Военная помощь США: новый подход Трампа?

Зеркало Недели, Украина

 Сегодня в Вашингтоне новая администрация президента Трампа пытается сформулировать, какой будет политика США относительно российско-украинской войны. Этому в ближайшее время будет посвящена встреча Трампа и Порошенко.

Трамп пытается более прагматично переосмыслить роль США в мировой политике, проводит аудит возможностей и рисков. Ситуация в Украине — один из важных узлов. Необходимость военной помощи в принципе Вашингтоном не оспаривается, и это несомненная заслуга друзей Украины в США, в том числе в самой республиканской партии.

Однако экспертов в Вашингтоне интересуют ответы на три вопроса:

1. Является ли критически необходимым для сдерживания российской армии поставка Украине летальных видов вооружения?

2. Не вызовет ли расширение программы американской военной помощи эскалацию боевых действий и ответные наступательные действия РФ?

3. Какой именно должна быть стратегия и структура военной помощи Украине?

Чтобы ответить на эти три вопроса, необходимо иметь объективное представление о том, что на самом деле происходит на войне.

Итак, на российско-украинском фронте в Донбассе протяженностью в 426 километров идут локальные боевые действия за контроль тонкой цепочки опорных пунктов и господствующих высот. Сплошной линии обороны обе стороны не выстроили, оборона носит очаговый характер, промежутки между позициями обеспечиваются огневым контролем, минными заграждениями. Учитывая большие промежутки между позициями, крайне малые силы на передовой, других средств обеспечения безопасности своих войск, кроме регулярных обстрелов, не существует. Гражданские патрули ОБСЕ действуют только в светлое время суток, в зону интенсивных боев они не заезжают — это небезопасно.

Война идет силами пехоты, с регулярным применением тяжелой артиллерии, танков, современных средств разведки и целеуказания, самых современных систем радиоэлектронной борьбы. Тяжелые вооружения применяются ограниченно, расход боеприпасов невысокий, однако точность применения оружия постоянно растет. Основная боевая нагрузка — на пехотное вооружение. Обе стороны не проводят глубоких наступательных операций, война ведется ограниченными силами отделения-взвода, включение в полном составе рот и батальонов происходит не часто. Вместе с тем война в таком локальном ограниченном формате не прекращается.

Россия продолжает вести войну, Донбасс превратился в полигон для боевой подготовки российской регулярной армии. Сюда на ротационной основе перебрасываются ее подразделения. Вся система управления, разведки, артиллерия, РЭБ, логистика — всем этим занимаются российские военные.

Однако нет никаких предпосылок для прекращения боевых действий. Россия продолжает вести войну, Донбасс превратился в полигон для боевой подготовки российской регулярной армии. Сюда на ротационной основе перебрасываются ее подразделения. Вся система управления, разведки, артиллерия, РЭБ, логистика — всем этим занимаются российские военные. 1-й и 2-й армейские корпуса оккупационных войск на уровне от штаба батальона до командования корпусами укомплектовано российскими офицерами в статусе «советников», имеющих на самом деле полномочия реальных командиров. Также в Донбасс регулярно направляются мотострелковые и танковые подразделения для выполнения учебно-боевых задач, включая прямое участие в боевых действиях. Номинально назначенные на командные посты местные сепары выполняют, в лучшем случае, функции учеников у «советников», либо являются просто «говорящими головами» для пропаганды. Во всех боевых подразделениях стержнем боевых групп являются российские наемники. Общая численность российских военнослужащих в Донбассе постоянно составляет примерно 5-6 тысяч человек.

1-й и 2-й армейские корпуса российских наемников организационно входят в структуру вновь созданной в 2016-м году 8-й общевойсковой армии Южного военного округа ВС РФ, развернутой на границе с Украиной и в Донбассе. Ближайшим оперативным резервом российских оккупационных корпусов является вновь созданная в 2017 году 150-я мотострелковая дивизия, развернутая в часе езды от границы с Донбассом. Благодаря постоянному присутствию российских бронетанковых подразделений оккупационные корпуса не опасаются украинских наступательных операций и могут сосредотачивать все свои силы в первой линии, не думая о резервах.

За счет масштабного применения новейших видов вооружений в Донбассе Россия обеспечила определенное преимущество в отдельных видах боевого применения тяжелой артиллерии, в средствах разведки и целеуказания, применении беспилотной авиации для нанесения ударов по военным объектам Украины вдали от линии фронта. Это позволяет российскому командованию удерживать паритет в боевых действиях, несмотря на большие проблемы российских оккупационных войск.

Основной проблемой Путина в войне является недостаток людских ресурсов и ощутимый численный некомплект, который не удается исправить, несмотря на немалые материальные средства, выделяемые Москвой на содержание оккупационной армии. Украинские войска на данный момент имеют определенное численное преимущество на фронте, и значительное преимущество в мотивации и качестве бойцов.

