Как переписывают лесную историю: пример Бурятии
Информационное агентство "Восток-телеинформ" цитирует слова Главы Республики Бурятия В.В.Наговицына по поводу предполагаемого реформирования Рослесхоза: "Сейчас мы конкретно не знаем, сколько нужно людей для охраны лесов, их восстановления и пожаротушения, поскольку в 1990-х годах вся прежняя система была разрушена, а новая не была создана" (ссылка).
Это типичный пример "переписывания истории", исторического подлога. Как раз в 90-е годы прошлого века в нашей стране сохранялась старая система охраны лесов, лесовосстановления и пожаротушения, основанная прежде всего на лесхозах (лесных администрациях примерно районного уровня, совмещавших хозяйственные, управленческие и контрольно-надзорные функции, обеспечивавших в основном самофинансирование лесного хозяйства), системе лесных обходов, централизованной авиационной охране лесов, централизованном же государственном управлении лесами, традиционном лесном законодательстве. Коренная ломка старой системы началась в 2000 году, когда указом нового Президента РФ В.В.Путина от 17 мая 2000 года № 867 "О структуре федеральных органов исполнительной власти" были ликвидированы Федеральная служба лесного хозяйства и Госкомэкологии Росси, а их функции были переданы Министерству природных ресурсов (на тот момент - почти исключительно "геологическому" ведомству). Окончательно старая система была добита поправками, вносившимися в старый Лесной кодекс в 2004-2005 годах (ими были ликвидированы "обходная" система охраны лесов и централизованная система борьбы с лесными пожарами), и Лесным кодексом 2006 года, который разрушил систему лесхозов и в целом экономические основы существования лесного хозяйства.
Хорошо это или плохо, что старая система управления лесами, сложившаяся еще в СССР, унаследовавшая некоторые элементы еще дореволюционного лесного хозяйства и классического немецкого лесоводства, просуществовала в почти неизменном виде до конца девяностых и отчасти даже до середины нулевых - это отдельный вопрос. Но разрушена она была не в 90-е, а в нулевые. И то, что сейчас конкретные руководители, которым переданы лесные полномочия, "конкретно не знают, сколько нужно людей для охраны лесов, их восстановления и пожаротушения" - это прямой результат лесных реформ последних пятнадцати лет и произошедшей за эти полтора десятилетия революционной депрофессионализации государственного управления лесами.
Таким образом, Глава Бурятии (если его слова процитированы правильно) фактически переносит причины нынешней лесной разрухи в другую историческую эпоху, как бы снимая ответственность за эту разруху с нынешних руководителей, и перекладывая ее на тех, кто ответить уже не может.
Поскольку людей, отчетливо помнящих, как развивалась система государственного управления лесами на протяжении последней четверти века, остается все меньше - нынче многие будут верить подобным высказываниям. Возможно, и сам Наговицын - челоек, далекий от леса - искренне верит, что старая система государственного управления лесами была разрушена в девяностые. Но если не знать своей истории, не помнить, откуда взялся нынешний бардак в лесной отрасли - не получится и выбраться из этого бардака.
"Когда Уинстон был школьником - в конце 50-х годов, - партия претендовала только на изобретение вертолета; десятью годами позже, когда в школу пошла Джулия, изобретением партии стал уже и самолет; еще одно поколение - и она изобретет паровую машину" (Дж. Оруэлл, "1984").