Власти ведут себя, как игрок в казино: чем больше денег получают, тем беднее становятся

Последние месяцы проходят под знаком пафосных заявлений официальных лиц о том, что Беларусь преодолела кризис, в стране начался экономический подъем и вскоре можно будет отрапортовать о достижении желанной цели — средней зарплаты в 1 тыс. руб.

На прошлой неделе произошли два события с участием А. Лукашенко, которые можно считать очень яркой иллюстрацией экономической политики властей. Недавно президент принял генерального директора российской корпорации «Росатом» А. Лихачева. И попытался ответить на вопрос, который до сих пор является большой загадкой: зачем Беларуси нужно строить АЭС? Ибо в этом грандиозном и очень сомнительном проекте отразились все пороки белорусской социальной модели и особенности мировоззрения ее архитектора.

А. Лукашенко рассуждал: «Нам не просто далось решение о строительстве атомной электростанции после аварии на Чернобыльской АЭС. Фобии были очень сильные, но нам удалось убедить население, что за этим будущее».

На самом деле никто никого не собирался убеждать. Авторитарный лидер имеет такую роскошь, как полную свободу рук. Не надо никому ничего объяснять, ни с кем спорить, ни перед кем отчитываться. Никакого серьезного разговора с обществом на эту тему не было. Не считать же серьезным аргументом такое объяснение, что, дескать, построив АЭС, мы уменьшим зависимость от России. Ибо на самом деле, в дополнение к газовой, нефтяной зависимости от РФ, появится еще финансовая, атомная зависимость. И кстати, социологические опросы показывают, что белорусское общество в этом вопросе разделилось примерно пополам.

С самого начала было понятно, что строительство АЭС — это не экономический, а политический проект, вопрос престижа, имиджа. А. Лукашенко хочет войти в историю как лидер, при котором Беларусь стала ядерной, космической державой, страной IT-технологий.

Во время встречи с главой российской корпорации президент так мотивировал свое решение о строительстве АЭС: «Это самые высокие технологии. Наряду с космическими, IT-технологиями, цифровой экономикой — за ними будущее — я ставлю и строительство атомной станции».

Вся проблема в том, что никто из близкого окружения Александра Григорьевича не смог, не решился объяснить ему простую вещь: АЭС — это технология 1950-х годов, индустриальной эпохи. Как раз в период социализации его личности, во время его детства и юности на информационном экране доминировали рассказы о мирном атоме. А. Лукашенко это хорошо усвоил. Но он упустил, что с тех пор в мире произошло уже несколько технологических революций. И ныне АЭС — это никакие не высокие технологии, а совсем наоборот. И будущее не за ней, а за возобновляемыми источниками энергии. Поэтому сегодня в Европе АЭС выглядит как динозавр в парке индустриального периода.

Но атомному лобби легко удалось убедить главу государства. Ведь его представители имели к нему доступ. И сейчас страна становится заложником этого решения.

В стране с режимом личной власти проблема доступа «к телу» приобретает огромное значение. Долгое время представление А. Лукашенко о цифровой экономике сводилось к простой как оглобля формуле: интернет — это «помойка». Но вот Валерию Цепкало, который имел доступ к президенту, удалось его убедить, что Парк высоких технологий может стать драйвером белорусской экономики. И мы имеем довольно редкую для Беларуси историю успеха.

Что касается АЭС, то уже сейчас, задолго до завершения строительства станции, возникла большая проблема: что делать с излишками электроэнергии, которые неизбежно появятся. По оценкам Ярослава Романчука, сегодня энергосистема Беларуси вырабатывает свыше 9 тыс. мегаватт (МВт) электроэнергии при средней потребности экономики в 5200 МВт. АЭС прибавит еще 2400 МВт. И что с ней делать? Умирающая промышленность будет требовать все меньше электроэнергии. Литва и Польша уже заявили, что не будут ее импортировать.

Поэтому А. Лукашенко уже несколько раз ставил перед правительством задачу, дескать, ищите решение, что делать с лишней электроэнергией. Чтобы строительство АЭС имело хоть какой-то экономический смысл, нужно создавать огромную инфраструктуру, перестраивать целые отрасли экономики, например, переходить на электромобили, что потребует огромных инвестиций. (А что же делать с белорусско-китайским заводом «БелДжи» по выпуску легковых автомобилей Geely, который планируется запустить уже в августе?)

Это и есть экономика по-белорусски. Сначала реализуется огромный проект, а потом в режиме чрезвычайности решается вопрос, что делать с произведенной продукцией. Так было с цементными заводами, с деревообрабатывающими предприятиями. Вот сейчас готовятся запустить построенный китайцами Светлогорский завод беленой целлюлозы. Но кому собираются продавать бумагу в эпоху, когда мир переходит к цифровым технологиям? Кстати, аналогичные заводы Беларуси работают с загрузкой 15—20%.

А вот еще один изумительный проект. 25 июля у президента прошло совещание «о перспективах развития отечественного тракторостроения». Проблема очень актуальная, ибо МТЗ сегодня переживает, мягко говоря, не лучшие времена. Выступавший на совещании министр промышленности В. Вовк доложил, что если в 2012 году было выпущено 64 тысячи тракторов, то два последних года объемы производства были на уровне чуть меньше 30 тысяч единиц техники.

Что же делать в этой непростой ситуации? Правильно, вы угадали, надо построить еще один тракторный завод! Такое решение было принято на совещании. Его пролоббировал земляк президента, хозяин коммерческого холдинга «Амкодор» Александр Шакутин. Тот самый, который помогает А. Лукашенко убирать арбузы и бульбу в его хозяйстве в Дроздах.

Казалось бы, в чем проблема? Хочет А. Шакутин строить новый завод, на здоровье, пускай строит за свои деньги. Если проект провалится, он сам будет за него и расплачиваться, из своего кармана. Именно так происходит в любой стране. Но в Беларуси все по-другому. Выясняется, что завод будет строиться за китайский кредит и (внимание!) «под гарантии правительства». Т.е. в случае провала, деньги китайцам будут возвращать из госбюджета.

А. Лукашенко пространно рассуждал об окупаемости проектов. «В противном случае мы все эти кредиты можем положить на бюджет и потом надорваться: они окажутся неподъемными для нашего бюджета», — говорил президент. Но почему государство должно оплачивать авантюры частного лица? Потому что он земляк президента, сопровождает его во всех поездках и помогает убирать бульбу.

А пока завод будет строиться, правительство получит возможность отчитываться о росте ВВП, инвестиций и занятости. А что будет потом, никого не интересует.

Экономист Вадим Иосуб, анализируя экономическую политику властей, отмечал, что главная проблема Беларуси не в нехватке денег, а в абсолютно неэффективном их использовании. Ибо белорусское руководство ведет себя, как игрок в казино, который чем больше денег получает, тем беднее становится.

Валерий Карбалевич