлаг (Степной лагерь), или Особый лагерь № 4 для политических заключенных, находился в Центральном Казахстане, в окрестностях современного города Жезказган (в советское время – Джезказган). Сегодня это – Карагандинская область Казахстана, в состав которой Жезказган вошел после упразднения в 1997 году Жезказганской области.
Центром Степлага был поселок Кенгир, где и находилась лагерная администрация. Степлаг был лагерем молодым, созданным уже после войны на базе Джезказганского лагеря для военнопленных № 39. В состав Степлага к 1954 г. входило 6 лагерных отделений в поселках Рудник-Джезказган, Перевалка, Кенгир, Крестовский, Джезды и Теректы.
К 1953 году в Степлаге содержалось 20 869 заключенных, а к 1954 году — 21 090 заключенных. Количество заключенных росло за счет сокращения Озерлага (Особлага № 7) в районе Тайшета – Братска. Заключенных из Озерлага переводили в Степлаг. Примерно половину заключенных Степлага составляли западные украинцы, в том числе участники украинских националистических организаций и бандитского подполья. Было много латышей, литовцев, эстонцев, белорусов, поляков и немцев --- участников коллаборационистских и националистических организаций.
Но в целом в лагере была представлена практически вся национальная палитра Советского Союза – были и чеченцы с ингушами, и армяне, и узбеки, и туркмены, и даже турки, афганцы и монголы. Русские составляли примерно 10% от общей численности заключенных, среди них преобладали лица, осужденные за сотрудничество с гитлеровскими оккупационными властями, служившие в Русской освободительной армии и других коллаборационистских формированиях.
Заключенных Степлага выводили на работы по добыче медной руды и марганцевой руды, на строительство предприятий в г. Джезказгане (кирпичного завода, хлебозавода, обогатительной фабрики, жилых домов и прочих объектов). Заключенные трудились и на угольных шахтах в Байконуре и Экибастузе.
Начальником Степлага с 1948 по 1954 гг. был полковник Александр Александрович Чечев, до назначения на должность занимавший пост заместителя министра внутренних дел Литовской ССР – начальника тюремного отдела министерства (1945-1948), а до этого руководивший тюрьмами и лагерями Таджикской ССР, Томской специальной тюрьмой НКВД СССР.
Предпосылки к восстанию заключенных
В 1953 году не стало Иосифа Виссарионовича Сталина. Для одних граждан страны, и таких было большинство, смерть вождя стала настоящей личной трагедией. Но определенная часть жителей страны и среди них, разумеется, были политические заключенные, рассчитывала на либерализацию политического курса. Заключенные надеялись на то, что станет мягче режим содержания. Но смягчение режима имело место далеко не во всех тюрьмах и лагерях, тем более, если говорить о Сибири и Казахстане.
В Степлаге порядки оставались максимально жесткими. Интересно, что одной из причин еще большего ухудшения отношения администрации лагеря и охраны к заключенным стали как раз нововведения в управлении советской тюремно-лагерной системой, последовавшие после смерти Сталина. Так, офицерам лагерной администрации сняли надбавки за звания, стали распространяться слухи о возможном сокращении количества лагерей и штатов лагерной охраны, что привело бы к безработице среди тюремщиков, многие из которых ничего и не умели, кроме как сторожить заключенных. Естественно, что охранники озлоблялись, а свое недовольство вымещали на заключенных, благо последние были бесправны.
Существовавший в лагерях порядок, по которому конвоир, застреливший заключенного или нескольких заключенных при попытке к бегству, получал отпуск и премию, привел к росту количества убийств заключенных охраной. Иногда охранники использовали любой повод для того, чтобы начать стрелять по заключенным. В Степлаге убийства заключенных были в порядке вещей, однако в конечном итоге произошел случай, который стал «последней каплей» для многотысячного контингента осужденных. Тем более что последние были весьма возбуждены слухами о грядущих послаблениях режима и требовали свободного доступа в женскую зону — для плотских утех.
Выстрел часового Калимулина и его последствия
15 мая 1954 года в поселке Кенгир часовой Калимулин, несший караульную службу по охране лагеря, выстрелил очередью из автомата по группе заключенных, пытавшихся прорваться с территории мужской части зоны в женскую часть лагеря. В результате выстрелов охранника погибло 13 человек, было ранено 33 человека, еще 5 впоследствии умерли от полученных ранений. Убийства зэков охранниками встречались и прежде, но не со столь многочисленными жертвами. Поэтому выстрелы часового и вызвали закономерное возмущение среди зэков.
Здесь надо отметить, что лагерная масса в Степлаге не была такой уж безобидной. Значительную часть осужденных составляли бывшие бандеровцы, «лесные братья», власовцы, имевшие опыт участия в боевых действиях. В сущности, терять им было нечего, поскольку многие из них были осуждены на 25 лет лишения свободы, что в жестких условиях лагерей фактически означало смертный приговор.
На следующий день заключенные-мужчины разрушили ограждения, разделявшие мужскую и женскую часть лагеря. В ответ администрация лагеря распорядилась установить между этими двумя частями зон огневые точки. Но эта мера уже ничем не могла помочь.
Само восстание началось 18 мая 1954 года. Более трех тысяч заключенных не вышли утром на обязательные работы. Надзирательский состав лагеря был вынужден спасаться бегством из жилых зон, скрывшись в административных зданиях. Затем восставшие захватили продовольственный и вещевой склады, мастерские, освободили 252 заключенных, находившихся в штрафном бараке и в следственном изоляторе.
