Кофе на песке. Как предприниматели 90-х делали себя и меняли Ульяновск
Тридцать лет назад открылась первая кофейня, где варили настоящий кофе по-восточному.
Её хозяйка сумела объединить вокруг своего заведения журналистов, художников, артистов, преподавателей вузов, хотя была обыкновенной женщиной, «из крестьян», по профессии – штукатур-маляр.
О том, как это было, мы говорим с дочерью Клавди Ивановны Ермолаевой Ларисой Шальновой.
Первая хозяйка
Клавдии Ивановны нет с нами уже 15 лет, но завсегдатаи говорят о первой хозяйке кофейни на Бебеля, будто только вчера она стояла за барной стойкой и, «колдуя» над ароматной туркой на раскалённом песке, беседовала с гостями в своей простой, искренней манере.
Многие до сих пор говорят: «Встретимся у Клавдии Ивановны», а монограмма на чугунной решётке окна – две буквы «К.И.» над чашечкой кофе - словно завизировала непреложную истину: это её авторский проект, и она всегда будет здесь первой хозяйкой.
Тридцать лет назад с появлением этого небольшого кафе зарождалась традиция настоящего кофепития в городском пространстве. До этого работники общепита заваривали кофе в огромных алюминиевых кастрюлях, маркированных масляной краской, заливали в никелированные титаны с краником. Эту жидкость неопределённого цвета и вкуса, как правило, пили из гранёных стаканов. И даже не пили, а, скорее, запивали ею пирожки и комплексные обеды. Совсем иное было у Клавдии Ивановны...
Первыми изысканный вкус настоящего кофе, сваренного в турке на раскалённом песке, и радушие хозяйки оценили именно журналисты. В мае 1987-го они собрались в кофейне, которая только что открылась от ресторана гостиницы «Советской», чтобы отметить День советской печати, и навсегда прикипели к ней. Там они встречались, назначали интервью. И их гости, попавшие на эту орбиту, в свою очередь, приводили «к Клавдии Ивановне» знакомых, друзей, коллег...
- Ей удалось привлечь в кафе абсолютно разных людей. И главное - все они общались между собой, - говорит Лариса Шальнова. – Получился настоящий клуб, где люди обсуждали проблемы, находили решения, помогали друг другу.
К лучшей жизни
Клавдии Ивановне Ермолаевой было уже хорошо за 40, когда она ввязалась в предпринимательское дело. В начале 90-х, когда экономика страны погрузилась в «рынок», коллектив кофейни начал самостоятельно управлять делами. А в 1993-м, 7 апреля, состоялся аукцион. Помещение площадью чуть больше 30 кв. м продали по цене трёх однокомнатных квартир с рассрочкой в три года. Сначала хозяев было двое, потом осталась одна. Надо было как-то поднимать «своё» дело, и тут мало уметь варить кофе, столько всего сразу навалилось непонятного и неизвестного...
- Это сейчас, когда вся информация есть в интернете, предпринимателям легко следить за изменениями в законодательстве, - говорит Лариса Шальнова. - А тогда надо было отслеживать газеты, в которых печатали документы. Если пропустишь – легко попадёшь на штраф. Вспоминая своих покойных родителей (отец ушёл из жизни ещё раньше мамы), она не перестаёт удивляться: как же они много работали и как мало отдыхали:
- Я часто смотрю из окошка на маленькое деревце, которое растёт с тыльной стороны «Художки» прямо из стены, на уровне третьего-четвёртого этажа. Видимо, сначала в какую-то щёлочку попала семечка, потом появился росток. Помню, он был слабый, больше похожий на травинку. А потом постепенно выросло целое деревце метра в полтора. Вот она – сила жизни. Так и родители мои: преодолевали все препятствия и тянулись к лучшей жизни. Наверное, их закалило непростое трудовое детство. Как прививку получили.
