Спала с престарелым психиатром, пила и писала стихи: как близкие люди сломали жизнь поэтессе Нике Турбиной

118,9K прочтений Вчера

Знаменитая девочка-вундеркинд Ника Турбина прожила поистине трагичную жизнь. Ее история показывает, насколько могут быть опасны нереализованные родительские амбиции в отношении своих детей.

Ники уже нет больше 20 лет, но ее мать и бабушка еще долгие годы после ее смерти давали интервью журналистам, пытаясь лишний раз заработать на славе их собственного ребенка.

По сути Ника была лишь проектом, благодаря которому ее семья могла зарабатывать большие деньги, в то время как сама она прошла через ад. Как жила Ника Турбина, и действительно ли она была чудо-ребенком?

Взбалмошная семья

Чтобы лучше понять историю Ники Турбиной стоит обратиться к истокам, а именно к ее семье.

Ника являлась внучкой известного в Крыму писателя и журналиста Анатолия Никаноркина и работницы бюро обслуживания интуристов в гостинице «Ялта» Людмилы Карповой.

В 1951 году у Анатолия и Людмила родилась дочка Майя Никаноркина, в будущем ставшая мамой Ники.

По воспоминаниям Людмилы, ее дочь была невероятной красоты, но, увы, очень ленива. Учеба в школе ей давалась с трудом, у нее было много проблем, и она часто болела. Даже перевод в последующие классы был настоящим испытанием для семьи.

Однако Майя вовсе не была полной неумехой: напротив, ее интересовало буквально все, кроме школы. Девочка хорошо умела шить, готовить, печь пироги, а также отлично рисовала, причем стиль у нее был довольно необычный.

Она даже закончила ялтинскую художественную школу, но в художественное училище для дальнейшей учебы ее не отпустила мама.

По ее словам, Майя была слишком юна и привлекательна для этого.

Позже девушка поехала покорять столицу, причем сразу после девятого класса. По словам знакомых их семьи, Майя даже не сдавала экзамены в школе.

Родители отправили дочь к своей давней знакомой — поэтессе и писательнице Майе Луговской, в честь которой и была названа дочка. Та помогла устроить девочку в институт архитектуры, но та в итоге стала прогуливать занятия.

По словам самой Майи, в Москве она занималась в мастерской Эрнста Неизвестного, однако скульптор не смог этот факт подтвердить.

Подростковые годы Майи были наполнены приключениями и погружением в богемную жизнь. Все-таки не зря мама за нее беспокоилась.

За время своего пребывания в столице она успела познакомиться со многими художниками и поэтами, которые потом обивали пороги квартиры Луговской. Самая Луговская не знала о том, что девушка водит домой мужчин – об этом ей сообщила позже консьержка.

Разочаровавшись в девочке, Луговская отправила Майю обратно в Ялту.

Конечно, девушку все это очень расстроило, ведь так глупо получилось – она упустила все свои мечты. Но Майя решила не забрасывать свои цели – позже она еще вернется в Москву, на этот раз уже с дочерью.

Интересно, что Майя не могла работать. Ей предлагали первую группу инвалидности, но та стыдилась этого клейма, поэтому отказалась. Но в дом деньги так или иначе приносила, в основном, ее мать.

При этом статус обязывал их зарабатывать много денег, чтобы усмирить все аппетиты. Дело в том, что большая квартира в Ялте была буквально местом притяжения многих людей творческих профессий.

К ним в гости заходили то художники, то местные поэты или журналисты. Они обожали вмести светские беседы и говорили о высоком с сигаретой в зубах и бокалом вина в руке от заката и до самого рассвета.

Параллельно с этим Людмила любила хвастаться какими-нибудь диковинными вещами, приобретенными за границей, чего не могли сделать многие. Она также знакомила свою дочь с гостями, чтобы те любовались ее красотой.

Иногда стараниями отца удавалось даже пристраивать некоторые работы Майи в местные газеты. К слову, за них платили достаточно большие гонорары.

В общем, жизни протекала у семейства чинно и спокойно, особенно у безработной Майи. Но счастье, как говорится, не вечно. В апреле 1974 года выяснилось, что девушка беременна. Об отце ребенка Майя соврала, назвав имя поэта Андрея Вознесенского, с которым у нее был роман еще в Москве.

Настоящим же отцом ее ребенка является Георгий Торбин – мужчина, с которым она до этого жила несколько месяцев в Ленинграде. Ради Майи он бросил свою сожительницу вместе с их общим сыном, женившись уже на беременной подруге.

Что касается выдумки про Вознесенского, то его придумала семья для того, чтобы о них говорили столичные СМИ, а также чтобы создать иллюзию некой красивой истории.

Сделали из дочери страдалицу

Когда Майя еще была беременна Никой, она поняла – в утробе растет гений, не меньше. В декабре 1974 года на свет рождается девочка, которой дали фамилию ее знаменитого дедушки.

Чтобы все было идеально, мать даже придумала творческий псевдоним ребенку, изменив одну букву в фамилии Торбина, ведь так якобы намного благозвучнее.

