The New York Times: Война, которую никто не замечает

The New York Times, США

 На востоке Украины продолжают идти вялотекущие, но жестокие бои, а мир их практически не видит. Для жителей домов, расположенных между позициями каждой из сторон в таких городах, как Марьинка и Авдеевка, этот конфликт стал очень заметной и неизбежной частью повседневной жизни.

Перестрелки начинаются каждое утро между 8 и 9 часами с регулярностью будильника. Щелкают снайперские ружья, винтовки, лают тяжелые пулеметы, а грохот от автоматических гранатометов раздается в смертоносных полях Донбасса. По ночам бои тяжелой артиллерии и танков заставляют жителей не выходить из домов, которые подчас представляют собой не слишком надежное убежище: 13 мая четыре мирных жителя Украины были убиты на территории Авдеевки, находящейся под контролем украинского правительства, артиллерийским снарядом, выпущенным с территории, контролируемой сепаратистами.

Дороги и поля усеяны противопехотными минами. Они нужны, чтобы сеять смерть, приводить к постоянным потерям, нагнетать ужас. В конце апреля один американец, работавший медиком в команде гражданских наблюдателей, погиб, а двое других членов команды получили ранения, когда мина уничтожила их автомобиль.

Непрерывные бои особенно тяжело переносят около 800 тысяч мирных жителей, которые до сих пор остаются в своих домах, расположенных у линии фронта или непосредственно на ней. Среди них — около 100 тысяч тех, кто живет в так называемой серой зоне между украинскими позициями и пророссийскими сепаратистами.

«Мы смертельно боимся затишья, — говорит женщина-украинка из Марьинки, живущая на линии фронта. — Это значит, что они готовят силы к какому-то серьезному удару». Окна дома, где живет эта женщина, забиты тяжелыми металлическими листами, чтобы защититься от пуль и шрапнели. В Марьинке живут от пяти до семи тысяч человек. До войны ее население составляло почти 10 тысяч человек.

Когда бывший пророссийский президент Украины Виктор Янукович сбежал в Россию в феврале 2014 года в разгар ожесточенных антиправительственных протестов, мало кто представлял, что его отъезд может привести к таким последствиям. В течение месяца Россия аннексировала Крым и поддержала украинских сепаратистов, использовавших предоставленное Россией оружие — например, противовоздушные комплексы, с помощью которых, по версии следствия, был сбит рейс Малайзийских авиалиний MH17. Украина оказала сопротивление в июне 2014 года, нанеся поражение пророссийским сепаратистам. Отчаянно стремясь ответить на унижение, Россия нанесла ответный удар, развернув свои обычные вооруженные силы и механизированные войска, задержав тем самым украинскую армию в Иловайске и Дебальцеве. С тех пор стороны находились в прямой конфронтации вдоль временной границы, растянувшейся на сотни километров вокруг Луганска и Донецка.

Около 100 тысяч солдат и добровольцев оказались в беспорядочно разбросанных траншеях, бессистемных гарнизонах и импровизированных боевых позициях по обе стороны конфликта, который принято так называть, потому что ни одно правительство еще не объявило войны. Многие украинцы надеялись, что победа Хиллари Клинтон на прошлогодних выборах в США приведет к активному западному вмешательству. Избрание Дональда Трампа на Украине встретили с печалью и пессимизмом: его высказывания во время президентской кампании дали украинцам понять, что он выступает на стороне имперских и территориальных амбиций России. Москва молча собирала у у украинской границы вооруженные силы — быть может, чтобы наконец присоединить отбившиеся республики Донбасса. Президент Трамп еще не предложил никаких долгосрочных решений, связанных с этим конфликтом, помимо отправки на Украину скромной финансовой помощи. Его действия похожи на шаги бывшего президента Барака Обамы.

Это молчаливое одобрение существующего положения вещей позволило конфликту набрать силу и обороты. Ранее в этом году пророссийские сепаратисты допустили серию нарушений режима прекращения огня, которая стала самой масштабной с начала 2015 года. К середине марта правительство Украины поддержало спорную и дорогостоящую блокаду границы Донбасса.