Другое детство
- Мама с папой деревенские, - рассказывает Лариса. – Сейчас все отыскивают какие-то благородные корни. А мы, получается, из самой «маленькой» прослойки – из крестьян. Семьи у них были многодетные, жили в труде, а всё-таки в бедности, которой не стеснялись. Мама рассказывала, как они с сёстрами и братьями, совсем ещё дети, лёжа на печке, рассуждали, а что же министры каждый день едят. Но дальше яичницы и колбасы, которую они однажды видели, фантазия не улетала. Папа после седьмого класса ушёл учиться в школу фабрично-заводского обучения (ФЗО), а мама не успела собрать справки для поступления и целый год работала в городе нянькой в семье врачей. Ей было всего 14 лет! Когда я читала рассказ Чехова «Спать хочется» вот о такой же девочке, которая боролась с собственным сном, укачивая чужого малыша, понимала: так же и моя мама. Себя на её месте я и представить не могу.
Родители дали нам с братом совсем другое детство. Отец был каменщиком, мог любой дом построить и коммуникации провести. А мама – штукатур-маляр. В выходные они «шабашили», ремонтировали дома и квартиры, чтобы купить нам библиотеку Всемирной литературы, Детскую энциклопедию. Вообще в семье был культ книги и учёбы.
Искрене ваша, К.И
Когда у Клавдии Ивановны родился второй ребёнок, сын Алексей, она, чтобы больше бывать дома, ушла со стройки и устроилась во Дворец культуры профсоюзов контролёром. Потом стала кормить обедами работников Дворца культуры (обеды были от ресторана гостиницы «Советской»). А когда открылось кафе при ресторане, ушла туда, ну а потом случилась перестройка... Вроде бы простая логика событий, которая привела энергичного, работящего человека к решению начать собственное дело. Но вот какое...
Как получилось, что ритуал приготовления кофе и приятного общения за чашечкой ароматного напитка горожанам открыла простая женщина, в жизни которой было много тяжёлого труда, очень мало досуга и совсем не было изысканных удовольствий?
- Я считаю, что у мамы было врождённое чувство вкуса и тяга к красивому – и в одежде, и в сервировке стола, – говорит Лариса. - Дома, например, всегда красиво сервировали стол к чаю.... Как она кофе научилась варить? Наверное, методом проб и ошибок, ведь информации почти никакой тогда не было. Но кофе не главное! Главное – как его подаёшь. С каким лицом. А она подавала с радостью и большим, искренним интересом к своим гостям. По вечерам рассказывала, кто приходил, что она нового узнала... И, конечно, радовалась, что людям нравится у неё, что получается дело, за которое она взялась.
На мамином месте
- В следующем году будет 25 лет, как я работаю в кафе, и уже 15 – без мамы. Я бы не смогла создать это дело с нуля, не та закалка. Но довольна, что нам с братом удалось сохранить дух заведения и маминых гостей. Я могу прийти уставшая на работу, но никогда не буду натягивать улыбку, просто кивну, потому что считаю, что самое главное в отношениях - искренность. Знаю 90% наших посетителей по именам. Помню, у кого маму из больницы выписали, у кого внучка пошла, у кого где дети учатся. Это ведь не потому, что я записываю эти факты. Тут должен быть интерес к людям. Наши с Алексеем дети выбрали другой путь, уже понятно, что они не встанут за барную стойку вместо нас. Но я этому рада. Наверное, сама бы сейчас в эту сферу работать не пошла. У нас маршрутчиков и предпринимателей сейчас ругают наравне с террористами. Я вот благодарна водителю, который вышел на маршрут в шесть утра, весь день за рулём и довозит меня почти до дома, 50 метров остаётся пройти. За что его ругать? Зачем-то нагнетают неприязнь к работникам торговли: якобы, продают фальсификаты, обманывают.
А ведь дело-то в том, что государство ушло от настоящего контроля. Свести к минимуму производство некачественной продукции легко. Например, достаточно посмотреть, сколько завод закупает молока, сколько производит масла и станет ясно, какой продукт на выходе – настоящий или нет. Но это никому не нужно, а нужны разоблачительные репортажи из магазинов. Я это всё тяжело переживаю.
Как-то перебирала старые газетные вырезки и нашла статью за 1991 год с маминым участием. Помню, она тогда рассказывала, что на вопрос журналиста «Каких перемен вы бы хотели?» многие предприниматели отвечали: нужен закон о самоуправлении и прочее. А она сказала: «Хочу, чтобы люди друг к другу по-человечески относились». А потом дома ругала себя: «Простота! Ничего умного сказать не могла». Больше 25 лет прошло, сколько всяких законов приняли и отменили за это время, а вот «чтобы люди друг к другу по-человечески относились», так и осталось самым нужным.