Следующий миф, который придумала семья Ники – это то, что девочка росла болезненной и имела проблемы со сном. В действительности же ребенку мешали спать по ночам бесконечные пьяные крики гостей в их доме.

По словам биографа Ники Александра Ратнера в интервью «Экспресс газете», мама и бабушка записывали крики своего ребенка, так как иногда в них можно было проследить интересные начала стихов. Звучит удивительно, но это так.

«Стихи в доме читались с утра до ночи, и Ника с малых лет слышала маминого любовника Андрея Вознесенского. Выкрикнутые строчки мама переписывала, а утром говорила: „Вот ночью ты кричала такое стихотворение. Выучи“. Ребенок заучивал, ребенку нравилось. Мама сделала ей прическу а-ля Цветаева. Это были такие поэтические игры», — рассказывал Ратнер.

Семья клялась, что девочка страдает от страшных приступов астмы и ей, измученной, приходит некий голос, а они лишь записывают эти откровения.

Несмотря на тяжелые диагнозы, в доме было несколько кошек, на шерсть которых у Ники была аллергия.

Популярность и распущенность

Слава о юной поэтессе стала распространяться по Ялте с большой скоростью, конечно, не без помощи влиятельного дедушки.

За стихи девочки предлагали большие гонорары, но семье было уже мало того, что у них есть – они желали всесоюзной славы.

Конечно, многие стали сомневаться в правдивости истории про маленькую поэтессу, однако хитрым родственникам удалось отмести все сомнения. Уже в марте 1983 года в «Комсомольской правде» выходит большая статья о восьмилетней Нике и ее стихах.

«Человеку, который пишет стихи, предлагаемые вниманию читателя, — восемь лет; человек учится в первом классе Ялтинской школы, зовут человека Ника Турбина. Я не стану разбирать ее работу: во-первых, я не поэт, а во-вторых, то, что пишет Ника, так своеобычно, что как-то не очень уместно говорить о ее творчестве: есть явления, которые нуждаются в объяснении или комментарии, а есть на земле такое, что соприкасается с понятием чуда», - так написал писатель Юлиан Семенов в предисловии к статье.

В итоге вся эта шумиха привела к тому, что Нике совсем не хотелось учиться – в этом плане она пошла вся в маму.

Ее буквально тянули, чтобы суметь перевести в следующий класс. Однако все это сполна окупалось ее артистизмом и активным участием в самодеятельности.

Совсем скоро Ника и вовсе начнет зарабатывать настолько большие деньги, что учеба ей уже не пригодится. Она даже не умела грамотно писать, однако гонорар размером в 150 советских рублей (сумма превышала месячную зарплату инженера) говорит сам за себя.

После переезда в Москву девочке было уже тяжелее ходить в новую школу, ведь там уже не было столь лояльных учителей. Она отставала почти по всем предметам, но ловко придумывала отмазки, говоря, что подобное свойственно творческим натурам.

Такое безответственное отношение к себе и своей жизни, доставшееся ей от мамы, привело к тому, что уже в 13 лет девочке было не до стихов: она курила, пила, ночевала, где попало.

Она даже как-то говорила, что новый возлюбленный мамы ее изнасиловал. Эту ситуацию как-то комментировала бабушка Ники.

«Нику не надо было насиловать — она сама раздвинула бы ноги», - сказала Людмила про свою внучку.

Когда девушке было всего 16 лет, один 76-летний психиатр позвал ее к себе в Швейцарию, сказав, что использует ее стихи в терапии. После этого они поженились.

«По факту стала содержанкой у 76-летнего старика», — говорил Александр Ратнер в беседе с журналистами.

Более того, он утверждал, что Майя прекрасно понимала, что происходит и буквально «продала» свою дочь, зная, что он с ней спал. Конечно, ни к чему хорошему это не привело. Уже скоро Ника осталась ни с чем, и даже стала продавать свое тело.

«За год Ника надоела ему, он выписал новую девочку, восемнадцатилетнюю армянку, а Нику выдворил. Она вернулась сюда, в безысходность, без денег. Пошла стоять на Тверскую. Но, как говорили товарки, брали ее редко, потому что она была пьяная почти всегда», - говорит Ратнер.

Вскоре у девушки начались большие проблемы с алкоголем. Сначала Ника пыталась выбраться из этой ситуации и даже поступила в Московский институт культуры. Она смогла проучиться нормально только полгода, но все было тщетно.

В 22 года девушка пыталась покончить жизнь самоубийством, после чего она стала героиней ток-шоу. Ее даже позвали быть ведущей программы о суициде, но съемки срывались из-за ее алкоголизма.

Вскоре девушка совсем перестала зарабатывать деньги, и отношения с матерью у нее испортились.

В 27 лет Ника погибла, выпав из окна дома. Это произошло 11 мая 2002 года. Урну с прахом из крематория родственники забрали только через полтора месяца.

В 2010 году не стало матери поэтессы – Майи. В конце жизни она завещала Ратнеру свои рукописи — это те самые стихи, которые женщина писала вместо своей дочери. В 2014 году не стало и бабушки Ники - Людмилы Карповой.