«Целуемся у подъезда». Семейные тайны Сергея Маковецкого

Теперь это уже история. Их личная, любовная. Сегодня они вряд ли стали бы выдавать семейные тайны. А тогда была эйфория — огромная радость по случаю переезда в новую квартиру. Счастье, которым им хотелось делиться. Даром что ради дома дореволюционной постройки у Красных Ворот пришлось расстаться с Арбатом.

Сергей: Дом, в котором мы жили, был построен в 1930-е годы и уже в течение многих десятков лет служит театру им. Вахтангова общежитием. Так что я практически постоянно жил в театре: там видел этих людей и, приходя домой, встречал их.

Елена: Более того, все, кто выходил из театра выпить кофе, чай, помыть голову, сходить в туалет, шли к нам.

«Квартирный вопрос мог испортить наши отношения»

Татьяна Уланова, АиФ.ru: К счастью, все это позади. Вы оба просто светитесь! А как начинался ваш роман?

Елена: Я окончила Ленинградский театральный институт, но работала на Одесской киностудии. Там и познакомилась с Сережей — он тогда снимался в картине «Я, сын трудового народа».

Мы стояли с Говорухиным и другими режиссерами, и они надо мной шутили: мол, старая корова, никому не нужна, трех рублей за тебя никто не даст. А я им: сами такие, вот будет пробегать первый попавшийся мальчик — захочу, он на мне женится. Вдруг бежит мальчик в шинели и сапогах. Я кричу: «Молодой человек! Вы на мне женитесь?». Он посмотрел: «На вас? Женюсь!» — и побежал дальше.

Сергей: Когда съемки закончились, я поднялся к ней в кабинет и спросил: «Где моя супруга?». На меня с удивлением посмотрели — студия маленькая, все знают, кто что и с кем, даже чего еще нет, а тут... Потом мы встречались на студии и шутили. Я говорил: «Здравствуйте, супруга», Леночка отвечала: «Здравствуйте, супруг».

Елена: Через полгода я переехала к Сереже, и какое-то время мы жили не расписываясь. Потом сыграли свадьбу на... 12 рублей. Магазины были пустые, а в «Смоленском» гастрономе Сережу знали и в виде исключения дали два заказа...

Сергей: ...для ветеранов войны, куда входили баночка икры, баночка крабов и огромный по тем временам батон копченой колбасы.

— Нескольких месяцев хватило, чтобы рассмотреть друг друга? Многие всю жизнь притираются — и безрезультатно.

Елена: У нас это произошло мгновенно.

Сергей: Мы очень терпимы: если Лена раньше взрывалась, я мог ее остудить. Когда я вспыхивал — Лена гасила. Все-таки много лет вместе. Одно сильно беспокоило — этот чудовищный квартирный вопрос... У ребенка (Денис — сын Лены от первого брака. — Авт.) не было письменного стола, и он вынужден был читать книжку в туалете. Стыдно было пригласить в гости друзей. Тут же лежала больная мама Лены... И все — в одной комнате с соседкой. Это могло испортить наши отношения, и нас бы поняли.

— Лена, переехав в Москву, вы сразу расстались с работой?

Елена: Поначалу работала на «Мосфильме», на телевидении, но такого удовольствия, как в Одессе, уже не получала, и работа сама по себе отошла на второй план.

— Вы — дома, Сергей — на сцене или на съемочной площадке. А рядом — полно молоденьких красивых актрис...

Елена: Да, да, я хорошо знаю, что в театре и в кино романы — второе действующее лицо после главного. Но я спокойна за Сережу. Правда, недавно одна замечательная актриса рассказала, что, когда репетировала с ним спектакль, неожиданно влюбилась, хотя знала его давно. Но между ними ничего не было. Я как женщина знаю свои слабые места. Про одно не скажу. А второе... Если вдруг Сережа влюбится... Понимаете... В течение дня я знаю, где он. И он знает, где я. У нас не может быть такого, как случилось у моей приятельницы — в паспорте мужа она вдруг увидела, что у него есть ребенок. Если не будет приходить ночью, я не буду знать, где он, — да неужели ж я не выясню? Если там будет замешана женщина, я сделаю все, чтобы ее изолировать. Хотя, если произойдет некий блиц-роман, от которого у Сережи помутится разум, он сам не будет этого скрывать. Жить с нелюбимой женщиной, если любит другую, он не сможет никогда в жизни.