Основной проблемой Путина в войне является недостаток людских ресурсов и ощутимый численный некомплект, который не удается исправить, несмотря на немалые материальные средства, выделяемые Москвой на содержание оккупационной армии. Украинские войска на данный момент имеют определенное численное преимущество на фронте, и значительное преимущество в мотивации и качестве бойцов. Следует отметить непопулярность войны в России, резкое снижение числа наемников из РФ, составляющих основу боевых подразделений противника. Однако российская армия располагает более совершенными техническими средствами. Важный фактор — недостаток мотивации личного состава, поскольку цели войны неясны, идея присоединения Донбасса к РФ публично отвергнута российским руководством, а многие популярные полевые командиры российских наемников ликвидированы в ходе междоусобных конфликтов за сферы влияния с участием самих российских спецслужб. Все это находит подтверждение в том, что в 2015-2017-м годах украинская армия прочно удерживает за собой инициативу и сумела взять под контроль десятки квадратных километров «серой зоны» — неконтролируемой территории между опорными пунктами противников, оставленной в результате российского наступления 2014-2015 годов и закрепленной за Украиной Минскими соглашениями. Российское командование, несмотря на целый ряд нападений и атак на украинские позиции, потерпело неудачу в попытках остановить занятие «серых зон» украинцами. Занятие украинскими войсками тактически выгодных позиций значительно повысило устойчивость обороны и уверенность в своих силах. Но сделано это, в условиях технического превосходства российской армии, прежде всего благодаря мотивации и отваге пехотинцев.

Однако усиление украинской обороны не может полностью исключить атаки малых групп российской пехоты и огневые налеты тяжелой артиллерии и танков. Потери сторон в 2017-м стабилизировались. Боевые потери Украины — от 15 до 25 воинов каждый месяц. Небоевые потери — 10-15 человек ежемесячно. Это очень тяжелый и заметный для страны урон. Однако эти потери не снижают боевой дух армии.

Таким образом, мы видим, что Россия готова ограничить масштабы войны, минимизировать число жертв, однако войну Путин прекращать не собирается. Силовой рычаг РФ использует как постоянно действующую возможность взорвать ситуацию и оказать давление на ситуацию в Украине путем военного вторжения либо ограниченных боевых операций.

Россия вкладывает большие ресурсы, чтобы с помощью тысяч российских «добровольцев» и «отпускников» из регулярной армии повысить боеспособность оккупационных корпусов. Это делается для снижения вовлеченности в прямые боевые действия регулярных войск и для немедленной готовности к отражению возможных атак украинских войск своими силами.

Все это показывает неэффективность чисто дипломатических инструментов для прекращения войны. Россия не собирается прекращать войну исключительно под воздействием санкций и переговоров.

Чисто военное решение проблемы, аналогично операции «Буря» в Хорватии в 1995 году, было бы единственным быстрым вариантом решения данной проблемы. Однако организационно Украина к быстрой и решительной операции, минимизирующей число жертв, пока не готова.

Вместе с тем очевидно, что если давление на дипломатическом фронте не будет связано с усилением давления на фронте войны, Москва сможет продолжать локальные боевые действия длительное время, на многие годы.

Есть единственная очевидная проблема Путина — острая нехватка личного состава для оккупационных войск вследствие резкого падения популярности войны против Украины в российском обществе.

В связи с вышеизложенным на поставленные американскими экспертами вопросы можно ответить так:

1. Поставки любого оружия должны быть частью стратегии участия США в обеспечении безопасности Украины и направлены на устранение дисбаланса в системах вооружений, применяемых российской армией в Донбассе. Надо понимать цели. Летальное оружие необходимо Украине в первую очередь не как политический сигнал. Оно необходимо, чтобы лишить Россию технического превосходства, благодаря которому Путин сейчас наносит урон украинским войскам, населенным пунктам и объектам инфраструктуры. Администрация Обамы поставляла определенные важнейшие виды вооружений, которые несколько снизили критическое отставание в технологиях украинской армии, однако до сих пор далеко не обеспечили паритет с российскими оккупационными войсками. Это не позволяет уравновесить силы сторон, показывает слабость военной помощи Запада Украине и позволяет российской армии наносить значительные потери украинским силам.

Украине необходимо летальное оружие, которое бы смогло быстро поражать мобильную российскую тяжелую артиллерию, размещаемую на удалении в 10-20 километров от переднего края и зачастую ведущую безнаказанные обстрелы украинских позиций, а также высокоточные системы поражения станций радиоэлектронной разведки и целеуказания. В условиях минских ограничений и большого превосходства российской армии в боеприпасах точность приобретает ключевое значение. Отставание украинской армии в других видах тяжелого вооружения не является настолько критичным, как в этой сфере. Для решения этих задач необходимы или управляемые ракеты воздушного либо наземного базирования, или дальнобойные артиллерийские системы с корректируемыми или управляемыми боеприпасами в комплексе с системами обнаружения, связи и управления огнем. Такая помощь позволит в короткие сроки изменить характер боевых действий, и опасность быстрого ответного удара значительно снизит эффективность применения российской тяжелой артиллерии для обстрела украинских позиций и населенных пунктов.