Таким образом, лагерь фактически оказался под контролем заключенных. Восставшие потребовали прибытия правительственной комиссии и тщательного расследования обстоятельств расстрела заключенных часовым Калимулиным и вообще нарушений и злоупотреблений администрации Степлага.
Восставшие создали параллельную власть в лагере
19 мая заключенные сформировали комиссию для руководства восстанием, в состав которой вошли от 1-го лагерного пункта – Любовь Бершадская и Мария Шиманская, от 2-го лагерного пункта – Семен Чинчаладзе и Вагаршак Батоян, от 3-го лагерного пункта – Капитон Кузнецов и Алексей Макеев. Председателем комиссии избрали Капитона Ивановича Кузнецова.
Участников восстания в Кенгирском лагере либералы пытаются представить невинными жертвами сталинских репрессий. Возможно, были и такие. Но чтобы получить представление, кто верховодил восстанием, достаточно взглянуть на биографию его лидера Капитона Кузнецова. Бывший подполковник Красной Армии, Кузнецов получил срок за то, что во время войны перешел на сторону гитлеровцев и не просто стал служить нацистам, а занял должность коменданта лагеря для военнопленных, командовал антипартизанскими операциями. Сколько людей погибло от рук полицая Кузнецова и его подчиненных? Не исключено, что ничуть не меньше, чем во время подавления лагерного восстания. Восставшие заключенные тут же сформировали параллельную структуру управления, в которой не забыли выделить отдел безопасности, сыскное бюро, комендатуру и даже собственную тюрьму. Им удалось создать собственное радио, сделать динамо-машину, снабжавшую лагерь электричеством, поскольку администрация отключила централизованное снабжение.
Отдел пропаганды возглавил Юрий Кнопмус (на фото) – 39-летний бывший коллаборационист, во время войны служивший в немецкой полевой жандармерии. Во главе «контрразведки» поставили Энгельса (Глеба) Слученкова – бывшего власовца, подпрапорщика РОА, а некогда лейтенанта Красной Армии, перешедшего на сторону гитлеровцев. Силовой опорой восстания стали ударные отряды, формировавшиеся из относительно молодых и здоровых бывших бандеровцев, а также примкнувших к восстанию уголовников.
Единственной группой заключенных, не поддержавших восстание, оказались «Свидетели Иеговы» из Молдавии – около 80 человек. Как известно, религия запрещает им любое насилие, в том числе и противодействие властям. Но «жертвы репрессий», о которых сегодня так трогательно вспоминают либералы, не пожалели «Свидетелей Иеговы», не стали вдаваться в тонкости их религии, а согнали верующих пацифистов в крайний барак рядом с проходной, чтобы в случае штурма конвойные войска перестреляли их первыми.
Как только руководство лагеря сообщило начальству о восстании, из Караганды в Кенгир было направлено подкрепление из 100 солдат. Для переговоров с восставшими в лагерь выехали заместитель начальника ГУЛАГ МВД СССР генерал-лейтенант Виктор Бочков и министр внутренних дел Казахской ССР генерал-майор Владимир Губин. В результате переговоров заключенные пообещали 20 мая прекратить беспорядки. 21 мая порядок в Степлаге был восстановлен, но ненадолго.
Новое восстание
25 мая заключенные опять не вышли на работу, потребовав предоставления заключенным права свободного проживания в местах работы вместе со своими семьями, разрешить свободное общение с женской зоной, сократить сроки наказания для осужденных на 25 лет лишения свободы, выпускать заключенных 2 раза в неделю в город.
В этот раз на переговоры с восставшими прибыли сами заместитель министра внутренних дел СССР генерал-майор Сергей Егоров и начальник Главного управления лагерей генерал-лейтенант Иван Долгих. Представители восставших встретились с московской делегацией и выдвинули целый ряд требований, включая и приезд в лагерь секретаря ЦК.
Начальник ГУЛАГ генерал Долгих, пойдя навстречу заключенным, распорядился отстранить от должностей виновных в применении оружия представителей администрации. Переговоры продолжались, растянувшись более чем на месяц. Поскольку в открытом доступе есть большое количество информации о ходе переговоров, о действиях сторон конфликта, нет смысла вдаваться в подробности.
Подавление Кенгирского восстания
Спустя месяц после начала переговоров, 20 июня 1954 года, министр строительства предприятий металлургической промышленности СССР Д. Я. Райзер и министр цветной металлургии СССР П. Ф. Ломако направили служебную записку в Совет Министров СССР, в которой выражали недовольство по поводу беспорядков в Степлаге, так как из-за них срывался график добычи руды в Джезказгане. После этого председатель Совета Министров СССР Г.В. Маленков обратился к министру внутренних дел СССР генерал-полковнику Сергею Круглову с требованием навести порядок в лагере.
24 июня к зоне прибыли войска, в том числе 5 танков Т-34 из 1-й дивизии внутренних войск МВД СССР. В 03:30 26 июня в жилую зону лагеря были введены войсковые подразделения, двинулись танки, побежали бойцы штурмовых подразделений с автоматами. Заключенные оказали ожесточенное сопротивление, но силы сторон были, разумеется, неравными. При штурме лагеря и подавлении восстания погибло 37 заключенных, еще 9 умерло от ран.
Лидеры восстания Иващенко, «Келлер», Кнопмус, Кузнецов, Рябов, Скирук и Слученков были приговорены к смертной казни, однако Скируку и Кузнецову смертную казнь заменили длительными сроками заключения. В 1960 году, спустя пять лет после приговора, Капитон Кузнецов вышел на свободу. Это к вопросу о «жестокости» советской власти…
- Автор:
- Илья Полонский