Сергей: А я понял, что с поклонницами нужно уметь держать дистанцию. Однажды очень настойчивой, которая хотела все, вплоть до семьи, я сказал: «Милая, давай так: мы общаемся, я могу давать советы, быть старшим товарищем, но не больше». Ее это не устроило.

— И она ушла...

Сергей: ...ушла к другому артисту. Буквально после следующего спектакля.

Елена: Она ходила на все спектакли, всегда сидела в одном и том же месте, и обязательно — с букетом шикарных роз, которые стоили целое состояние... И вдруг я увидела ее с таким же букетом цветов, который она подарила Виноградову.

«Ты что, фарцуешь фирмой "Адидас”?»

— Подумаешь, какая потеря! У Сергея, наверное, с детства отбоя от девочек нет?

Сергей: Откуда вы знаете? Симпатии к девочкам у меня возникли, как только я научился ходить, но настоящая любовь случилась, только когда мы встретились с Леной в Одессе. Я почувствовал, что красиво ухаживаю: разговоры с утра до вечера и рестораны, хорошая музыка и танцы, мускатное шампанское и дорогие сигареты...

— Не каждый начинающий актер может позволить себе так ухаживать!

Сергей: Ну, я все-таки уже снимался. А эта женщина позволила мне почувствовать себя мужчиной.

Елена: Это было очень смешно. Сереже приходилось ухаживать не только за мной, но и за всем моим женским коллективом... Мы выпивали по 8 бутылок шампанского и девятую брали с собой... Утром я выходила из дома, а он ждал меня у подъезда с полными руками американских сигарет. Чтобы их добыть, объезжал всех швейцаров в гостиницах. Я любила Salem с ментолом, их не было, и он покупал много разных, чтобы я могла выбрать. А сам сидел на ступеньке и думал о том, что будет делать, когда потратит свой несчастный гонорар. Потом уже, бывая за границей со съемочной группой или труппой театра, он просто замордовывал женщин тем, что все на них примерял, показывал, водил по магазинам. Так ему хотелось угодить мне.

Сергей: Мой плохой английский сначала вызывал у продавцов шок. Когда прикладывал вещи к себе, они улыбались: For you? А когда отвечал: нет, начинали беседовать со мной... по-русски.

— Неужели в начале семейной жизни все тратили на шампанское и сигареты?

Елена: Ну, про бытовые вещи смешно говорить, а из одежды — хорошо помню красивый, синий с серым, свитер. Было открытие сезона. Я вытащила старые брюки, привела их в божеский вид... Но когда Сережа пришел на сбор труппы в брюках, свитере и кроссовках, Максакова, первая леди театра Вахтангова и супермодная женщина, спросила: «Ты что, фарцуешь фирмой "Адидас”?»

Сергей: Денег тогда было мало — приходилось устраивать за границей маленький бизнес: брали пару баночек икры, советские командирские часы...

— Успешный был бизнес?

Елена: Один известный актер, кстати, тоже купил для поездки красную и черную икру — банок по 5 или 10. Приехал в Италию — пошел в магазин. Итальянцы английского языка не знают, они его не поняли, взяли банки и через несколько минут вернули их... открытыми. А для Англии Сереже посоветовали приобрести пластинки Пола Маккартни «Снова в СССР». На Западе их еще не продавали, у России были эксклюзивные права. Здесь они стоили 5 рублей, а там — бешеные деньги. (Мой бывший муж перевел с английского статью об этом и сказал нам). Я лениво зашла в «Мелодию» на Калининском, купила 5 штук на 25 рублей — все-таки большие деньги по тем временам. Так в первом же попавшемся магазине в Лондоне у Сережи их чуть с руками не оторвали!

