Строители и девелоперы: созидатели или вандалы?

Почему благородная профессия строителя все чаще и чаще вызывает в обществе крайне негативные отклики? Почему отрасль, которую еще совсем недавно называли почетной, созидательной, творческой, стала вызывать у людей раздражение и даже гнев. Что же произошло? Чем так провинились строители? В чем их обвиняют жители городов? Гости "Правды.Ру" депутат от Пресненского района Елена Ткач и почетный архитектор России, профессор МАРХИ Никита Шангин утверждают, что современные строители — вандалы.

— Что же произошло? В чем обвиняют строителей жители городов? Что строится сегодня?

Н. Ш.: Есть положительные, есть и отрицательные примеры. Надо понимать, что профессия архитектора, наверное, самая зависимая из всех творческих профессий. Потому что архитектор никогда и ни при каких условиях не реализует сам свой замысел. Архитектор — ничто без заказчика. Поэтому надо все-таки рассматривать во всей емкости эту проблему.

Дело не в архитекторах и даже не в строителях, а в тех социальных отношениях, которые сложились сейчас в нашем обществе. В двух словах я бы охарактеризовал суть проблемы и ее болезненность одной фразой: деньги решают все. И вот здесь нужно искать корень беды и осмысливать, и думать, как из этого положения выходить. Потому что должны все-таки решать не деньги, а интересы человека.

— Мы постоянно говорим о комфортной городской среде, инфраструктуре, а возводятся многоэтажные башни на месте уютных улочек. Ради этих небоскребов порой сносятся дома, которые являются объектами культурного наследия, памятниками, которые надо бережно сохранять.

— Абсолютно правильно. Это говорит о том, что мы еще нецивилизованная страна, нам до этого расти и расти. Но само по себе цивилизованное общество не придет, не возникнет. Беда в том, что земля в Москве, особенно в ее центре, как нефтяная скважина. И та система власти, которая на сегодняшний день у нас сложилась в городе и стране и не встречает практически никакого противодействия со стороны общества, выполняя, по сути дела, служебные функции, обслуживая средства имущих, переписывая всю правовую систему под их интересы.

Во всяком случае, в городском хозяйстве это видно просто невооруженным глазом. Все делается так, что если нельзя, но очень хочется, то можно. Я специально наводил справки и узнавал, как работает система охраны памятников на сегодняшний день. Формально она существует. Формально существует законодательство в этой области, экспертные, методические советы и так далее. Но на сегодняшний день все парализовано.

Все эти защитные редуты, которыми общество защищает свое культурное наследие от произвола застройщиков, от некомпетентности принятия решений, на сегодняшний день, по сути дела, захвачены коррумпированной системой. Москомнаследие, Москомкультура обслуживают не интересы общества, а интересы строительных монополий, которые стремятся делать деньги на московской недвижимости и, как из нефтяной скважины, качать сверхприбыль.

Любой бизнес стремится к извлечению прибыли. Если он не контролируется обществом, его амбиции, жажда наживы, получения сверхприбыли не ставится под контроль и не обуздывается обществом, то этот бизнес превращается в раковую опухоль.

— Что так сильно возмутило жителей Пресненского района?

Е. Т.: В нашем районе за последние лет пять в отношении строительства и сносов очень многое удалось отменить. Но начиная с прошлой осени начали полностью фальсифицировать документы, к мнению жителей района больше не прислушиваются, публичные слушания просто перестали проводиться по формальным причинам.

В Москве есть Градостроительная земельная комиссия. Это единственный орган, который принимает решение по градостроительству. Пробиться туда невозможно, жителей там представляет префектура округа. Решение комиссии обязательно к исполнению в течение семи дней. И поскольку это ненормативный правовой акт, его нельзя обжаловать в суде. То есть все происходит совершенно неконтролируемо.

На Малой Бронной шестого мая этого года был варварски снесен особняк Неклюдовой. Мы собирали документы по этому дому, у нас на руках до сих есть подлинники с подписями экспертов, что это дом конца XVIII века, историческая усадьба. Но по сфальсифицированным документам в Градостроительном плане земельного участка появилась запись, что это постройка 1969 года, то есть не памятник, а советский новострой.

Хотя в документах той же самой Москомархитектуры указано, что здание является главным домом усадьбы. Беда в том, что все это подписано одними и теми же людьми. Они сначала хотели провести реконструкцию, но потом жадность все-таки победила, и дом решили снести. Снос происходил стремительно: в четыре часа утра подъехала техника, рабочие… Это была суббота, выходной день, люди разъехались из города.

— Складывается впечатление, что все это делалось одновременно трусливым и варварским способом…

— Я бы назвала это военной операцией против жителей города. Потому что тогда приехало около пятидесяти молодых людей, которые пытались выдать себя за строителей: они нацепили каски и расположились по периметру. Жители хотели встать вокруг усадьбы, не дать ее снести. Но эти спортивные ребята стали ставить свои заборчики, а людей просто грубо выпихивать. Я считаю, что это был настоящий рейдерский захват.

— Несмотря на то, что это здание является памятником архитектуры.

— Да, эти документы мы относили в префектуру и отсылали в Департамент культурного наследия и Москомархитектуру.

Н. Ш.: Я вам больше того скажу: есть замечательный документ, в котором написано, что Москомнаследие отказывается принять заявку на рассмотрение этого объекта как вновь выявленного памятника культурного наследия. И при этом само перечисляет, что объект обладает признаками памятника культурного наследия, сами пишут, что здесь была первая детская больница Москвы, в которой проходил практику, будучи студентом, Антон Павлович Чехов.

По закону об охране памятников, если заявлен вновь выявленный объект культурного наследия, он уже пользуется всеми правами памятника, внесенного в реестр. Если все документы составлены по форме, эту заявку никто не имеет права отвергнуть, отказать в ее принятии. Тем не менее они ее не приняли, то есть прямо нарушили закон.

— В целом, нынешние девелоперы — это созидатели или вандалы?

Е. Т.: На 99,9% — это вандалы. В России есть какие-то организации, которые бескорыстно занимаются реставрацией и спасают здания, но их очень мало.

Н. Ш.: Я согласен с тем, что они вандалы, но они платят деньги архитекторам. Вот в чем беда. И многие коллеги просто вынуждены наступать себе горло, давить собственную совесть. Бизнес, неконтролируемый обществом, рвущийся к сверхприбылям, никак не ограниченный интересами общества, становится раковой опухолью. Надо формировать не просто какую-то общественную организацию, а общественный фронт спасения исторической Москвы.

Я вижу острую необходимость начать массовую кампанию сбора подписей под выражением недоверия руководству Москомнаследия, ГООПа, Москомархитектуры и требованием отставки этих лиц.

Я считаю совершенно необходимым реформирование всей системы охраны памятников. В руководство этих инстанций нужно на основе прямых общественных выборов выбирать людей. Эти люди не должны ведомственно зависеть от правительства Москвы, это должны быть инстанции, которые напрямую зависят от москвичей. Все это лишь минимальный список первоочередных социальных мер, которые просто необходимы к реализации.

Беседовал Дмитрий Чариков

К публикации подготовил Юрий Кондратьев