Зима 2016-2017 года была трудной, положение усугублялось непрекращающимся конфликтом. Женщина в возрасте почти 80 лет, родившаяся в России и просившая, как и многие другие люди, с которыми я здесь разговаривал, не публиковать ее имени, так как боится мести, живет в квартире с бетонным полом и влажными стенами. Зимой по ночам, когда температура достигает минус 19 градусов по Цельсию, здесь кажется холоднее из-за резких порывов ветра, не встречающих никаких преград на равнинах. Она говорит, что газового отопления здесь не было с 2014 года. Зимой она использует электрические обогреватели. Они обходятся ей в 100 долларов в месяц при пенсии в 35 долларов.

«Я подрабатываю, чтобы мне хватало на жизнь, — рассказала она мне в интервью. — Я подметаю школьный двор, выращиваю овощи». С тех пор как из-за снаряда в комнате загорелся ковер, она держит у окна кувшин с водой.

Многие из тех, кто остался в зоне боевых действий, — пожилые люди, они слишком слабы, слишком бедны или слишком упрямы, чтобы переезжать. Одна женщина в возрасте около 90 лет живет в разрушенной боями Авдеевке. Стены ее дома изрешечены пулями и шрапнелью, обои в гостиной почернели от копоти, балкон сгорел после попадания в него ракеты в 2014 году. Она дошла до того, что живет на милостыню прохожих.

«Эта война — хуже прошлой, — рассказала она мне в прошлом году, говоря о Второй мировой войне, в которой она участвовала, служа в армии Советского Союза. — После трудностей молодости я никогда не думала, что вновь увижу войну, тем более в старости».

Из-за конфликта из региона уехали 2-3,5 миллиона людей. По данным Верховного комиссара по делам беженцев, по меньшей мере 1,6 миллиона украинцев переселились в результате боев на запад, ближе к Киеву. Россия утверждает, что 2,6 миллиона украинских граждан переехали на восток. В докладе, где представлены данные к 12 марта, агентство по делам беженцев также оценило, что с середины апреля 2014 года до середины марта 2017 года по меньшей мере 9940 человек были убиты и 23455 ранены.

Пограничные города, такие как Авдеевка и Марьинка, продолжают держаться. В других местах вдоль границы дела обстоят еще хуже. Год назад, когда я был в Опытном в августе 2016 года, его население составляло 13 человек. Как говорили жители, это — лишь крупица по сравнению со временем до войны. Там было много покинутых домов. В одном из них пахло, как на скотобойне. В бывших муниципальных зданиях в полах и потолках были пробиты дыры. Жизнерадостная настенная роспись с сюжетами деревенской жизни потрескалась и поблекла. Центрифуги в бывшей сельскохозяйственной лаборатории ржвалеи, птицы гнездились в бывшей библиотеке среди гниющих книг и технических руководств. Немногие мирные жители, которых я встретил во время той поездки, отдыхали на улице, пока одна старуха готовила что-то на открытом огне.

В этой «невойне» на востоке Украины Трампу не удалось даже немного улучшить ситуацию, которая сложилась в результате плачевных усилий Обамы в сфере противодействия российскому вторжению на украинскую территорию.

Пока президент Америки отвлечен расследованием о вмешательстве России в выборы 2016 года, которое проводят под руководством специально назначенного прокурора, президент России Владимир Путин оценивает возможности своей страны на Украине. Продолжающееся насилие в сочетании с последней волной убийств и покушений на Украине не сулит региону ничего хорошего в вопросе стабильности. Если Россия вторгнется на Украину, она может спровоцировать более обширный европейский конфликт, и 800 тысяч украинских мирных жителей, тихо стиснувших зубы в перерывах между артиллерийскими обстрелами, могут превратиться в 8 миллионов.

Адриан Боненбергер (ADRIAN BONENBERGER)

Фото: AFP 2017, Aleksey Filippov