Сергей: 70 фунтов стерлингов стоила каждая пластинка! Мне сказали, что если бы я пришел не в понедельник, а в воскресенье, когда был рынок, то мог бы продать их по 150. Вернулся в Москву, рассказал знакомой, которая собиралась в Англию — она купила 10 пластинок.

Елена: И не продала ни одной — русские уже сориентировались. Это было в 1987 году — тогда Сережа привез видеоплеер.

«Жена должна говорить только хорошее»

— Когда мы беседовали по телефону, вы сказали, что ничего, кроме хорошего, о муже сказать не можете.

Сергей: Леночка, пожалуйста, можно сказать и не очень хорошее, чтобы я не выглядел идеальным.

Елена: Я, может, и сказала бы плохое, да не знаю что. Зато всегда говорю правду. Сережа тяжело приступает к работе, сначала ничего не принимает, и после репетиции из него невозможно что-то вытащить. Но если открывает дверь и с порога, не раздевшись, начинает говорить о репетиции, я понимаю: спектакль будет.

— Никак не пойму — вы что, его все время хвалите?

Елена: Я говорю хорошее только о нем. А в работе в основном нахожу только недостатки. Правда, когда впервые увидела его на сцене (уже живя с ним), так была потрясена, что не поверила себе: решила — влюблена и любовь глаза застит. Но знакомые только удивлялись: «Ты что?! Он же самородок!»

Сергей: Представляете, каково сейчас мужу, который сидит рядом?! Я понял, что жена должна говорить только хорошее.

— Сейчас-то вы уже все друг про друга знаете. А когда только возникли симпатии, женщина должна показать мужчине, что она в него влюблена? Или это надо скрывать?

Елена: Моя мама говорила, что к мужчине надо относиться как к собаке и ни в коем случае ничего не показывать — чем хуже ты к нему относишься, тем лучше. А я ходила на свидания с бутербродами. У меня всегда были нищие ухажеры, а я — из семьи адмирала — даже в баночках брала то, что мама готовила. Она смотрела и говорила: если мужчина будет умирать с голоду, не давай ему и куска хлеба — потом не будешь знать, за что он тебя любит. Сережа не был богатым, но его единственным гонораром я успела воспользоваться, а то, что он зарабатывал в театре, уходило на комсомольские взносы. Когда мы познакомились, ему не было и 25 лет — моложе меня, бедный, без квартиры, никому не известный актер. И вот я — с ребенком, из благополучной семьи, где все в порядке, и есть замечательная работа — должна была все бросить и переехать незнакомо куда.

— И все лишь потому, что Сергей сказал самую банальную в мире фразу: «Я тебя люблю»...

Сергей: То, что мы решили вместе жить и Лена переехала ко мне, наверное, и было мои признанием.

Елена: Буквально на днях он вдруг обнял меня и сказал: «Я тебя люблю»... Без всякого повода. Мы постоянно испытываем друг к другу безумное чувство нежности, иногда даже приходится его сдерживать, особенно на людях.

— Когда хорошо вместе, наверное, и друзья не нужны?

Елена: Наши самые близкие друзья — мой бывший муж Юра и его жена. Можно сказать, мы живем тесной семьей, часто видимся.

Сергей: Денис даже говорит: у меня две пары родителей. Я крестный отец, а вторая жена его отца — крестная мама.

— Но ведь это парадокс — быть близкой с бывшим мужем и развестись с ним?!

Елена: Это было очень давно: мы и поженились, и расстались по глупости. Была какая-то причина, потом поняли — мелочь.

— В вашей семье есть традиции?

Елена: Мы любим вырваться куда-нибудь, чтобы не было никаких обязанностей.

Сергей: Чтобы была гостиница, в которой не надо ничего делать.

Елена: Где можно разбросать вещи... Иногда так хочется, чтобы не лежало все на своих местах. А еще одна традиция — когда возвращаемся домой и подходим к двери, прежде чем войти в подъезд, мы должны поцеловаться. Если очень холодно и я стараюсь быстрее прошмыгнуть, Сережа меня вытаскивает на улицу...

Сергей: А если забыли оба, все равно вспоминаем на пороге. И целуемся.

Сергей и Елена Маковецкая вместе 35 лет.