2. Прямое участие российской армии в масштабных сражениях по прорыву обороны украинских войск в настоящее время маловероятно. Российское командование понимает, что лобовое столкновение и маневренные боевые действия нанесут большие потери, а это опасно для Путина, поскольку приведут к испугу российского общества и к повторению «афганского» и «чеченского» синдромов, когда непопулярные войны привели к дискредитации правящих режимов. Летом 2014 года в российской армии имели место массовые отказы от участия в войне против Украины. Кроме того, падение российской экономики в результате западных санкций может быть продолжено в случае вторжения. Санкции наносят урон России, и угроза их усиления также делает сценарий масштабного вторжения маловероятным.

Ответные действия России за рамками Минских соглашений могут быть вызваны только по сценарию войны в Грузии 2008 года. То есть если украинская армия предпримет глубокую наступательную операцию, которая будет проходить в медленном темпе, что даст российскому командованию время для анализа обстановки, подготовки вторжения и информационной кампании в поддержку войны. При других условиях Путин не станет рисковать своей армией. Может ли произойти гонка вооружений на Донбассе? Нет, поскольку Россия участвует в этой гонке с самого начала, и уже давно применяет на фронте все самые современные виды своих конвенционных вооружений. К слову, выяснилось, что возможности российской армии достаточно ограничены, а современная боевая техника поставляется в войска в ограниченных масштабах. Техническое превосходство в отдельных видах вооружений российской армии сказывается только на отдельных участках фронта.

3. Стратегия военной помощи Украине в условиях Минских соглашений и ограничения применения вооружений калибром выше 100 мм, должна строиться не на поставках отдельных видов оружия, а на комплексном повышении боеспособности ВСУ и НГУ, чтобы Украина могла самостоятельно решать проблемы безопасности на фронте в Донбассе. Украина имеет качественное и количественное превосходство в пехоте, и навязывание противнику современной пехотной войны стало бы ключевым фактором усиления боеспособности Украины. Для этого необходимы комплексные поставки прежде всего нелетальных видов вооружения пехоты. Приоритеты таковы: 1) тактическая и оперативно-тактическая связь для оснащения целых соединений и объединений; 2) системы управления войсками и средствами поражения; 3) средства разведки и целеуказания, средства артиллерийской разведки, средства пассивной радиоэлектронной разведки, средства РЭБ; 4) массовые поставки средств для обеспечения ночных действий частей и подразделений пехоты, системы ночного видения и тепловизионные прицелы, лазерные дальномеры и оптоэлектронные средства наблюдения. Даже регулярная российская армия не способна оснастить и подготовить пехоту для операций ночью в составе целых батальонов. Такие поставки позволили бы Украине сосредоточить средства на закупку вооружений на оснащение армии противотанковыми ракетными комплексами и высокоточным оружием отечественного производства. На фронте в 426 километров самое уязвимое и слабое место противника — качество и количество пехоты.

Победа в войне для Украины может заключаться не в глубокой наступательной операции, а в радикальном ослаблении боеспособности и сокращении боевой численности оккупационных войск. Оккупационная армия не выдержит потерь на уровне 200-300 наемников в месяц.

Победа в войне для Украины может заключаться не в глубокой наступательной операции, а в радикальном ослаблении боеспособности и сокращении боевой численности оккупационных войск. Оккупационная армия не выдержит потерь на уровне 200-300 наемников в месяц. Пропадет желание заработать легкие деньги, станет невозможным вербовка нового пополнения. Как только Кремль поймет, что его военные инструменты в нынешних условиях не работают, Россия будет вынуждена стать более уступчивой на переговорах. Если США помогут Украине доказать россиянам, что военное превосходство в этом конфликте у них отсутствует и создает проблем и потерь больше, чем политических возможностей, Россия снова сделает попытку вернуться к политическому формату переговоров, и войну удастся направить в русло мирного урегулирования. Ситуация в Сирии длительное время находилась в тупике, пока совсем недавно, согласно решению Трампа, американская армия не начала наносить удары по позициям российского союзника Асада, и пока не была объявлена зона безопасности, закрытая для действий армии Асада и российских войск, где нарушители сразу получают бомбовые удары НАТО. Россия понимает только язык силы. Только эффективная и системная военная помощь Запада позволит создать условия для реального мирного урегулирования и вывода оккупационных войск. По нашей информации и в Конгрессе США, и в Совбезе, и в Минобороны это многие понимают. Проекты решений готовы. Но окончательное решение принимает президент, для которого Россия внутриполитически токсична, а вот для души — близка. Слово за Дональдом Трампом.

Юрий Бутусов

Фото: РИА Новости, Стрингер